Осколки мира. Том 2. Рыцарь мечей - Ник Гернар

— Это приказ!!! — проорал я ему в лицо, перезаряжая автомат.

— Говно твой приказ, — спокойно возразил мне Егор, покрепче сжимая меч в руке. — Если ты со мной не согласен, можешь потом дать мне в морду еще раз.

— Идиот, ты выносливым стал, а не бессмертным! — уже в бешенстве проорал я. Он правда не понимает, что против этой твари они оба мне не помощники, а обуза? — А я был и есть быстрей вас обоих! Мать вашу, да идите вы уже!

— У нас саботаж, — услышал я голос Женьки за спиной. — Дай мне пистолет, что ли?..

— Дал же бог двух придурков на шею… — прошипел я.

И бросился навстречу богине.

Хотите остаться? Ну так оставайтесь на здоровье, это ваш выбор!

А мне, раз от стычки уже не уйти, теперь очень хочется кое-чего другого.

Убить эту стерву.

Стальное лицо возникло прямо передо мной неожиданно.

Только что эта железная сука была вон там — а теперь уже здесь!

Клинок втянулся ей в руку, и вместо него появилась ладонь. Пальцы, ногти — все будто отлитое из металла.

Схватив меня за горло, она приподняла меня на добрые полметра.

Автомат вывалился у меня из рук и повис на шее.

Еще никогда он не казался мне настолько тяжелым.

— Это ведь ты освободил безумного Тархе, верно? — проговорила она, глядя на меня широко распахнутыми глазами с красными огоньками внутри зрачков. — Ты, я знаю. Бездарный выкидыш своего мира. Хотя может не такой уж бездарный, раз решился влезть мои дела? Давай-ка посмотрим…

Я хрипел. Так что слушать ее лирику настроения не было. Голова кружилась, глаза налились кровью.

Надеюсь, это можно считать «непосредственным контактом»? Как по мне, непосредственней уже некуда!

Запросить у системы информацию о последней мутации носителя! Эй, ты слышишь? Понимаю, что у моего хрипа хреновая дикция, но…

Перед моими глазами высветилось:

Последняя мутация носителя: стальной нрав

ослабить / уменьшить вполовину / удалить?

Удалить! Удалить полностью!

Уровень этой способности носителя слишком высок для того, чтобы вы могли полностью удалить ее.

Ладно, тогда уменьшить насколько возможно! Слышишь? Уменьшить вполовину!

Между тем богиня с ухмылкой перечисляла мои характеристики.

— … какой ценный, наверное, навык — спать меньше, чем все остальные люди, — с насмешкой проговорила она. — Вот только интересно, и чем же это тебе поможет? А вот у нас две последние позиции — пирорезистентность и…

Тут ее зрачки резко расширились.

Рука, которой она держала меня затряслась и разжалась. Я плюхнулся к ее ногам, а богиню стремительно вырвало. К счастью, не совсем на меня. Вместе с содержимым желудка на ступень плюхнулись две личинки ока Минервы. Они так омерзительно зашевелили своими отростками, похожими на червей, что я чуть было тоже не принялся хвастаться сокровенным.

Стальная кожа на богине начала трескаться и будто бы таять, оставаясь на поверхности кожи в виде неравномерных чешуек.

Но самое главное — тварь покачивалась из стороны в сторону, согнувшись напополам, и никак не могла перевести дыхание.

Получилось!

Подорвавшись с земли, я всунул ей в рот ствол автомата и, схватив одной рукой прямо за божественную шею, нажал на спусковой крючок.

Великанша дернулась всем телом. Уставилась на меня красными зрачками. Попыталась вырваться, но я просто подмял ее под себя своим весом и, стиснув зубы, изо всех сил продолжал давить на крючок, хотя рука моя уже тряслась в изнеможении, башка раскалывалась, в глазах потемнело настолько, что ступенька подо мной начала будто раскачиваться. Воздух вокруг стал плотным. Он лег мне на плечи, как бетонная плита, прижимая все ниже и ниже.

Из ее рта потекла густая кровь. Чешуйки брони исчезли вовсе — видимо, ей больше не хватало энергии на ее поддержании.

Но эта сука все еще была жива!

Из моей груди рвался какой-то жуткий утробный звук, и я продолжал стрелять до тех пор, пока автомат не выбило у меня на отдаче.

Богиня издала пронзительный крик. Высокий, почти птичий. Она вывернулась из-под меня, высоко подняла единственную руку, не обращая внимания на выстрелы Егора.

Рука богини, сверкнув на солнце металлическим блеском, превратилась в кривой щербатый клинок.

И этот самый клинок она воткнула мне в грудь.

Теперь пронзительно закричал я.

От боли мое сознание раскололось надвое. Одна часть меня корчилась на каменной ступеньке, пришпиленная богиней, как бабочка на игле лепидоптерофилиста. А другая невозмутимо наблюдала откуда-то сверху, как к богине бегут Женька с Егором.

Пули несколько раз звякнули по ее непробиваемой коже, но даже следа не оставили.

Все плохо, Монгол.

Надо собраться.

Прямо сейчас.

Ну же, последний рывок!

Усилием воли я протянул руку дальше по ступеньке, прямо в рвотную массу, где красными огоньками блестели два ока Минервы.

Богиня не заметила моего движения. С яростным воплем она вытащила окровавленный клинок из меня и вонзила еще раз, ближе к плечу.

Я даже услышал, как под ним что-то хрустнуло и лопнуло. Будто электрический разряд ударил по всему телу.

Я судорожно сжал в руке гладкое округлое семя — за то время что оно пролежало на открытом воздухе, тварь уже давно успела окуклиться.

Женька подскочила к богине сзади и с размаху огрела по спине шипастой рукой, раздался такой звук, будто стекло ударилось о каменную стену. Сразу несколько шипов Зеленой разбились вдребезги.

Зеленая аж присела, стиснув зубы, чтобы не закричать. Рука закровоточила, ледяная броня от кисти до самого плеча начала таять и съеживаться.

Тут к ней на помощь пришел Егор.

Он ударил склонившуюся надо мной богиню с ноги, уронив рядом со мной на ступени.

И в этот момент я сунул ей в глаз проклятое яйцо.

Верней даже просто приложил, потому что сил не осталось никаких. Я даже собственную руку с трудом мог поднять.

Но тварь внутри яйца, видимо, была очень голодна. Мгновенно выпустив из себя тоненькие корешки, она впилась богине в глазницу.

Крик стервы зазвенел в воздухе, как сигнальная сирена.

Схватившись за свое лицо, она будто старалась вытащить семя из себя, но рука ее тряслась, из глаз полились алые слезы.

Богиня растянулась на ступеньке рядом со мной, забившись в судорогах. Видимо, семени пришлось очень по вкусу древнее, многократно мутировавшее ДНК. Ее носительницу буквально раздувало на глазах. Лицо, повернутое ко мне, отекало и менялось до неузнаваемости.

Я видел, как под тонкой кожей на скулах и щеках шевелилось что-то живое. Как с хрустом начал лопаться череп, и на лице расцвели багровые пятна внутренних кровоизлияний. Черт возьми,