Князь Барбашин 3 - Дмитрий Михайлович Родин

кого интерес к розмыльству просыпался. Понимали люди, что не всем же воинниками быть! Так что с приездом семей зазвучали в Тюмени звонкие детские голоса, показывая всем, что Русь пришла сюда всерьёз и надолго…

Весна в новом 1528 году выдалась многоводной, что пошло только на руку переселенцам: ставя свои избы, они учли излишне высокий паводок, и теперь Первачам не грозило никакое наводнение. Ну а на самой вершине холма построили, кроме церквушки, ещё и небольшую крепость с высоким частоколом и сторожевой вышкой. Места вокруг были дикие, да и в то, что побитый хан так просто смирится с поражением, никто не верил. К тому же вокруг хватало местных поселений, чьи жители тоже не всегда были рады пришельцам. Так что наличие хоть какой-то крепостицы было признано делом необходимым.

Зато от тех, кто ещё до прихода русских осел на землю и при этом не сбежал с воинами хана и не был настроен против новых соседей, будущие вольные пахари узнали много интересного: когда лучше всего пахать начинать, когда сеять, а когда — созревшее собирать. Оно ведь дело такое, хороший урожай от многих мелочей зависит. Так что, когда снег начал медленно сходить, освобождая стылую землю, принялись новоявленные сибиряки перебирать посевное зерно: тяжело ли на вес, не всплывёт ли в воде. К первому севу подходили со всем старанием. Заодно на сельском сходе, избрали своего старосту. Ведь в черносошной общине и староста и соцкие не назначаются сверху, от владельца земли, а выбираются самими общинниками, чтобы уже самим, на сходе, решать накопившиеся проблемы.

— Эхма, хорошо, — громко воскликнул Васька Гвоздь, лихо слетая со стропил на землю. — Просторы то какие. И землица добрая. Воистину оттяну оставшееся и тоже сюда приеду. Примите в общину-то?

Бывшие ратники, что вместе со всеми работали на строительстве, только хмыкнули в ответ. Гвоздь ведь не только воином был справным, но и в кузнечном деле понимал кое-что. Правда, тянуть служивую лямку ему предстояло ещё долго.

— А вообще нет, — сам с собой не согласился Гвоздь. — Вот пойдём на Искер, хана добивать — глядишь места получше отыщем. Там с парнями свою векшу и поставим.

— Балабол ты, Васька, — с усмешкой осадил его один из сибиряков. — Но в чём-то прав — землицы тут видимо, не видимо. На всех хватит. А теперь хорош лясы точить, до ночи надобно с крышей покончить.

Когда последняя изба в Первачах была доведена до конца, сибиряки устроили для всех большой пир. Для чего вскрыли бочки с привезённой из-за Камня медовухой и виноградным вином. Пили за всё: за новоселье, за ратную удачу, за будущие мечты. Здравницы звучали одна за другой. А поутру воины, оставив в селе запас пороха и пуль, поспешили в Тюмень, возле которой и квартировал Камский полк.

Сибиряки же занялись дальнейшим обустройством. Двор, конечно, хорошо, но и кроме двора у крестьянина дел и забот хватает.

Когда же земля основательно согрелась под солнцем, то они, бросив все остальные дела, вышли в поле на пахоту. Взявшись за уручины плуга (что вместо сохи выдавался всем воинским переселенцам, разоряя тем самым мошну князя, который таким вот образом пытался заставить помешанный на старине русский люд перенимать новшества), и, понукая конька, мужчины не спеша пошагали по будущей ниве, оставляя за собой сочный пласт поднятой земли.

Слава богу, под пашню пошли не совсем новины. Первый раз взорали тут землицу ещё по осени, аккурат перед заморозками и изрядно намучавшись. Что плуг, что соха — всё с трудом резало многолетнее дерновище. А уж корчевать пни и вовсе было деянием почти неподъёмным. Лишь с помощью волов да огня смогли они осилить часть отмерянной землицы. Остальную часть приводить в порядок придётся теперь лишь после пахоты да сева.

Кстати, к весне Первачи были уже не единственной русской деревней в сибирской землице. Поднялись чуть в стороне пятидворные Опоки, а по другую сторону от Тюмени трёхдворные Новины. Но Первачи с их восемью дворами и церковью так и оставались среди них самыми населёнными.

Впрочем, колонизация Сибири только делала свои первые шаги…

* * *

Яркое солнце заливало землю теплом и светом, сверкая в морской воде мириадами бликов. Мерно шумели волны, накатывая на берег, громко кричали чайки, кружащиеся над водой в поисках пропитания. Шелестели листвой деревья, высаженные людьми на границе песчаных дюн. А лёгкий дневной бриз охлаждал разгорячённые тела.

Андрей в сопровождении охраны медленно ехал верхом вдоль побережья, погружённый в собственные думы. Неделю назад в его доме в Балтийске, который при нём был назначен столицей Ливонского наместничества, состоялось собрание ведущих акционеров компании Южных морей. Хотя, конечно, ни государя, ни того же Шуйского-Немого, вложивших в дело достаточно средств, на нём не было, но ведь это не их дело, с купцами мелкие дела обсуждать. Да и в отличие от того же Руссо-Балта, Андрей, хорошенько подумав, больше не спешил распространяться о новой задумке, действуя в духе голландцев из его прошлого-будущего. Конечно, в отличие от них, ему не нужен был никакой Корнелиус де Хаутман, чтобы вызнавать у португальцев, как обстоят дела у главных торговцев на рынке. Просто потому, что основную информацию он знал и сам, а что не ведал, то выбили у пленников его пираты. Более того, произведя переоценку затрат, он понял, что ему не нужны сейчас и десятки инвесторов, так как денег аристократического пула и соратников для организации первой экспедиции вполне хватало. А уж подготовить её он сможет куда лучше, чем тот же Хаутман, которому пришлось полгода проторчать на Мадагаскаре, прежде чем пересечь Индийский океан. Правда, справедливости ради, стоит помнить, что до Корнелиуса никто из Соединённых Провинций ещё не путешествовал так далеко. Он был первым в тех водах! И да, его экспедиция, продлившись два года, в результате провалилась, но инвесторы, даже потеряв деньги, сделали иной вывод: корабли вышли в море, добрались до пункта назначения, достали кое-какие приправы и вернулись домой. И португальцы не смогли им помешать! А значит не стоит отчаиваться и стоит продолжать начатое. И они продолжили, захватив в результате в свои руки почти всю торговлю юго-восточной Азии. И возведя маленькую Голландию в мировые державы!

В этой же реальности подобный захват планировал совершить Андрей. Для чего ему нужны были даже не сотни, а тысячи кораблей. С которыми, как и с умелыми людьми, у него возникли большие проблемы. И если люди потихоньку нарождались, то вот кратно увеличить количество кораблей он долгое время не мог.