Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

и таким лицом, как будто она собиралась ударить фотографа. Она выглядывала из зарослей пыльных пластиковых цветов – куда более густых, чем те, что достались ее нарисованным соратникам.

Пирра сидела на специальном стуле, который всегда ставили для Пирры. Это был жесткий стул из гнутых металлических трубок и исцарапанных матовых пластиковых панелей. К шее ей всегда привязывали какую-то штучку, которая издавала тихие щелчки каждый раз, когда Пирра двигала головой. Если бы она сделала слишком резкое движение, ее позвоночник взорвался бы автоматически. Послышался щелчок, когда Пирра обернулась посмотреть на них: до этого она смотрела на портрет дамы, которая выглядела так, словно собиралась ударить фотографа.

Раздался еще один щелчок – закрылась дверь. Нона испугалась: она не заметила, чтобы по коридору шел кто-то, кроме них с Короной. Корону это не волновало, а вот Камилла напряглась. Когда они пришли, в комнате уже были люди, одетые так, как всегда одевалась Кровь Эдема. Их одежда поразила Нону раз и навсегда. Все, кого она когда-либо встречала, заматывали головы, будто они попали в пыльную бурю, и закрывали лицо самыми разными способами – противогазами, хирургическими масками, карнавальными масками с торчащими зубами, сварочными щитками, очками ночного видения – у всех были закрыты глаза, а многочисленные слои ткани не позволяли понять, что скрывается за ними. Когда они говорили, их голоса звучали плоско и глухо или хрипло и металлически, из-под сварочных масок. Голоса некоторых людей в масках помассивнее вообще не походили на голоса. Паламед говорил, что они используют технологии, чтобы скрыть свой настоящий голос.

Обычно на таких собраниях встречалось людей по десять, сегодня их было только двое.

Сразу было понятно, кто тут главный. Она сидела прямо под портретом, окруженная ореолом пластиковых цветов. У нее за спиной, чуть левее, стояла телохранительница с длинным ружьем за спиной и большим мачете у каждого бедра. Нона раньше думала, что это круто, но Камилла сказала, что это очень глупо и совсем не круто. А Паламед потом сказал, что Кэм лицемерка.

Два-мачете-у-бедра закрыла лицо маской с фильтром для воздуха и очками сварщика, и Ноне казалось, что она жуткая, как монстр на картинке. Она была в капюшоне, длинной куртке и перчатках, так что ни одну часть ее тела нельзя было разглядеть.

Сидящая казалась не такой жуткой – белая маска, вроде той, каких у них дома стояла целая коробка, вполне обычные черные очки и глухой черный капюшон. Не было видно ни лба, ни ушей, ни кожи. Это была командир. На языке Домов, но с сильным акцентом она сказала:

– Садитесь, пожалуйста.

Мягкий свет боковых панелей немного притух, из-за чего сидящие за столом разодетые люди стали еще более невнятными и странными. Красивое лицо Короны стало еще красивее, ее глаза приобрели мягкость, а смеющиеся губы – нежность, которой их иногда лишал яркий свет. Камилла и Нона сели в самом конце стола, а Корона устроилась слева от Ноны.

Камилла наклонилась немного вперед, взяла со стола ручку и принялась медленно крутить ее в пальцах, перебрасывая с костяшки на костяшку.

Корона прижала руку к груди в торжественном салюте и сказала:

– Увенчайте Его многими коронами Твои легионы доблестны, и Он отметил их Своим прощением от имени Ктесифона-3 приветствует Ценой страданий из Ктесифона-1. Ячейка Трои готова докладывать, командир ячейки.

– Давайте обойдемся без формальностей. У меня сегодня было три экстренных совещания, и я делаю вид, что это… как это… кофе-брейк, – сказала Ценой страданий, – это личная беседа. Учтите, что информация не должна выйти за пределы ячейки Трои.

– Жучков искали? – светским тоном спросила Пирра.

– Мисс Две, пожалуйста, не учите меня делать мою работу.

– Просто проверяю. Это же не на повестке дня. Мы находимся в одном из старых зданий на юго-востоке, в районе, который Кровь Эдема не контролирует. Ты вне своей зоны.

Два-мачете-у-бедра выхватила из-за спины пушку, которая громко щелкнула.

– Ликтор знает слишком много.

В воздушный фильтр маски был встроен какой-то вокализатор, так что голос походил на голос злого робота, прерываемый помехами. Что-то вроде «ЛИКТОР ЗЗЗТ ЗНАЕТ СЛИШКОМ МНОГО».

– Расслабься, – бросила Ценой страданий, даже не взглянув на Два-мачете. Та и не подумала расслабляться. Ценой страданий смотрела на Пирру.

– Водители выбрали южную дорогу с ее колдобинами?

– Сами виноваты, – сказала Пирра.

– Черт, – сказала Ценой страданий и снова махнула рукой. Два-мачете медленно опустила пушку.

– Да, мы сегодня не в лучшей форме. Давай закончим с играми на тему того, какая ты умная и сколько тебе лет. Меня они не впечатляют, а мою коллегу раздражают.

Камилла пощелкала ручкой и спросила:

– Кто вооружил докеров, которые вчера ворвались в администрацию порта?

– Ну начинается, – сказала Два-мачете. Вышло «НА ЗЗЗЗТ ЧИНАЕТСЯ».

Ценой страданий сплела пальцы.

– У нас есть для вас отличное предложение, так что это не имеет особого значения.

– Позволю себе повторить. Ты знала заранее о нападении на администрацию порта или нет?

Ценой страданий не успела ответить, когда ее телохранительница вмешалась напряженным тоном:

– У вас есть возражения? (ЗЗЗЗТ)

– Убиты двадцать два человека.

– Нет. Убито девятнадцать человек, а трое сторонников зомби упокоены. Считайте правильно. Вас волнуют девятнадцать или трое?

Из-за маски прозвучало это очень плоско, типа «ВАС ЗЗЗТ ВОЛНУЮТ», и вышло не впечатляюще. Ноне очень хотелось указать на это, но Корона заговорила первой:

– Если ты ставишь под вопрос верность ячейки Трои, ты ставишь под сомнение мою преданность, агент. Это так? Потому что по закону Крови Эдема у меня есть право обратного требования, и я могу воспользоваться им немедленно. Как насчет этого? Спорим, тебе никогда раньше не бросали вызов.

Ценой страданий выглядела огорченной даже сквозь пластиковую маску, очки и капюшон. Тогда телохранительница пропела:

– Просто здорово. ПОЕХАЛИ ЗЗЗТ.

Ценой страданий продолжила:

– Этого более чем достаточно. Вы обученные солдаты, а не портовый сброд за кружкой пива. И никакое право обратного требования здесь неприменимо. Я бы проэкзаменовала вас обоих, но у нас вообще нет на это времени.

Телохранительница и Корона замолчали. Глаза Короны казались злыми и особенно яркими, губы плотно сжаты: выглядела она великолепно, как всегда. Когда Нона сильно злилась, ее щеки краснели, а голос становился скрипучим. Она ужасно завидовала.

– Выслушай меня спокойно, Гект, – продолжила Ценой страданий. – Переговорщик находится на орбите.

Камилла встала.

Пирра мягко сказала:

– Мы этого ждали. Послушай.

Камилла села. Со стороны Нона видела, что она тоже злится – не так прекрасно, как Корона. Глаза у нее стали пустыми, как будто из них стерли саму Камиллу: серыми, стеклянными и неподвижными.

– Вы могли бы сэкономить себе полчаса, а нам два раза по полчаса, рассказав