Карп в сухой колее. Том 1 - Софья Ленская

ее? Посмотреть, что же это, Юн Шэнь не успел: приемная успела быстро опустеть, и теперь он преклонял колени перед Цянь Аньхуа, чей вид можно было описать как, мягко говоря, свирепый.

Великая госпожа Цянь медленно поднялась со своего места и с грацией, подобной той, с которой тигры обходят свои владения, подошла к Юн Шэню. Она молча замерла над ним, чтобы после неожиданно поднять руку и наотмашь дать пощечину. Затем еще одну.

От силы ударов он пошатнулся и чуть было не упал, но вовремя выставил руку и облокотился на нее, неловко завалившись вбок. Другую он прижимал к саднящей щеке: кажется, хучжи, которые носила великая госпожа Цянь, оцарапали нежную кожу лица. В ушах зазвенело. У Цянь Аньхуа был довольно тяжелый удар.

Прежде Юн Шэнь никогда не получал пощечин. Тело продолжало преподносить ему все новые и новые сюрпризы. Он сжал кулаки, сдерживая накатившую злость от собственного бессилия.

— Я решила не наказывать тебя за произошедшее с тем Цзи. Цисинь слезно уговаривала меня... Теперь же понимаю, что это было ошибкой и мне следовало поступить, как я считала нужным. Тебе многое прощалось, но для больного в тебе слишком много прыти, и ты продолжаешь создавать много проблем, однако это было последней каплей. Раз уж болен, то и веди себя соответствующе. Мы мало тебе дали? Такова твоя благодарность за все, что мы для тебя делаем? Ты в точности как твоя мать, та тоже... — Она устало вздохнула, так и не закончив фразу, и отвернулась, следуя назад к своему месту. — Отныне тебе запрещено покидать стены поместья.

Мать Хэ Циюя? Что она имела в виду?

Похоже, у этой семьи много тайн.

— Но расследование...

— Это вздор! — взвизгнула Цянь Аньхуа, ее старческое лицо исказила гримаса злости. — Ни в чем ты участвовать не будешь! Какой толк прославленным заклинателям от калеки? Да они просто издеваются, не иначе! Сиди тихо, пока это дело не уляжется. Это все, что я прошу.

Конец фразы уже лишился былого негодования и был произнесен гораздо тише: в голосе великой госпожи Цянь чувствовалась непомерная усталость. Ее по горло утомили выходки избалованного больного внука. Юн Шэнь не мог в полной мере понять, но догадывался, как это, должно быть, тяжело. На душе в один момент стало гадко, щека продолжала неприятно саднить.

Он не стал размениваться на просьбы и мольбы о прощении — больше не мог. Вместо этого он, не дожидаясь разрешения, поднялся и вышел прочь из залы. Стоило оказаться за дверью, как Юн Шэня сразу же окатил порыв ледяного ветра. Это немного, но привело его в чувство.

Эти люди были ему никем.

Он не был молодым господином Хэ, чтобы считаться с тем, что они ему велят и говорят.

Пора прекращать этот театр. Ему нельзя терять еще больше времени.

— Господин Хэ! — послышался оклик. Погруженный в свои мысли Юн Шэнь не обратил никакого внимания.

Это не его имя. Его зовут не так! Но... как же его зовут?

— Господин Хэ? — голос раздался совсем близко, на плечо легла тяжелая, обжигающая своим теплом рука.

Юн Шэнь сбросил ее с себя и резко обернулся, занеся руку для удара, который должен был достаться тому, кто вздумал его коснуться. Пылающий праведным гневом взгляд серых, словно грозовые тучи, глаз столкнулся с бесконечным спокойствием черных, точно беззвездная ночь.

Си Ин легко поймал чужой кулак и отклонил его в сторону. Ухмыльнувшись, он спросил:

— Пройдемся?

Глава 9. Бессмертный небожитель совершает побег

Юн Шэнь легко высвободил руку из чужой некрепкой хватки и опустил ее. Он вздохнул и прикрыл глаза. Вот так встреча. Подготовиться морально времени не было.

Он кивнул на предложение Си Ина, и они медленно двинулись вперед по веранде. Юн Шэнь постепенно приходил в себя, беря разбушевавшиеся эмоции под контроль. Так долго копившееся раздражение, вылившееся в злость, угасало, уступая место усталости. Руки, спрятанные им в широких рукавах мантии, слегка подрагивали то ли от холода, то ли от волнения.

