Полюс Доброты - Мила Бачурова

— Что? — быстро спросил голос, заговоривший первым.

— Не твое дело, — перебила его «хозяйка», — Пошли вон отсюда, кому сказано! — из-за ворот грохнул выстрел. Видимо, в качестве подтверждения серьезности намерений.

Бункерная аж присела. Серый тоже шарахнулся — не ожидал такой резкости.

— Побежали! — бункерная дернула Серого за рукав. — Она не будет разговаривать. Она нас боится.

— Кто? — Серый рывком заставил девчонку подняться. Уже и сам понял, что надо валить.

— Эта женщина! Которая главная. Тому, второму, интересно. А она боится.

От ворот троица улепетывала с максимально возможной скоростью. Дух перевели лишь после того, как ограда поселка скрылась за поворотом.

Бункерная, остановившись, тяжело дышала.

— Теперь... можно... помедленнее? — умоляюще посмотрела на Серого.

Тот пожал плечами:

— Вроде не гонятся... Отдохни, ладно.

Бункерная с готовностью плюхнулась в снег. За время переходов успела перенять у спутников наиболее удобный способ отдохнуть, не снимая лыж — лечь на бок и вытянуть ноги.

— Приют будем искать? — Мрак смотрел на бункерную, думая явно о том же, о чем и Серый — еще один переход девчонка не выдержит.

— Да какой приют, — Серый поморщился. — Не факт, что они тут вообще водятся. А, если водятся — не факт, что и оттуда пальбой не погонят... С чего местные такие нервные-то? А?

Мрак пожал плечами:

— Пёс их разберет. — Прищурившись, посмотрел на небо — с него начали сыпаться колючие снежинки, пока еще редкие. — К лесу надо откатываться, метель поднимается.

Преодолев подлесок, с дороги сместились в сторону, под защиту разлапистых елок. Нарубили лапника, выстелили «подушку» — поставить палатку. Девчонку пристроили сидеть на поваленном дереве, на этот раз повалиться в снег Серый ей не позволил. Велел допивать остатки чая из термоса.

— Там кто-то есть, — пискнула бункерная, когда Серый, ухватив за подмышки, потащил ее в раскинутую палатку.

— Где? — насторожился Серый.

— Там, — бункерная дернула головой в сторону елок.

И мгновение спустя Серый разглядел, как едва заметно качнулись заснеженные лапы. В ельнике действительно кто-то прятался. Прошипел:

— Что ж ты сразу не сказала?!

— Я звала, вы не слышали.

Ну да, еще бы они услышали. В ушах метель свистит, а голос у уставшей девчонки — как у больной пичуги.

— Мрак, — тихонько окликнул Серый.

— Понял, — так же тихо отозвался Мрак. Он, подобравшись, смотрел в сторону ельника. — Девку спрячь. Разберусь. — Отошел в сторону и принялся надевать лыжи.

— Далеко собрался? — нарочито громко позвал Серый.

— Дров поищу. — Мрак оттолкнулся палками и покатился в сторону, противоположную той, где колыхались еловые ветки.

— Он не там, — встрепенулась бункерная.

— Ч-ш-ш! — Серый прижал к ее губам варежку. — Мрак знает, что делает. Не мешай. — Откинул полог палатки, помог девчонке забраться вовнутрь. — Сиди, тут хоть не дует. — Раскатал коврик, поверх бросил единственный спальник, показал кивком: — Ложись пока так, потом печку растоплю, — и торопливо выбрался наружу.

Долго ждать не пришлось: скоро из ельника донесся вскрик, закачались, роняя снежные шапки, развесистые лапы.

Мрак выбрался на утоптанную полянку спиной вперед, чтобы не царапаться о хвою. Чужаку он заломил руки назад и держал его перед собой на весу. Еще издали Серый разглядел, что пацану лет двенадцать, вряд ли больше.

***

— Ты кто такой? — Мальчишку поставили на колени в снег, руки стянули сзади ремешком, которым связывали лыжи. — Откуда взялся?

— Из Барыбино я. Того поселка, откуда вас погнали. Это я с вами разговаривал, пока Эльвира не пришла.

Пленения пацан, как ни странно, не испугался. На лице, укрытом от морозного ветра шарфом и туго затянутым капюшоном, сверкали одни глаза, но смотрели они смело.

— Эльвира — это главная ваша?

— Ну.

— А тебя как звать?

— Евстафий. Можно Стафка, все так зовут. Эльвира-то взбрыкнула, погнала вас — чужаков боится. Да она всего боится, дура старая! Полазила бы с моё, по дождю да по холоду — небось, не стала бы дурковать. Иной раз так продрогнешь, что лучше сдохнуть, а костер разжечь не с чего... На что горючку меняете? — Несмотря на связанные руки, держался Евстафий собранно и деловито.

— Мрак, развяжи его, — решил Серый.

— Во, — обрадовался пацан, — так бы сразу! — с готовностью оттопырил связанные кисти.

— Дак, сам бы и вышел сразу! Зачем прятался?

Евстафий снова шмыгнул носом:

— Присмотреться думал. Лихо вы меня срисовали. — Он с уважением посмотрел на распутывающего ремень Мрака. — Дак, это... — зубами стащил варежки, принялся растирать затекшие руки. — Сколько горючки-то дадите? И что хотите за нее?

— Нам нужны два спальника. Хороших, на мороз. Коврик-скатка. И ботинки вроде охотничьих — чтобы и шагать сподручно, и лыжи прицепить. — Серый посмотрел на ноги Евстафия, прикидывая: — Твоего размера.

Евстафий задумался. Протянул:

— Спа-альники... Не, два точно не найду. Один могу принести — но большой, двоим можно влезть. То есть, — переведя взгляд на Мрака, поправился он, — вам-то вдвоем — вряд ли, вон какие здоровые. А, если кому-нибудь с ней, — кивнул на девчонку, — то поместитесь.

Серый подумал, что сам бы сейчас не удержался, ввернул пошлую шуточку. А Евстафию ничего подобного, кажется, и в голову не пришло.

— Ладно, — устыдившись собственных мыслей, кивнул Серый, — один, значит, один. Коврик?

— Найду. И ботинки найду. А сколько горючки дадите?

— Три таблетки. Спальник, коврик, ботинки — как раз.

— Да иди ты. — Евстафий пренебрежительно сплюнул. — Меньше, чем за десять, и разговаривать не о чем.

— Ну окей, четыре.

— Да щас! Восемь.

— Лопнешь! Пять.

— Сам не лопни! Семь.

— Ладно, шесть! Ни тебе, ни мне. По рукам? — Серый протянул руку.

Евстафий, для виду поколебавшись, хлопнул:

— Ладно уж. — Пообещал: — Я быстро обернусь. Это, — он посмотрел на Мрака. — В той стороне дров нету, ты вон туда иди, — махнул рукой, указывая направление. — Там бурелом, на дневку быстро наберешь. Или вы на дольше?

— Посмотрим. — Серый принес Евстафию захваченные Мраком в качестве трофея лыжи. — Держи.

— Ага. — Пацан сноровисто встегнулся. Пообещал: — Я быстро! Не успеете проснуться — я уж тут как тут. Волков рядом