Янтарная гавань - Виолетта Орлова

неприкрытый испуг. А дело было в том, что Артур никак не ожидал оказаться на сцене – он просто не был к этому подготовлен морально. Ему думалось, что суд будет закрытым, с малым количеством участников, и уж точно он не желал восседать на высоком стуле напротив половины жителей Беру, да еще и пытаться оправдываться перед ними в преступлениях, которые он никогда не совершал.

Эта самая публичность дела, огромное количество праздных зевак, желающих развлечься, чем-то напомнили бедному юноше Потешные бои. Настолько живо и ярко вдруг пронеслись у Артура в голове давно забытые картины – богачи, с аппетитом закусывающие всякими деликатесами, амфитеатр и несчастные загнанные люди-животные, которых в будущем ожидала жестокая расправа, что он попросту испугался, смутился, растерялся и на секунду позабыл, что должен держать под контролем свои эмоции. Конечно, спустя мгновение отважный юноша тут же исправился, резко поднял голову и с вызовом обвел глазами толпу, но этот первый мимолетный эффект до смерти напуганного и растерявшегося мальчика оказался поистине ошеломительным и, несомненно, многих склонил на сторону обвиняемого.

Если бы юноша зашел в суд с надменным лицом, его бы тут же сочли гордецом. Но теперь все обожали его. Какой-то умник из зала даже захлопал в ладоши, но его тут же утихомирили. Женщины на скамье присяжных с материнской нежностью смотрели на подсудимого; казалось, они уже простили ему все прегрешения и готовы немедленно оправдать. А между тем действо только начиналось.

Сначала секретарь суда прочитал обвинительный акт. Речь его должна была быть краткой и обстоятельной, однако на деле все вышло не совсем так. Он добавил в нее разнообразные эпитеты, явно выставляющие Артура в невыгодном свете. Якобы тот вероломно напал с ножом на уважаемого всеми беруанца, да еще и украл у него пропуск, а также три золотые чайные ложки, без предупреждения ушел из школы, уведя за собой целую группу ребят (один из которых, кстати, так и не смог вернуться обратно), оказывал яростное сопротивление жандармам при задержании, находился в столице незаконно. Называя все эти пункты по очереди, секретарь делал некоторые многозначительные паузы и лукаво посматривал в сторону обвиняемого, желая, вероятно, увидеть, какие эмоции будут появляться на его лице.

Однако он напрасно старался. Юноша выглядел совершенно безучастным, как будто все вышесказанные обвинения касались кого-то другого, а не его самого. Когда секретарь наконец закончил и обратился к Артуру с вопросом, признает ли он себя виновным, тот продолжил молчать, словно пропустил эту реплику мимо ушей. Тогда секретарь повторил еще раз, уже чуть громче, вежливо попросив юношу встать со своего места:

– Подсудимый, признаете ли вы себя виновным?

Артур медленно поднялся и с тихим достоинством ответил:

– Нет, не признаю.

И многие ему поверили. По крайней мере, до поры до времени.

– Если он и актер, то, надо признаться, играет очень хорошо! – с невольным уважением воскликнула та самая пожилая женщина, которая была убеждена в том, что Артур – убийца и сумасшедший.

– Говорили, он похож на армута и выглядит кровожадно! Но, по моему скромному мнению, в нем нет ничего от этих дикарей! – заявила ее соседка. – И мне так жаль его, ты видела, как он побледнел, бедняжка?

– Приятный мальчик, ничего не скажешь. Но если он и впрямь виноват хоть в одном пункте, который зачитал секретарь, то внешность ему вряд ли поможет.

Приступили к судебному следствию и начали вызывать свидетелей. Это была любопытная часть, поскольку слово дали тем самым таинственным школьникам, покинувшим стены Троссард-Холла. Сначала выступал Даниел Фук. Юноша сперва ужасно боялся и робел, а голос его дрожал от испуга и звучал так тихо, что всем в зале приходилось прислушиваться. Однако по мере того, как свидетель рассказывал, то и смелости в нем как будто становилось все больше и больше. Казалось, во время своего рассказа Даниел как бы постепенно трансформировался из забитого труса в отчаянного смельчака.

– Почему вы ушли из школы? – строго спрашивал прокурор.

– Это было целиком и полностью моим решением. Мне хотелось помочь другу, – честно и немного застенчиво отвечал Даниел. – Артур не раз помогал мне, и я захотел отплатить ему той же монетой.

– Вы действительно осознавали все последствия своего шага? Как так получилось, что вы учились в самой престижной школе Королевства и в то же время с такой легкостью решили оставить блестящее образование?

– Это было нелегко, – признался Даниел. – Однако, я думаю, образование никуда не уйдет, я ведь продолжу учиться, но в тот момент я совсем не думал о себе.

– Обвиняемый убедил вас идти с ним, пообещав, что путешествие будет безопасным?

– Вовсе нет. Артур отговаривал всех нас и сперва хотел идти один. Мы сами настояли.

– Какова была ваша конечная цель?

– Мы хотели найти отца Артура, который… потерялся, – неловко пробормотал Даниел.

Прокурор издевательски посмотрел на свидетеля.

– Значит, отцы нынче теряются подобно перчаткам, а вы – простые школьники, даже еще не достигшие совершеннолетия! – вознамерились его отыскать, не так ли?

В зале послышались ехидные смешки, а Даниел густо покраснел.

– Вот только нам известно, – продолжил прокурор сухим и безжалостным тоном, – нам известно, что родители подсудимого погибли еще задолго до его рождения, а мальчик воспитывался в Клипсе у некоей старой женщины, Левруды. Кстати, местные жители крайне негативно отзывались о ней, называя ведьмой!

При этих словах заинтересованные до крайности зрители перевели взгляд на подсудимого, поскольку тот в совершенном возмущении вскочил со своего места. Лицо Артура полыхало от едва сдерживаемого гнева; на мгновение всем показалось, что он сейчас, подобно хищному гепарду, накинется на прокурора и загрызет насмерть. И таким диким и необузданным он смотрелся теперь, что зрители вновь поменяли свою точку зрения на его счет. Прокурор тоже заметил удивленные возгласы с трибун и насмешливо посмотрел на обвиняемого. Встретившись с его диким яростным взглядом, мужчина небрежно пожал плечами и издевательски добавил, очевидно, и впрямь желая подтолкнуть юношу к опрометчивым действиям:

– Да и у самого мальчика в городе сложилась ужасная репутация. Говорят, не было ни одной уличной драки, в которой бы он не принимал участие. Посмотрите на него сейчас, разве такой неуравновешенный и вспыльчивый человек может контролировать свои эмоции? Разве от него нельзя ждать всего, что угодно, в том числе и нападения на мирных граждан? Вероятно, во всем виновата дурная армутская кровь. Как говорится, «у вшивых собак и отпрыски…»

Прокурор не закончил, ибо адвокат резво вмешался.

– Протестую, ваша честь. Прокурор оскорбляет моего подзащитного!

– Протест принят, – кивнул головой главный судья. – Выбирайте выражения, господин Правдинс.

Прокурор подобострастно согнулся в поклоне; но