За последним порогом. Цена жизни. Книга 2 - Андрей Стоев

отделе. Вероятно, они считали, что раз госпожа не принимает участия в обсуждениях, то ей и в самом деле скучно. Ленка действительно редко участвовала в разговоре – её обычной задачей было внимательно наблюдать за эмоциями. А позже мы с ней, как всегда, набросаем табличку, кто и как реагировал на все заявления в ходе встречи. Что поделать – если не хочешь, чтобы твои слова пропадали впустую, тщательно отслеживай, как люди их воспринимают.

Эрик, слегка хмурясь, ожидал продолжения, а в эмоциях у него присутствовала опаска – от подобных встреч он ждал только новой нагрузки. Впрочем, справлялся он неплохо, никогда не жаловался и, по-моему, уже почти адаптировался. Во всяком случае, глупых ошибок он больше не делал и уже перестал выглядеть постоянно замотанным.

Зайка… Что можно сказать про Зайку? Она видела уже столько подобных встреч, что сегодняшняя не вызывала у неё ни малейших эмоций. Она делала какие-то пометки в пухлом блокноте, совершенно игнорируя окружающее. Когда будет сказано что-то стоящее её внимания, тогда и отвлечётся.

Фон Абенсберги у нас были новичками. Клаус ждал продолжения спокойно, с лёгким любопытством, а Лада явно собралась играть роль глупой девочки, пришедшей сюда, чтобы открыв рот, слушать все те умные вещи, которые обязательно скажет её муж. Играла она довольно талантливо, так что выглядел этот образ вполне убедительно. Однако, как эмпат, я был заметно сильнее Лады и прекрасно различал искусственность верхнего слоя эмоций и внимательную собранность под ним.

Какая-то не совсем правильная у нас семейная встреча, как мне кажется, с какими-то не совсем простыми подводными течениями. Хотя у нас всё-таки достаточно сердечно, так что не стоит жаловаться.

– Должен признаться, – продолжал я, – что наша с вами ситуация для меня достаточно новая и непонятная, да и для вас, скорее всего, тоже. Создание фамилии произошло довольно неожиданно для меня – я рассчитывал, что это произойдёт гораздо позже, и не особенно об этом задумывался. У нас ещё совсем недавно была крохотная семья из трёх человек, и вдруг практически мгновенно наша семья разделилась на две ветви и в дополнение приобрела две вассальные семьи. Не буду скрывать – я в некоторой растерянности.

– Я думаю, что это для всех нас немного непривычно, – деликатно выразился Эрик, и Клаус согласно кивнул. – Но мы верим в нашего главу.

– Глава решит – мы выполним, – спокойно сказала Кира, оторвавшись от своего блокнота.

– Вот не надо этого, Кира, – недовольно сказал я. – Вассал – это не подчинённый, и не слуга. Это скорее ближе к партнёру.

– К младшему партнёру, – уточнила она.

– К младшему, – согласился я. – Но вовсе не в унизительном смысле. У вассала есть право голоса, и сюзерен всегда учитывает интересы вассала. Хорошей аналогией вассала будет член совета директоров компании, а сюзерен, соответственно, председатель. Но я продолжу, с вашего разрешения. Неожиданно это произошло или нет, но мы должны с этим теперь жить, и нам придётся найти какие-то варианты для взаимодействия. Очевидно, нам необходимо проводить как формальные заседания с протоколом для принятия важных решений, так и неформальные встречи для обсуждения текущих вопросов. Предлагаю неформально встречаться раз в две недели, а формальные заседания проводить по мере необходимости. Ну а там станет уже понятнее, надо ли встречаться чаще или реже, и в каком формате.

– Разумное предложение, – сказал Эрик.

– Согласна, – отозвалась Кира.

Клаус просто молча кивнул. Ну, в этом моменте я и не ожидал никаких возражений.

– С этим вопросом решили, – подвёл итог я. – А сейчас давайте поговорим о серьёзном. Наша семья – я имею в виду главную ветвь, – приобрела у семейства Форсберг компанию, которая производит оборудование и занимается строительством волновых электростанций.

– Обанкротившуюся компанию, – как бы между делом заметила Кира.

– Формального банкротства не было, – возразил я. – Но дела у Форсбергов действительно шли плоховато.

– Магнус Форсберг не мог сдержать радости, когда я предложила ему продать компанию, – сказала Кира. – Если бы он её не продал, очень скоро ему неизбежно пришлось бы подавать на банкротство. Либо гасить долги компании из средств семейства, чего он явно не хотел.

