Эволюционер из трущоб. Том 14 - Антон Панарин

— Ваше высочество! Не курю! — рявкнул гвардеец, вытянувшись по шву.

— Я спрашивал, куришь ли ты? — с угрозой в голосе проговорил Огнёв. — Нашел сигарету. Живо!

Гвардеец сорвался с места и скрылся за поворотом. Послышалась ругань, крики, а после сдвоенный хлопок. Боец вернулся буквально через тридцать секунд. Кулаки сбиты, но сигарету он всё же добыл и протянул её Огнёву.

— Приказ выполнен! — гаркнул гвардеец.

— Молодец, — улыбнулся старшина, забрал сигарету и направился в сторону дворца.

Идя по аккуратно выстриженной аллее, Огнёв смял сигарету и вышвырнул её в ближайшие кусты.

— Приятно быть абсолютом, — тихо сказал он. — Чествуют как генерала.

Старшина смотрел по сторонам и старался сделать вид, что вовсе не удивлён окружающей его роскошью. В прошлой жизни Огнёв не бедствовал, но подобное лицезрел лишь на экране телевизора.

Поднявшись по ступеням, казавшимся бесконечными, он очутился перед распахнутой дверью. Её открыл дворецкий, склонившись так низко, что старшина подумал «Не заклинило ли спину у старика?». Но вслух он сказал совсем иное:

— Хватит кланяться. А то ещё башку себе расшибёшь.

Не останавливаясь ни на секунду, старшина прошел внутрь дворца, тонущего в роскоши, золоте, произведениях искусства и сладковатом аромате, бьющем прямо в нос. Шаги Огнёва разносились гулким эхом по коридору, отражаясь от мраморных стен. Почему-то старшине всё это напомнило древний склеп, в котором его скоро и похоронят. От этой мысли Огнёва бросило в жар.

У входа в кабинет Императора его встретил слуга в строгом костюме. Вежливо улыбнувшись, он склонился в поклоне и указал рукой на дверь:

— Ярополк Степанович, вас ожидают. Прошу.

Дверь распахнулась, обдав Огнёва ароматом свежесваренного кофе, а также запахом коньяка. Захотелось выпить. Переступив порог просторного кабинета, старшина увидел Императора, сидящего за резным столом из чёрного дерева. Его лицо было непроницаемо, но глаза пристально сверлили Огнёва.

— Ну, что скажете, Ярополк Степанович? — спокойно, почти лениво спросил Император, жестом предлагая Огнёву присесть. — Как прошла встреча с Черчесовым? Опасен ли он?

Огнёв, сохраняя внешнюю невозмутимость, притворно улыбнулся и сел напротив Императора:

— Что тут скажешь? Парнишка хорош, — небрежно произнёс он, стараясь держаться уверенно, — возможно, в будущем он действительно сможет составить мне конкуренцию, но сейчас… — Огнёв сделал театральную паузу, но не для драматического эффекта, а чтобы перевести дыхание. — Сейчас он был разбит в пух и прах. Я думаю, он не представляет особой угрозы. Вот лет через двадцать, да. А пока он слишком зелен. Я считаю, что его стоит использовать для зачистки аномальной зоны; судя по докладам, он в этом отлично преуспел.

Огнёв взмахнул рукой, а слуга, стоявший рядом, решил, что князь требует ему налить. Спустя мгновение в руке старшины оказался бокал коньяка. Сделав глоток, Огнёв ощутил, как по пищеводу скользит обжигающий напиток, а нервозность медленно пятится назад, уступая место азарту. Всё это время Император смотрел на него с явным подозрением.

Иван Васильевич постучал пальцами по столу, не сводя с Огнёва взгляда, а после бросил ему папку с документами. Лицо Императора исказилось от гнева:

— Очень рад, что парнишка тебе понравился. А теперь ознакомься с результатами анализа крови, — ядовито прошипел Император. — Пришлось выкопать из могилы Черчесова Даниила Евгеньевича, чтобы понять степень родства с Михаилом.

Огнёв осторожно взял папку, раскрыл её. Он бегло просмотрел отчёт и мгновенно замер, почувствовав холодок, пробежавший по спине. В бумагах чёрным по белому было написано: «Совпадение ДНК — 0%». Старшина непонимающе нахмурился и поднял глаза:

— А это что ещё значит?

Иван Васильевич сухо и холодно пояснил:

— Это значит, что Михаил — вовсе не сын Черчесова.

Огнёв растерянно приоткрыл рот, пытаясь понять, что от него ожидает услышать Император:

— Если Михаил не сын Черчесова, то почему граф сделал его наследником рода?

Император раздраженно рявкнул:

— Я не знаю! Может, его мать нагуляла на стороне. А может быть, этот наглый щенок владеет ментальной магией и запудрил мозги не только Черчесову, но и тебе! Взять его немедленно!

Из теней возникли четыре магистра и с лязгом захлопнули антимагические наручи на запястьях Огнёва. Двое магистров прижали старшину к стулу, так что тот даже шелохнуться не мог.

— Пустите меня, мать вашу! Я верен престолу, как никто другой! — закричал Огнёв, яростно дергаясь в их хватке.

В этот момент старшина понял, что оказался в ловушке, выбраться из которой будет не так-то просто. Дверь кабинета открылась, и внутрь неспешно вошёл менталист. Худощавая бледная женщина с узкими глазами и холодным, равнодушным выражением лица.

Не говоря ни слова, она подошла к Огнёву и уверенно положила обе ладони ему на голову. В тот же миг старшина ощутил невероятную, невыносимую боль, будто его ударили кувалдой по макушке. Он застонал, корчась и подёргиваясь в конвульсиях. В сознании всплыли воспоминания о сражении с Михаилом. Сражении, исход которого был слегка подредактирован.

Пытка продолжалась добрых полчаса, пока менталист резко не отдёрнула руки. Тяжело дыша, она слегка пошатнулась, повернулась к Императору и кивнула:

— Ваше величество, Пожарский не врёт. Он действительно с лёгкостью разбил князя Черчесова. Однако, есть одна странность. Я не могу разглядеть более ранних воспоминаний. Будто у Ярополка Степановича амнезия.

— Ха. Будто. Вы посмотрите на мой висок. Этот щенок чуть череп мне не проломил, когда я зазевался, — рыкнул Огнёв, зыркая то на Императора, то на менталиста. — До сих пор в голове гудит. Хорошо, что я вообще не позабыл, кто я такой. Ха-ха.

Смех его вышел натянутым и фальшивым, но на это никто не обратил внимания. Иван Васильевич сверлил Огнёва взглядом мучительные тридцать секунд, затем слегка улыбнулся и жестом велел отпустить абсолюта. Магистры расстегнули наручники и снова растворились в тенях. Император пальцем пригласил старшину подойти ближе:

— Ярополк Степанович, дай мне свою руку.

Старшина поднялся со стула, поправил пиджак и осторожно шагнул вперёд. Он протянул руку, чувствуя, как внутри него всё сжимается от тревоги. Император крепко схватил Огнёва за предплечье.

Слева от них в пространстве тут же открылся чёрный зловещий провал, из которого вырвалась когтистая пугающая лапа. Острыми когтями она рассекла плоть на предплечье Огнёва, оставив раны в форме странных рун, светящихся фиолетовым светом. Огнёв вздрогнул от боли и сжал зубы, стараясь не вскрикнуть. Как только когтистая лапа исчезла, провал исчез, а Император отпустил руку Огнёва.

— Не стоит делать такое лицо. Просто я решил