Право на дом - Анна Щучкина

его пришла проведать любимая жена. А после перерезала горло и ей. Легко было свалить вину на существ, которые охраняли покои императора, и ужесточить законы. Астраэль с удовольствием воспользовался моей помощью. Так ему удалось убить Александра и обмануть Анису. Обмануть всех. Именно благодаря моим способностям. Моей силе.

– Зачем… зачем ты это говоришь мне? – выдавил я, чувствуя, как немеют губы. Жестокая тоска навалилась на сердце, сковывая его льдом.

Я помнил, как хоронил отца. Да, его нельзя было назвать образцом для подражания – вся империя знала, что шлюх он менял так же часто, как придворные дамы – платья, но…

Глаза Сераф налились кровью, и она с нажимом произнесла:

– Я ненавижу их. Всю семейку. И желаю им одного: смерти. Жестокой смерти. Он выбросил меня, когда наигрался. Меня! Выставил на посмешище! – Ее голос сорвался на визг, эхом отразившись от высокого потолка.

– Я тоже из семьи Фуркаго.

–Ты?– Она наставила на меня мизинец и с деланым удивлением протянула вновь: – Ты-ы-ы? О нет, дорогой мой. Ты совершенно другой крови. И совершенно другого духа. Ты не интриган, лапуля, как бы ни старался, это совсем не твое. В тебе плещутся бурные, яростные воды, которые не может запереть никакой дворец, никакая клетка. Но мы с тобой похожи. Просто тебе повезло стать принцем, а вот я… стала игрушкой.

Я желал возразить. Оправдаться, найти аргументы, чтобы бросить в нее, как бросают камни в тех, кто провинился перед императором. Но очень хорошо я сознавал другое: она права. Эта семья никогда не принимала меня. Смотрела свысока, снисходила до моего положения приемыша… Я помнил очень хорошо, как пришел во дворец. И помнил, зачем пришел во дворец. Судорожно вздохнув, я попытался ответить, но язык словно отказывался подчиняться мне.

Отказывался подчиняться. Я ухватился за эту мысль.

– Я помогу тебе. А ты поможешь мне, – вкрадчиво произнесла Сераф. – Договор!

Слуга сунул под нос договор и перо, а рядом поставил печать.

Я поднял перо, собираясь расписаться, а затем…

Отвесил себе пощечину. Боль обожгла лицо, а по венам начал растекаться гнев. Я потянул за тонкую нить связи, соединяющую меня с Кисой, и отдался силе. По полу заструился туман, постепенно поднимаясь, клубясь, щупальцами расползаясь по углам, лаская стены. Великая мать, до этого с наслаждением наблюдавшая за мной, с раздражением зашипела. Сераф подняла палец, и маррдер сразу же умолкла.

– Ах ты сука…

Бокал в руке бывшей императрицы лопнул – она резко сжала кулак, так, что хрусталь не выдержал, – и осколки посыпались на пол.

– Все вон.

Великие матери склонили головы и бесшумно удалились. Та, что почти подчинила себе мою волю, напоследок бросила на меня взгляд – недовольный и голодный.

Я сложил руки на груди, чувствуя, как жар равномерно растекается по телу.

Княгиня Сераф задумчиво осмотрела свою ладонь – никаких царапин от осколков.

– Так это ты во мне нуждаешься, верно?

Сераф по-кошачьи грациозно потянулась и мгновенно оказалась на стуле рядом с моим. Я не спускал с нее глаз.

– А ты все же не такой дурак, как кажется на первый взгляд.

– Я умело прикидываюсь.

– Не сомневаюсь.

– Давай перейдем к делу? Что из сказанного тобой – правда и зачем тебе моя помощь? – Нарочито принюхавшись, я поморщился. – И отодвинься, пожалуйста. От тебя несет кровью и гнилой плотью.

Она хищно улыбнулась и облизнула уголок рта.

– Все такой же дерзкий малыш. Ладно, давай поговорим откровенно. То, что я ненавижу императорскую семью, – правда. То, что я убила предыдущего императора, – тоже. Но войди в мое положение: этот старикан насиловал меня много лет. Так что месть была очень сладкой, – выдохнула она. – Мне пришлось заключить договор с Астраэлем. Но он предал меня. Теперь я хочу заключить договор с тобой. Прочитай внимательно.

Я с сомнением взглянул на листок бумаги.

– Договор, выгодный тебе, конечно?

Сераф раздраженно постучала ногтем по бумаге и, смяв ее, поднесла к свече – вскоре листок пеплом осыпался на стол. Но под тем договором оказался еще один.

– Читай следующий. Тебе понравится.

…Закончив читать, я вопросительно посмотрел на Сераф.

– Ты серьезно хочешь провернуть это?

Она ухмыльнулась.

– Более чем. От тебя мне потребуется только голова Астраэля и полная независимость маррдеров. Вы не лезете в мои дела – какими бы они ни были, – а я не лезу в ваши.

– Зачем тебе его голова?

– О, дорогой, – промурлыкала Сераф, – я хочу повесить ее на самое видное место. Буду ублажать себя, глядя на его выпученные глаза, – уже чувствую, как быстро достигну пика!

Едва я поставил подпись, как в дверь постучали, а затем кто-то небольшого роста проскользнул в зал. Этот кто-то скинул капюшон и явил на тусклый свет лицо мальчишки лет четырнадцати. Его глаза блестели зеленью, а волосы были черные, курчавые. С мягкой улыбкой парень подошел к княгине Сераф и встал на колени. Она потрепала его по щеке и приглашающим жестом указала на кушетку, стоящую в тени. Парень кивнул и развязал завязки плаща. С шелестом скользнула на пол ткань, обнажив красивое бледное тело.

– Договор подписан, мы теперь партнеры, так что не вздумай предать меня. – Она погрозила изящным пальцем. – А сейчас иди – мне нужно согреться. Холодная кровь совсем не утоляет меня.

Я бросил взгляд на парня, покорно возлегшего на кушетке и соблазнительно проведшего рукой по шее, на княгиню, медленно, как хищник, подкрадывающуюся к жертве. И вышел, тихо притворив дверь.

В коридоре меня ожидал Эрнесто. Кивнув, отвел к лестнице, ведущей наверх. Прошептал:

– Жду тебя в кабинете Джеймса через два оборота. – И уже громче повторил: – Моя печать к вашим услугам, принц Фуркаго. Желаете прямо сейчас отправиться за ней?

Вокруг никого не было, но, без сомнений, у княгини Миралиласа много глаз и ушей.

– А сон мне не нужен? – так же громко ответил я. – Или отдохнуть с дороги?

– Неужели не жаждешь остаться со мной наедине? – насмешливо протянул Эрнесто. Его глаза с яркой золотистой радужкой сверкнули в полутьме.

Я вздохнул. Маррдеры.

– Конечно, жажду, Эрнесто. Надеюсь, все письма передадут быстро.

Дохнул ветер – маррдер исчез. А я захлопнул дверь и, развернувшись, ударил по ней. Кулак пульсировал болью, но эта боль была ничто перед тем, что я собирался совершить в ближайшие три месяца.

Самое большое предательство в своей жизни.

Глава 9

Винсент

Мой друг, пещера снова наполняется его присутствием: он приносит не только еду, но и лучи света, пробивающиеся сквозь тьму. Каждый его жест, словно заботливое прикосновение судьбы,