– Всё верно, – согласился я. – Поэтому мы смогли купить её совсем недорого, правда, с обязательством погасить задолженности.

– Я, правда, так и не поняла, зачем нужно было её покупать, – проворчала Кира.

– По-моему, это совершенно очевидно, – пожал плечами я. – Мы купили компанию по строительству волновых электростанций для того, чтобы строить волновые электростанции. Именно их, а не что-то другое. И, кстати говоря, это и есть главная причина, почему я вас сегодня собрал.

– Полагаете, у вас это выйдет лучше, чем у Форсбергов? – скептически спросила Кира.

– Полагаю, – кивнул я. – Более того, я в этом уверен. И я готов уступить вам всем доли в новой компании. Наша ветвь оставляет за собой контрольный пакет, но все вы можете войти в дело. При желании, разумеется. Однако приобрести каждый из вас может не более шестнадцати процентов, и если вы пожелаете выйти из дела, то сможете продать свою долю только главной ветви по текущей стоимости активов.

– Я выкуплю все шестнадцать процентов, – сразу же заявила Кира.

Тот, кто больше всех сомневается, первым готов купить всё что угодно, и без лишних вопросов. Ну, это же Зайка – она всегда скептична, но её скепсис каким-то удивительным образом сочетается с безграничной верой в мои способности.

– Я должен посоветоваться с Милославой, – сказал Эрик после минутного колебания. Он посмотрел на меня с извиняющимся видом и пожал плечами: – Это её деньги, Кеннер.

– Доля при разделе нашей семьи была выделена не ей лично, а вашей ветви, – заметил я с намёком. – Но разумеется, советуйся, несколько дней у тебя есть.

Надеюсь, Эрик уловил намёк. Либо он является главой семьи и имеет достаточно полномочий для принятия решений и распоряжения деньгами семьи, либо зачем он мне здесь? Я с тем же успехом могу посадить в это кресло соломенное чучело.

Клаус посмотрел на Ладу, и она почти незаметно кивнула.

– Мы берём полную долю, – объявил он.

Тоже интересный момент. Я не думаю, что Клаус под каблуком – подкаблучником он ни в коем случае не выглядит. Но он явно советуется с женой в важных вопросах, и голос Лады определённо является достаточно весомым. Не очень тянет меня разбираться в тонкостях взаимоотношений в чужих семьях, но, похоже, никуда от этого не деться. Невозможно эффективно управлять фамилией и влиять на общие решения, не зная подобных нюансов.

– А если кто-то откажется, – спросила Кира, бросив быстрый взгляд на Эрика, – то можно будет выкупить бо́льшую долю?

– У меня нет особого желания отдавать долю в своей компании, Кира, – мягко ответил я. – И я предлагаю это вам вовсе не потому, что мне нужны деньги. Поэтому если кто-то откажется, меня это только обрадует.

– Понятно, – вздохнула она. – Но всё-таки – на чём основана ваша уверенность, что у нас дело пойдёт лучше, чем у Форсберга?

– Он сильно переоценил свои возможности, – объяснил я. – Дело в том, что у нас эти электростанции негде ставить, все заказчики за границей, а там у него никаких связей нет. Электростанция – это же не мелочёвка вроде самобега, вопрос о таких покупках решают на очень высоком уровне. Он даже киевлянам не смог их продать – начал вести переговоры с их управлением промышленного развития, а они такие серьёзные вещи решать не вправе. А те, кто вправе, с Магнусом вряд ли стали бы разговаривать. Так что киевляне просто выдавливали с него взятки безо всякого результата.

– А у вас есть выход на нужных людей?

– С императором уже есть твёрдая договорённость, – кивнул я. – Да и в Киеве меня выслушают, туда тоже как-нибудь загляну.

– Я мог бы поговорить с Оттоном… – предложил фон Абенсберг.

– В Баварии нет морей, Клаус, – с лёгкой иронией напомнил я.

– Да, действительно, – смутился он.

– Ещё какой-то вопрос, Кира? – я посмотрел на неё, заметив, что она хочет, но не решается что-то спросить.

– Может быть, это глупый вопрос, – нерешительно начала она, – но не будет ли у нас проблем с князем? Как он отнесётся к таким поставкам иностранцам?

– Точнее говоря, как он отнесётся к нашей помощи в развитии промышленности империи? Отрицательно отнесётся, конечно, – пожал я плечами. – Точнее, он уже отрицательно отнёсся. Мы с ним обсуждали этот вопрос, и он