Янтарная гавань - Виолетта Орлова

– Мы прибегаем к некоторому воздействию только в случае излишнего упрямства преступника. И потом, я считаю: тот, кто нарушил беруанский закон, уже не является достойным звания человека и как бы по умолчанию вычеркивается из общества. Соответственно, с ним можно обращаться по своему усмотрению.

– То есть по-твоему, жестокость по отношению к нарушителям оправдана?

– Я в этом убежден.

– Разве закон, на который ты ссылаешься, не запрещает жестокое обращение с другими людьми?

– Да, но…

– Значит, ты сам закон и нарушаешь? И я вполне оправданно могу сейчас навалять тебе по шее, и мне ничего за это не будет?

Каду с неприкрытой ненавистью посмотрел на Артура; в серо-прозрачных глазах его бушевал шторм.

– Завтра коронер уезжает на судебные прения. Ты целиком и полностью остаешься на моем попечении. Думаешь, твое возмутительное поведение останется безнаказанным?

– Может, Бадди заступится за меня, – шутливо проговорил Артур, заговорщицки покосившись на младшего помощника. Тот же сидел, едва живой, и казалось, с нетерпением ждал прибытия на место. Каду мрачно осклабился.

– Брось, Каду, за что ты меня так не любишь? Я же ничего тебе не сделал! – серьезно спросил тогда Артур у главного помощника.

– Из-за тебя мне несколько раз крепко доставалось от коронера!

– Поверь, я вовсе этого не хотел, и более того, готов извиниться, если действительно тебя обидел.

– Не нужно мне никаких извинений! Ты просто мне не нравишься, вот и все!

Артур язвительно хмыкнул.

– Если честно, я бы удивился, если бы ты сказал, что тебе нравятся другие парни.

– Мне не нравится твой острый язык, твоя наглость и прямолинейность, понятно тебе? Ты – полная моя противоположность. Я прекрасно понимаю свою выгоду и знаю, когда следует прогнуться перед вышестоящим, сказать то, что требуется, заискивающе улыбнуться… Я готов пресмыкаться любыми способами, чтобы достичь цели. На твоем месте я бы еще при первой встрече выложил всю правду коронеру, да еще и добавил бы собственных подробностей, чтобы заслужить похвалу. А ты, напротив, проявляешь удивительное упрямство, словно не понимаешь, чего от тебя хотят.

– А если бы эта правда угрожала твоим друзьям, ты бы тоже выложил все как есть?

– Разумеется. Странно было бы, если кто-то другой волновал бы меня больше, чем я сам. Если думать о других, то по службе не продвинуться, будь уверен.

Артур задумчиво посмотрел в окно кареты. Они в настоящий момент пролетали над чьими-то аккуратными гнездимами.

– Если честно, мне тебя жаль, Каду. Человек, слишком сконцентрированный на своей собственной персоне, едва ли сможет быть счастливым.

– Лучше себя пожалей, – огрызнулся главный помощник, аккуратно поправив воротничок. – Оказаться в колонии – не самый приятный исход дела, поверь.

Артур хотел было ответить, что после армутского рабства колония для несовершеннолетних представляется ему абсолютным пустяком, но не стал. Словесные прения утомили его, а настроение сделалось совсем скверным, ибо он вспомнил про Тина и Диану. Каду же заметно повеселел, так как подумал, что ему, наконец, удалось вывести из себя дерзкого юношу. Все последующее время пассажиры кареты молчали; Артур с безотчетной грустью смотрел на проплывавшие под ними круглые дома, и каждый новый гнездим означал еще одну ступень, отделявшую его от друзей.

Забитый Бадди косился на главного помощника, а Каду с удовлетворением смаковал собственную победу в словесном поединке. А потом они оказались во владениях коронера. С нетерпением Каду вылез из кареты, властно приказывая Артуру подождать.

– Побудь здесь, я доложу о тебе хозяину. Бадди, проследи! – последняя фраза звучала так отрывисто и повелительно, будто младший помощник был вовсе не человеком, а собакой.

Артур поднял глаза и посмотрел на Бадди; тот смущенно покраснел. Очевидно, мальчик первый раз присутствовал при задержании преступника. Какое-то время они с любопытством переглядывались, а затем младший помощник набрался смелости и решился задать вопрос:

– Ты… Это правда, что ты накинулся с ножом на господина Треймли?

– Нет, – честно ответил Артур. – Только это не имеет значения; как видишь, на моей стороне не так уж и много людей. А если честно, то совсем никого.

Бадди медленно кивнул головой, принимая к сведению. Сложно было представить, о чем он думает.

– Все, выходите! – раздался крикливый приказ Каду. Младший помощник с готовностью вскочил и шустро вылез из кареты. Но уже спустя секунду шторка отодвинулась, и его взъерошенная голова вновь возникла перед Артуром.

– Я на твоей стороне! – излишне серьезно вымолвил Бадди и снова исчез. Артур почувствовал, как губы его невольно раздвигаются в улыбке. Приятно осознавать, что в какой бы скверной передряге ты ни оказался, всегда найдется человек, готовый тебе помочь. В такие минуты начинаешь верить в добрых людей.

Между тем Шетолий Рем уже ждал гостей. Он вышел из гнездима и направился к карете, чтобы лично поприветствовать долгожданного гостя. Как и всегда, коронер выглядел безукоризненно. Волосок к волоску, тщательно постриженные ногти и даже окрашенные хной, как у многих беруанских вельмож, накрахмаленная рубашка с волнистым воротом, брюки из красного бархата и такого же покроя удлиненный пиджак. Интересно, существует ли некая взаимосвязь между внешним видом человека и внутренним его содержанием? Глядя на коронера, можно было высказать следующее предположение: чем больше люди уделяют внимание своей внешности, тем меньше их заботят собственные поступки. Впрочем, это, разумеется, далеко не всегда так.

Господин Рем вежливо улыбнулся, и Артур мог поклясться, что в холодных серых глазах промелькнул азарт.

– Сегодня прекрасная погода, не так ли? – приятным глубоким голосом проговорил коронер; насмешливая улыбка едва тронула его тонкие губы.

– Привезли меня сюда, чтобы поговорить о погоде? – саркастически хмыкнул Артур.

– Неплохая тема, чтобы завязать беседу.

Уставший юноша чувствовал себя слишком измотанным для того, чтобы вести праздные беседы на отвлеченные темы. Он бы предпочел, чтобы коронер сразу перешел к допросу, а потом отправил в камеру. Но у господина Рема были другие планы.

– Извиняюсь за прямоту, но ты совсем не выглядишь, как ученик Троссард-Холла, – неожиданно проговорил коронер. Обращение на «ты» искренне удивило Артура и даже сбило с толку; юноша прекрасно помнил, что господин следователь предпочитает подчеркнутую вежливость. Может, это какой-то трюк, специальный ход, ловушка?

Покуда Артур думал об этом, цепкие холодные глаза коронера с ног до головы осматривали юношу и подмечали малейшие детали. Грязную зеленую рубашку с кровавыми отметинами в области плеча, дырявый блеклый плащ, порядком выцветший на солнце, стоптанные походные сапоги из кротиной кожи, брюки, которые хоть и были скроены по последней беруанской моде, но тем не менее такие нечищеные и неопрятные. Пришлый бродяга и то выглядел бы пригляднее.

– Вы тоже не очень-то