Шарлатан - Квинтус Номен

червяков, за сестренкой следил. Играл с ней, причем когда я возился с червяками, самым главным я считал следить за тем, чтобы Маруся червяков не ела. Конечно, червяк — он зверь практически стерильный, у него даже какашки (тот самый биогумус) стерильные, но все же людям лучше есть человеческую еду.

А червякам — червяковую. То есть всякую органику, в землю попавшую. Или ту, которая в земле завелась. А так как червяк любую органику сжирает (и стерилизует), то и всякие мелкие гадины, вроде нематод, им изживаются. Я, конечно, весной в своей «корзине» кабачковой землю поменял, но все равно в новую червячка подсыпал щедрой рукой: мало ли какая гадость во свежим перегноем туда попала. А червяк — он эту гадость превратит в удобрение — а заодно в него же превратит с старую солому, и прочее всё, что насыпано туда было. Мама, правда, когда увидела, что я червяков в корзину сыплю перед пересадкой кабачков, спросила, а не пожрут ли червяки все кабачковые корни, но я ей честно сказал, что живые корни червяки не жрут, а только уже отмершие, и из тоже превращают в удобрение. Она мне ничего не то не сказала: у нас каждый вправе свое мнение иметь — но в глазах ее я увидел большое сомнение. Которое погасло почти сразу, как только фрукт попер — а попер он раза в два сильнее, чем в прошлом году. Так что кабачков у нас в этом году стало во много раз больше. Потому что и «кабачковых башен» у меня уже три было, и «биогумуса» я в каждую подвалил изрядно. А еще у нас вдруг стало много денег, то есть у меня стало.

То есть все же у нас: мне отец, после дня рождения, изготовил на заводе очень простой девайс: круглую терку. Я ему на подареной бумаге специальную картинку нарисовал… То есть терки-то на заводе Ленина делали, а он работал на заводе имени съезда, но стальной лист с крупными терочными зубьями ему дядья сделали из какого-то обрезка ненужного, он его в рулончик скрутил (что было очень непросто, однако мастерство не пропьешь), ручку приделал, потом дядья ее у себя хромом покрыли в гальванике (собственно, из-за того, что гальваника на заводе уже имелась, мужики и трубы решили «гальванизировать»). Я же сделал деревянную подставку под девайс (из вишни, которая в прошлом году вымерзла и которую на дрова срубили), проварил дерево в парафине… А когда отец увидел, как я — трехлетний мальчишка — с бешеной скоростью тру на такой терке кабачки и картошку, то он меня послушался и оформил ее как изобретение. Народ на заводе (уже на заводе Ленина) посмеялся над выдумкой, отец в сердцах принес мою терку на завод и людям ее показал в работе, проходящий мимо столпившихся мужиков директор задумался…

И в конце июля завод имени Ленина приступил к серийному производству «круглых терок». Причем первые штук пятьсот расхватали жители самой Ворсмы, ведь с такой теркой даже ребенок мог продукт тереть не рискуя руки себе порезать, да и скорость процессе возрастала в разы. А девайс получился в производстве недорогой, его народ расхватывал и в Горьком чуть не в драку — тем более, что к подставке завод Ленина уже три разнокалиберных терки прикладывал. А за изобретение в стране Советов изобретателю полагалось аж два процента от стоимости произведенного изделия!

В принципе, два процента от трехрублевой терки — это немного, но когда терки выпускаются многими сотнями в сутки, то отец в состояли легкого обалдения после получения первой выплаты заметил, что семья теперь может следующие три года вообще не работать, а того, что не успеет истратить, еще лет на десять хватит. И мне хватит: он, видимо так из обалдения и не вышедши, десятую часть премиальной получки просто мне отдал (правда, предупредив, чтобы я любые покупки кроме конфет и пряников с родителями все же согласовывал) и сказал, что и «впредь будет со мной делиться». А на возмущенный вопль мамы он философски заметил:

— Он все время что-то полезное придумывает, а если с деньгами он еще что-то новое придумать сможет, то всем нам будет не просто хорошо, а еще лучше.

— Он и без денег придумает!

— Верно, но сам-то он придуманное сделать, скорее всего, не сможет. А попросить кого — сама понимаешь…

Вот интересно: в деревне отцу никто завидовать не стал — то есть черной завистью не стал, а многие просто гордиться стали, что являются односельчанами такого важного человека. А когда отец всем рассказал, что «круглую терку» не он придумал, а всем известный Шарлатан Вовка, то гордиться стали не только мужики, но и бабы, и все дети. А первую премию мы в первое же воскресенье и потратили. То есть мы обсудили дома, на что ее тратить, а потом отец один поехал в Горький и оттуда приволок радиоприемник. Приволок, потому что в деревне с электричеством стало заметно лучше: в конце августа на электростанции второй генератор заработал. Конечно, теперь к электростанции уже три деревни подсоединились, но их подключили к генератору старому, а для Кишкино заработал новый, уже на двадцать пять киловатт. Потому что на заводе в свете «накопленного опыта» турбину немного пересчитали, вместо пяти ступеней поставили на ней уже шесть, давление в котле подняли до тридцати уже атмосфер. И в деревенских домах уже по несколько лампочек вечерами горело. Правда, теперь почти все лампочки в деревне были импортными: новый генератор был сделан под «прогрессивное» напряжение в двести двадцать вольт, а не на сто двадцать семь, как прежний.

Вообще-то «прогрессивный германский» вольтаж в СССР пытались внедрить еще в начале двадцатых — но не случилось, однако местами (очень редкими) и такое напряжение уже в сетях применялось. А у нас в деревне его применили практически вынуждено: электрики (не монтеры, а ученые из университета) сказали, что наша линия с железными проводами на старом напряжении просто тока не выдержит. Так что народ затарился австрийскими лампочками на двести двадцать, а радиоприемники в стране еще с начала тридцатых почти все выпускались с переключателями под оба напряжения. Конечно, это создавало серьезные проблемы с заменой лампочек, в магазинах-то в основном только советские продавались, на сто двадцать семь — но народ к проблеме подошел достаточно философски: кончатся австрийские — так купим трансформатор. А не кончатся, так и с «немецким» напряжением поживем. И некоторые «отсталые мужики» сразу трансформаторами обзавелись,