Феодалка - Полина Верано

– Ну, раз вы такие друзья, может, пригласишь его на мой прием? Два барона в доме Мартин, это будет фурор. Кое-кто лопнет от зависти!

– Ему сейчас не до приемов после ранения, – ответила я, испытывая на самом деле смешанные чувства. Все ей сразу надо! И слугу, и барона!

Мое, не дам!

Глава 10

Марсель согласился приготовить сладости для приема на нашей кухне и отправить их с посыльным в дом Рансии. Такой вариант всех устроил. Марсель оказался тщеславным кондитером, и ему льстило признание знатной публики.

Рансия взялась за меня всерьез. Надо было наспех научить меня танцу “морскому”. Назывался он так, наверное, потому, что дамы и кавалеры двигались волнами вперед-назад, несколько раз меняя пару. Мне он показался нудным и неповоротливым, но, по крайне мере, был несложным по сравнению с сальсой.

Рансия не давала заскучать и заражала своим энтузиазмом. Она даже привезла с собой целого музыканта, и мы тренировали проходки и повороты под настоящую музыку свирели, вместо устного “трам-пам-пам”. Я, хоть и не была никогда меломаном, впервые почувствовала, что мне не хватает в этом мире – музыки. Чтоб ее послушать, надо искать менестреля на ярмарке или ждать, когда богатые знакомые устроят прием и там будут музыканты. Или идти в дорогой кабак, как тот, на постоялом дворе.

А еще можно содержать при своей особе музыкантов, как это делают князья и герцоги. В принципе, не так уж это дорого, но почему-то среди менее знатных дворян не принято. Наверное, тоже условность, подчеркивающая статус.

Воодушевление Рансии этими приемами легко объяснялось – на них она присматривала кандидатов в женихи. Не знаю, что там насчет угнетения женщин и насильную выдачу замуж, но у нее с отцом был полный консенсус на этот счет. Жених должен быть знатен и богат. Только знатный без денег или только богатый без титула не котировался. Красота и молодость считались приятным, но не обязательным бонусом.

Матери Рансия лишилась рано, и всеми женскими делами в семье занималась с некоторых пор сама. Отец отдал ей на откуп организацию семейных торжеств и участвовал только своим присутствием. Поэтому моя подруга была полностью свободна в перемещении по городу и в распоряжении деньгами. Наличие компаньонки объяснялось скорее общими правилами приличия, чем слежкой и тиранией.

Пока мы отрабатывали танец и обсуждали прием, компаньонка часто сидела в кухне и болтала с Марселем и служанкой. По этому я была осведомлена о семейных делах Рансии.

В день приема я оделась в заранее одобренное подругой платье средней степени тяжести. То есть торжественности. Хотя это было почти одно и то же. Тяжелая плотная ткань с рисунком витиеватых ромбов облегала тело до середины бедер, дальше висела крупными складками в пол. К лифу пришнуровывались рукава, которые тоже висели чуть ли не до пола, а кисти рук выглядывали в специальные прорези. Несмотря на жару, весь комплект был обязательный. Ну ничего, утешала я себя, скоро вечер, будет прохладнее.

Я села в свою повозку. Пришлось купить небольшую коляску с двумя пассажирскими местами и местом спереди для кучера. Кучером, конечно, был Марсель.

Дом Рансии и ее отца находился на главной улице, и сейчас на ней теснились коляски и кареты гостей. Ну вот, хоть что-то родное и знакомое, с раздражением думала я, пока мы искали место для парковки.

Наконец, удалось пристроить коляску неподалеку от дома. Это оказалась та еще процедура. Просто бросить как машину нельзя. Надо распрячь коня, привязать его к коновязи, да так, чтоб он с другими конями не поцапался, а коляску вручную завести в свободный проем. Марсель там и остался скучать и за конем присматривать, как и все кучеры. А я зашла в дом приветствовать хозяйку.

Войдя через условную прихожую, отделенную только арками и простенками, я сразу оказалась в гостинной, из которой противоположный выход вел в небольшой сад. Вместо окон – широкие двустворчатые двери, три в ряд, и сейчас они были распахнуты настежь. Гостиная с садом составляли одно пространство.

Все оказалось не настолько чопорно и торжественно, как я боялась. Никто не выкрикивал имена и титулы прибывающих гостей. Слуг вообще не было видно. Угощение заранее расставили по столам вдоль стен. Помадки Марселя пользовались популярностью. Гости заходили без лишних церемоний и начинали кучковаться со знакомыми. Это напоминало молодежную тусовку, разве что возраст гостей был самый разный.

Рансия бросилась мне наперерез и сразу повела знакомить с гордостью своего приема, единственным бароном из всей сеньорской братии.

– Он сюзерен моего отца, поэтому его получилось пригласить, – хвасталась она, посвящая меня в тонкости этикета. – Конечно, любого другого барона в Саграде не заманишь на наш скромный приемчик, они в своем кругу обитают. Но с ним, пожалуйста, говори просто, без излишнего подобострастия, он этого не одобрит.

– На “ты” и по имени, как с тобой и Жаком?

– Шутишь?! Не настолько просто! – испугалась Рансия. – “Господин барон” будет достаточно!

– Ладно, я вообще с ним говорить не буду, если у тебя на него виды.

– Если бы! – вздохнула она. – Барон Нунцио помолвлен с какой-то маркизой, до меня не снизойдет!

Как у них все сложно! Я попыталась распутать:

– Я чего-то не понимаю: жениться вниз нельзя, а вверх, значит, можно? Но тогда получается, что маркиза должна снизойти?

– Все так, но чем выше сословие, тем меньше у них выбора на ком жениться. Так что маркизы и графы часто выбирают супругов из сословия баронов. А нас, простых сеньоров, пруд пруди! Вот и остается прозябать в безвестности.

Она расстроенно завертела веером.

Долго прозябать не пришлось, рядом оказалась компания молодых людей с этим самым гвоздем программы.

– Господин барон Нунцио Селийский, – представила нас Рансия. – Моя подруга, Мариса, из Тимьяна.

Барон был невысокий, лысоватый, упитанный человечек с тонкими усиками на круглом лице. Он посматривал на нас добродушно и снисходительно, как директор компании, которого уговорили зайти на корпоративчик младшего персонала.

– Тимьян, это же так далеко! – один из свиты барона удивил нас своими познаниями в географии. – И как вам Саграда?

– Прекрасный город, – заверила я. Барон скривился.

– Что в нем прекрасного? Дыра! – тут же подхватил другой собеседник. – Вот если бы вы были в герцогстве Вергонийском…

Барон одобрительно поджал губу и кивнул.

– Ну, природа, например, – нашла я беспроигрышный вариант. – Миндаль цветет так рано