Си Ин вскоре поравнялся с Юн Шэнем, чинно сложив руки за спиной, пока сам Юн Шэнь был погружен в тревожные мысли.

С одной стороны, он мог бы сейчас раскрыть свою личность, ведь Си Ин был бессмертным мастером с его пика, они были знакомы, это самый короткий путь, но...

«Есть человек, что обращен к свету, но в его сердце скрыта тьма».

Эта фраза, произнесенная скрипучим старческим голосом лекаря Суна, зазвенела в голове. Поначалу в сказанное было трудно поверить, но чем больше видел Юн Шэнь, тем упорнее в нем росло сомнение. Если бы он не знал Си Ина прежде, то не воспринял бы эти слова всерьез. Однако человек рядом с ним сейчас разительно отличался от прошлого, и это несоответствие чудовищно резало по восприятию.

Он явно сыграл не последнюю роль в произошедшем.

Это не было невозможным. В теле Хэ Циюя Юн Шэнь предельно уязвим, его может подкосить даже легкое дуновение ветра. Что, если Си Ин и вправду затеял недоброе? Кто знает, как он мог поступить с оказавшимся в таком беззащитном положении Юн Шэнем? Да в их первую встречу в Обители Бессмертных он был полон убийственного намерения! Не стоило об этом забывать. Пока он не убедится, что опасности нет, придется продолжить играть роль Хэ Циюя.

Юн Шэнь ненавидел это.

Некоторое время они шли в молчании. Юн Шэнь бездумно брел, опустив голову и глядя больше себе под ноги, чем на путь впереди; Си Ин же двигался увереннее, словно каждый его шаг был выверен, и после очередного поворота Юн Шэнь решился подать голос:

— Вы же не пройтись меня позвали?

Он резко остановился и повернулся. Юн Шэнь вновь поглядел на Си Ина и встретился с его смеющимся взглядом. Внезапно в голове всплыла абсурдная мысль: что, если именно глава Юэлань одержим неким демоном? Это могло объяснить все странности в его поведении...

— Да. Этому мастеру есть что сказать вам.

— Так говорите, — скрестив руки на груди, процедил Юн Шэнь.

— Занятный вы человек. Слухами о вас земля полнится. Мне довелось услышать многое... — начал тянуть Си Ин.

Злость запылала с новой силой.

— А вы, бессмертный мастер, стало быть, собираете сплетни и по ним судите о человеке? Не знал, что у благородных заклинателей нравы не лучше, чем у лавочников на рынке.

— Нет, я предпочитаю складывать мнение о человеке из личного опыта.

Юн Шэнь вздохнул. Это начинало надоедать. Он все больше чувствовал, что его эмоции готовы выйти из-под контроля, и сжимал и разжимал кулаки.

— Ближе к делу.

Си Ин кивнул и прошелся к краю веранды, обходя Юн Шэня по дуге. Смахнув с перил снег и несколько лепестков цветов, что уже успели опасть, он устремил свой взгляд на заснеженный сад, как будто там могло быть что-то интересное, хотя несколько деревьев мэйхуа, несмотря на морозную погоду в самом цвету, не могли не привлечь внимание. Яркие красные цветы на контрасте с чистым снегом, укрывавшим изогнутые темные ветки дерева, вызывали пусть и жуткую, но завораживающую ассоциацию с застывшими каплями крови.

— Вы утверждаете, что никак не причастны к нападению на шествии и даже готовы приложить руку к расследованию и самолично очистить свою честь.

— Все верно.

— И вы никак не связаны с демонами.

— Да.

— А что, если я скажу, что вы лжете?

Юн Шэнь не нашелся с ответом.

Си Ин продолжил будничным тоном, будто все, что он говорил, было не более чем незначительным пустяком:

— Как я сказал ранее, Юэлань не теряет времени зря. Мы успели проверить учетные книги вашей семьи, так любезно предоставленные третьим господином Хэ, и обнаружили нечто любопытное. За вашим именем числится довольно крупная статья расходов.

О, ну конечно, третий господин Хэ.

Похоже, у Хэ Цияня был довольно большой зуб на младшего братца,