Железный лев. Том 4. Путь силы - Михаил Алексеевич Ланцов

хмарь давала флоту преимущество — его плохо было видно. Паруса-то особой белизной не отличались, будучи скорее светло-серыми… очень близкими по оттенку к цвету неба…

— Они точно тут? — хрипло спросил Лазарев у офицера КГБ, стоящего рядом с ним.

— Вы меня уже спрашивали.

— И ещё раз спрошу. Вам трудно ответить?

— Ничуть. Да, думаю, что турки тут стоят.

— Вы уверены?

— Вполне. Насколько в таком вообще можно быть уверенным.

— Но почему⁈ Как⁈

— У вас свои методы, у меня свои. — пожал плечами офицер КГБ.

— Так расскажите, чёрт вас подери! Утолите моё любопытство! Думаете, меня удовлетворят эти короткие отговорки? К тому же все, кто сейчас нас могут услышать, проверенные офицеры, не склонные болтать попусту.

Офицер КГБ промолчал.

— Не хотите? Не доверяете нам? А в бой с нами пошли… как же так?

— Голубей не было. — нехотя ответил офицер.

— Каких голубей? При чём тут вообще голуби?

— А как по-вашему мнению турки узнавали о выходе наших кораблей в море?

— С чего вы вообще взяли, что они узнают? Мы по вашей просьбе проводили три месяца в таких выходах. И всё впустую. Ни разу так осман перехватить и не удалось.

— А их и не надо было перехватывать. Мы просто сопоставили отчёты наших разведчиков с выходами наших кораблей и пришли к выводу: в Севастополе действует наблюдатель. Или наблюдатели. Срок реакции соответствовал времени перелёта голубя. Поэтому мы взяли под наблюдение всех в городе и его округе, кто держал голубей.

— И почему вы сделали это только сейчас? — нахмурился адмирал.

— Потому что у нас не имелось разведчиков в Синопе. Будьте уверены, как только мы смогли, сразу отработали. Для начала нужно было вообще выяснить — есть ли у них разведка. Охота на ведьм ни вам, ни нам не нужна и до добра не доведёт.

— Ладно. Хорошо. Голуби не вылетели. Здесь всё понятно. Это значит турки не узнали о том, что весь флот вышел в море. Я правильно понял?

— Да.

— А они инициативы не предпримут? Что мешало им выйти в море для проведения самостоятельной операции. Например, обстрела нашего кавказского побережья.

— Этого мы не знаем, — ответил офицер КГБ. — Мы предполагаем, что перед ними стоит задача по уничтожению нашего флота. Поэтому они так себя странно и ведут — ловят корабли на выходе.

— Наш флот сильнее турецкого, даже если они соберут его в кулак.

— Флот — да. А отдельные группы кораблей — нет…

Лазарев недовольно поёжился от струйки свежего ветерка, залетевшего ему за шиворот. Хмыкнул. И как нахохлившийся сыч уставился вдаль.

Русский черноморский флот медленно приближался с востока к городу Синопу.

Часа через два стало понятно — разведка не ошиблась. Здесь действительно стояли основные силы османского флота во главе с флагманом — 128-пушечным Махмудие[1]. Всего же тут располагались все три линейных корабля первого ранга, девять тяжёлых фрегатов, два парохода-фрегата и четыре корвета[2].

— А где остальные линейные корабли? — удивился Лазарев.

— Остальные в шторм попали. — ответил офицер КГБ. — Если не пришли, значит, ещё в Константинополе на ремонте. Во всяком случае, я читал такое донесение. Египетские же остались на обороне проливов[3].

— У вас там, в Стамбуле, тоже есть разведчики?

— Разумеется, — кивнул его собеседник. — И поверьте, переправка им почтовых голубей весьма непростая задача. Но можете быть уверены, на момент выхода флота из Севастополя эти остальные линейные корабли турок Константинополя не покидали. Но надеюсь, что вы понимаете: перелёт голубя оттуда от десяти до двенадцати часов. Да и мы сами идём какое-то время. Поэтому, где они прямо сейчас — вопрос.

— Ясно…

В оригинальной истории османский флот был разбит на две тактические группы. Осман-паша держал под своей рукой все линейные корабли, обороняя проливы. А Мустафа-паша, оперируя с базы в Синопе, прикрывал черноморский фланг кавказской группировки. Ну и так — бедокуря помаленьку.

Сейчас же война развивалась иначе.

Русские войска не лезли за Дунай. Заняли Молдавию с Валахией практически без единого выстрела и налаживали местную логистику. То есть, наводили мосты, строили опорные укрепления и накапливали магазины. Из-за чего на Балканах стояла тишь да гладь, да божья благодать.

На Кавказе шли вялотекущие стычки. Приграничные. Более активные, чем в мирное время, но не сильно. Русские и турки не рвались вперед, осторожничая.

Флот же…

Морской министр, принявший личное командование Черноморским флотов, занимался обороной. Формально. На деле же часто выходил в море, но недалеко. Проводил манёвры и учения. Палил по щитам. Драил палубы. И вёл вообще насыщенную жизнь совершенно мирного формата.

С осени прошлого года случилось всего три стычки, да и то — лёгких сил, которые закончились пятью трупами и одной перебитой реей. Сообща. Для обоих сторон.

В Стамбуле, Париже и Лондоне ожидали совсем иного.

Они стремились связать Россию боями на суше как можно сильнее. Поэтому турки играли «в поддавки». Как могли. Усиливая всевозможный террор и провокации. Но тщетно. Россия не велась, занимаясь своими делами.

Это была странная война.

В которой Османской империи требовались ну хоть какие-нибудь успехи для пиара. Просто чтобы её союзники могли правильно накручивать общественное мнение. Поэтому султан решил собрать флот в кулак и попытаться провести бомбардировку какого-то города.

Чтобы разозлить и расшевелить Россию.

Чтобы уже у англичан и французов появился мотив для вступления в войну, дабы не оставаться один на один с русскими. А то вдруг что-то приключится в Европе, и эти две великие державы найдут себе занятия поинтереснее?

— Суетятся. — заметил командир КГБ, указывая на шлюпки, которые гребли к кораблям. — Мы явно не успеем отсечь или раньше экипажей добраться.

— Они из-под батарей не полезут, — возразил Лазарев. — Вон туда взгляните. Туда. Туда. И туда. Видите их? У вас, кстати, есть свежие сведения о том, какие пушки там стоят?

— Разумеется. Сутки назад там стояло двадцать четыре пушки в калибре около тридцати — тридцати двух фунтов. Калибр, к сожалению, приблизительный. Они были сведены в шесть одинаковых батарей. Укрыты земляными валами.

— Одна такая пушка на земле стоит нескольких на корабле. — покачал головой Лазарев.

— Вам лучше знать, — пожал офицер КГБ плечами…

Флот тем временем приближался.

— Три мили, Михаил Петрович. — заметил командир корабля.

— Флот к бою. — ответил Лазарев.

И завертелось.

Быстро.

Минут через десять всё было готово, а на кораблях воцарилась тишина. Они перестроились в боевой порядок ещё раньше, опасаясь выхода османского флота навстречу. Поэтому теперь просто сближались. Лишь благоприятный ветер трепал паруса. Не сильно, так как и сам был скромным, не давая кораблям разогнаться сильнее пяти-шести