Мой Тёмный Амур - Алексей Вячеславович Гришин

смотрит на меня удивительно пристально. Он действительно старается меня понять, и от этого мне почему-то становится легче. И все же я не собираюсь выдавать ему свои надежды на то, что он полюбит меня, мы поцелуемся с равным уровнем эмоций и я буду спасена. За последние сутки я выяснила, что в постели мне, по всей видимости, нравится находиться в его власти, покоряться его страстному напору. Только вот жизнь и постель – вещи разные. Это я тоже выясняю в процессе. Мое сексуальное образование проходит в ускоренном темпе.

– Ты же сам советовал мне провести последние дни, получая удовольствие от жизни, – говорю я. – Я решила последовать совету старшего, опытного амура. Что тебя удивляет?

Валентин долго изучает меня. Я его интригую, это уж точно. В душе снова просыпается надежда. Представляю себя Шахерезадой из старой человеческой сказки: там девушка развлекает царя занятными историями, чтобы избежать казни. Пока он заинтересован, она жива. Да, получается, Шахерезада работала на результат. Но кто сказал, что она не получала удовольствия от процесса? В этом есть мрачная ирония, так называемый юмор висельников. Я тоже хорошо провожу время с тем, кто вознамерился меня казнить.

Подхожу к Валентину и сажусь ему на колени. Он не возражает.

– Мне нравится делать это с тобой, – признаюсь я. – Будешь моим учителем? Не думаю, что найду кого-то лучше.

Инесса велела повторять Валентину, что он идеален. Этим и займусь.

– Ну почему же, Лео довольно искусный любовник, – замечает он. – Я слышал, вы время от времени общаетесь.

Я кладу руки Валентину на плечи. Смотрю в лицо. С ним никогда нельзя расслабляться, он в любой момент может выдать полезную информацию, которой я не ждала.

– Ты знаешь, с кем я общаюсь. Знаешь, когда я родилась. Кто именно рассказал тебе все это?

Ответ на этот вопрос очень важен. Я ловлю на лице Валентина сомнение. Он явно порывается что-то сообщить мне, но в последний момент решает воздержаться.

– Впрочем, Лео не так уж и хорош, – произносит Валентин, возвращая беседу к предыдущей теме. – Он мягкотелый романтик, мужчинам это не идет.

– Может, он такой из-за того, что ты разбил ему сердце? Убил ту, кого он сильно любил и не забыл до сих пор? – Я приближаю губы к уху Валентина. Как выяснилось, мне нравится подначивать его. – Как поступил бы мой друг Лео, если бы я нашла способ открыть ему правду? О том, что случилось со мной, Астрой, Самирой и многими другими. – Я запускаю ладонь в его темные волосы и начинаю поглаживать. – Уверена, он придумал бы, как с тобой разделаться.

– Ты мне угрожаешь, – задумчиво протягивает Валентин и кладет руки мне на бедра. – Это даже заводит.

– Тогда, может, еще раз? – ляпаю я и на секунду ужасаюсь сама себе. Я добровольно предлагаю секс Темному Амуру. – Я уже никуда не тороплюсь.

– А вот я – да, – заявляет Валентин и ссаживает меня со своих коленей, заставляя встать на ноги. – Мне пора заняться делами.

Ни капли не сомневаюсь, что Валентин говорит это просто для того, чтобы последнее слово осталось за ним. Все наше общение сводится к бесконечной борьбе за власть, даже если в глобальном смысле я уже проиграла.

– Конечно. – Я мило улыбаюсь и направляюсь к двери. – Как же хорошо жить в Коммуналке! Никаких дел, обязательств, расписания. Жаль бедняжек вроде вас с Лео, которым приходится трудиться, чтобы позволить себе богатые хоромы. Я бы так не смогла, слишком ценю свободу.

Не сдержавшись, я лукаво кошусь на Валентина и вижу, что мои слова его хоть немного да задели. Я почти успеваю выйти за дверь, мысленно празднуя победу в нашей словесной битве, когда он произносит мне вслед:

– Можешь зайти снова, когда я освобожусь.

Какой снисходительный тон!

– Не уверена, что у меня будет свободная минутка. Ты – не единственный способ хорошо проводить время.

– Но уж точно самый приятный, не ври себе. Так и быть, согласен быть твоим учителем. Ты права, лучше тебе не найти.

Я разворачиваюсь к нему, стоя в дверях.

– Сегодня вечером?

– В шесть, – кивает он. – Я планирую на сегодня несколько уроков, лучше начать засветло.

От такого обещания меня пробирает приятная дрожь.

– И тебе не обязательно вызывать такси, – продолжает Валентин. – Ты можешь попадать сюда прямо из вашей убогой Коммуналки, через портал. У тебя осталось не так уж много времени, не трать его на поездки по петербургским пробкам в вечерний час пик.

Коммуналка – магическое пространство, у него много возможностей, но вот порталы представляют собой магию высшего порядка. Поскольку я никогда не делала такого, заинтересованно слушаю. Валентин встает и подходит к буфету, выдвигает один из ящиков в нижней его части. Достает небольшой бархатный мешочек и бросает его мне. Я едва успеваю поймать.

– Иди в самый дальний тупик, туда, где кончаются ваши бесконечные коридоры. Там сломай один из камешков, нарисовав перед мысленным взором эту комнату. Во всех возможных деталях, пожалуйста. Затем сделай шаг прямо сквозь стену, и ты окажешься здесь. Только не вздумай явиться раньше назначенного времени.

Несмотря на желание задеть меня последней фразой, его намерение удивляет. Я сжимаю мешочек в руке. Ткань дорогая и, похоже, старинная.

– Ты проявляешь заботу? Весьма неожиданно.

– Не заботу, а здравый смысл. Хоть у кого-то из нас он должен быть.

Я киваю в знак благодарности и покидаю комнату, оставив последнее слово за ним.

* * *

До вечера я скрываюсь от всех, стараясь не появляться в общих пространствах, чтобы никто меня ни о чем не расспрашивал. Как ни странно, занятие у меня действительно находится: я разбираю вещи, думая о дальнейшей судьбе каждой. Неужели я и в самом деле смирилась со своим скорым уходом?

Вещей немного, поскольку я никогда не была любителем копить. Интересные штучки из старых эпох надо оставить Сатиру Панычу, который умеет все это выгодно продавать, чтобы добывать деньги на Коммуналку. Да, решено, все ценное оставлю ему на поддержание родного сообщества, чтобы другие могли продолжать жить свободной жизнью, когда меня не станет. Какую-нибудь милую вещицу надо оставить Авроре на память обо мне, а остальное – выбросить.

Для Авроры я выбираю музыкальную шкатулку времен моего рождения – один из первых собственных предметов, который я заимела. Все ненужное собираю в два мусорных мешка. Прокрадываюсь на улицу, пытаясь не попасться никому на глаза, и выбрасываю их в мусорный бак.

Когда приближается вечер, я принимаю ванну и одеваюсь понаряднее. Не в надежде поразить Валентина своей лучшей рубашкой, просто ради удовольствия еще хоть разок поносить эти вещи. Беру