Смерть Гоббо - Дэнни Флауэрс

– Жрец! – взревел юдишка. – Вы забрали его у меня! Это было мое подношение!

Он бросился вперед, выбрасывая удар, который мог бы разорвать танк. Краснозявка поднырнул под него, полыхнуло силовое поле, и замах опалил ему левое ухо. Столкновение раскололо каменный балкон, и на мгновение Краснозявке подумалось, что человек потеряет равновесие и упадет навстречу смерти. Однако в последний миг рука того резко распрямилась и схватилась за трепыхавшийся канат, который раньше удерживал колокола. Он выровнялся и развернулся к гроту.

– Ничтожество, – заорал юдишка. – Нечто столь слабое, как ты, неспособно противостоять мне. Я наделен силой Темных Богов! Я их сосуд, их жрец!

Об его грудь разорвался заряд.

Броня выдержала, кое-как, но удар выбил веревку из его хватки. Юдишка зашатался, размахивая руками и ловя канат, но не попадая по нему. Он потянулся вперед, выставив обе руки и пытаясь опереться на балкон. Однако силовое поле все еще было включено, и камень разлетелся от его прикосновения.

Он опрокинулся, пропал из виду и опустилась тишина.

Краснозявка обернулся, ожидая новых нападающих. Но к дальней стене башни прислонялся Красный Гоббо, а его винтовка была направлена на то место, где раньше стоял юдишка. Он закашлялся, рот покрывала кровь. Еще больше пачкало его шинель, струясь из-под складок.

Краснозявка сделал шаг поближе, почтительно свесив уши.

– Хех, говорил жеж тебе, Красный Гоббо не мажет, – хихикнул Гоббо. – Достал его.

– Еще как.

– Ага, ну это, походу, мой последний выстрел, – вздохнул Гоббо. – Клевое стреляло, но отдача у него чутка крутовата.

Он распахнул шинель, открыв окровавленную рану, грубо стянутую скобками. К ней был прикреплен изможденный медицинский сквиг – мелкое создание, которое закачивало в кровеносную систему грота грибные стимуляторы. Но и оно угасало, его резервы были уже давно растрачены.

– Хапнул кусок шрапнели малость раньше, – пояснил Гоббо. – Не смог ее толком закрыть, а пальба из ентой штуки ее открывает. Говорил жеж тебе – пользуй ее только кады нужно. Береги заряды.

– Ты об чем?

Гоббо ухмыльнулся.

– За карапуза меня не держи. Ты ж думаешь ее стырить, как только я помру.

– Ну… это клевое стреляло.

– Канеш клевое. Но оно комплектом идет. Бери и плащ тож. И шапку.

Краснозявка нахмурился.

– Но тады… То есть, я ж буду похож на…

– Ни на чо ты не будешь похож. Ты ж будешь Красным Гоббо. Всегда и навеки. Канеш, пока не помрешь, и кто-нить другой естафету не примет.

– Я… Я ж не Красный Гоббо. То бишь, мне неохота им быть.

– Говнюк ты тупой. Не тебе ж выбирать. Тебя выбирают.

Он сплюнул полный рот крови, стянул со своей головы фуражку и бросил ее Краснозявке. Его скальп крест-накрест пересекали шрамы, уши были изодраны и обгрызены.

– Слышь, – произнес он. – Все гроты помирают. А время до того проводим, убегая, если могем, дерясь, если надо, и прячась, если думаем, шо оно нам с рук сойдет. А потом помираем. Тебе неохота быть чем-нить побольше? Бегать, потому шо ты их заманиваешь, драться, потому шо тебе оно нравится, и прятаться, шоб к ним подкрасться и в ихнюю спину заточку засадить. Ежели все равно помрешь, разве ж не лучше помереть по-своему? Помереть, потому шо ты сам так решил, а не потому шо босс тебе велит?

– Я все ж думаю, оно лучше не помирать, – отозвался Краснозявка, не отрывая глаз от фуражки.

– Вона как? Ну, к нутрянке этой шапки броня подшита. Оно твою башку защитить поможет. И с плащом так же. Еще против огня недурственно, ежели рядом не болтаться.

Краснозявка кивнул.

– Наверное, енто поможет, – сказал он, пристраивая фуражку себе на голову. – Хотя может кой-какое внимание привлечь.

– Пускай. Гроты-то в тебе нуждаются. Ты ж умник, Краснозявка. Ежели у гротов ваще надежда есть от оркской власти избавиться, тады им нужно руководство. Кто-то, шоб им дорогу указывать и говорить, чо делать.

– А чо с Коммитетом? Как мне с ними-то связаться?

– Коммитет везде, где оно тебе надо, и будет говорить все, чо тебе надо, шоб он сказал, – ответил Гоббо. Его голос начинал слабеть. – А щас слушай меня. Эт важно. Бери очки. Они тебе понадобятся.

– А чо они делают?

– Они ж самая важная часть, – произнес Гоббо, снимая очки трясущимися пальцами. – Они тебе видуху придают.

– Видуху?

– Они типа как зеркало. Кады грот тебя видит, он видит свое ж отражение. Они самих себя видят.

Он улыбнулся, но свет в его глазах уже угасал. Лишившись своего облачения, он уже даже больше не был похож на Красного Гоббо. Просто еще один мертвый грот. Такой же, как и все прочие.

За исключением идеи.

Глава 11

По ощущениям в голове у Гитзита казалось, будто его ударил смертодред. Тем не менее, он нетвердо поднялся, моргая на пылающем солнце.

Солнце. Это отличалось. Он снаружи? Да, крыша церкви. В него что-то попало, и… Краснозявка его спас? Это не казалось правдоподобным. Изворотливый старый грот имел на него зуб. И все-таки он был тут. Оставался единственный вопрос: где они?

– Эээ… босс?

Рядом с ним, прижав уши, стоял один из карапузов.

– Чо такое? – огрызнулся он. – И боссом меня не зови.

– Дым.

Гитзит проследил за взглядом грота. Горизонт пестрел облаками, и они стремительно приближались. Возможно, это были машины орков, принимая во внимание количество взметаемых ими пыли и песка, но также это могли быть и юдишки. Он прислушался, пытаясь различить рев знакомых двигателей. Однако они находились слишком далеко даже для его чудесного слуха.

Но кое-что все же было: пронзительный визг. Мог это быть двигатель? Если да, звучал он нерадостно.

– Эй, еще кто слышит…

Однако сзади и сверху раздался шум. Гитзит обернулся и как раз успел увидеть фигуру человека, которая неслась с колокольни им навстречу. Падая, тот вопил и умолк лишь когда налетел на статую, установленную у основания башни. Поднятое копье крылатой фигурки пронзило грудь стремительно падавшего юдишки. Пока он сползал вниз по оружию, его глаза резко открылись, а губы раздвинулись в попытке напоследок произнести проклятие. Но глаза закатились, и он затих.

Гроты подкрались поближе,