Колыбельная для маленьких солдат - Ина Голдин

Но сейчас, во сне, он соскочил с кровати и кинулся к двери. На ночь ее всегда закрывали, и Агент изо всех сил стал молотить по ней кулаками.

– Выпустите! Не трогайте его!

Почему-то ему казалось, что если он сейчас сумеет выбраться, то поможет Двенадцатому. Объяснит, что тот на самом деле хороший боец и все эти вещи говорил не всерьез. Но Двенадцатый в коридоре продолжал кричать.

– Не трогайте его! Не трогайте! Не надо! – срывая голос, орал Агент.

Почему-то кто-то тряс его сзади за плечо; Агент хотел обернуться, но вдруг обнаружил, что не стоит у двери в своей комнате, а лежит на койке и кто-то навис над ним – совсем близко. Еще не соображая ничего со сна, помня только, что пистолет далеко, Агент обезвредил нависшего, как учил дядь Вася, – потянул за руку к себе, извернулся и пнул коленом между ног. Cлабо, но этого все равно хватило, чтоб на время обездвижить; Агент соскочил на пол, принял боевую стойку – и вдруг сообразил, где он.

– Т-твою мать, – выдохнул нападающий сквозь зубы, – как же больно…

Бенджамин. Он ударил командира. И хуже всего – он, кажется, выдал себя.

«Веди себя как нормальный ребенок, Агент! – рычал дядь Вася. – Так себя нормальные дети не ведут. Нет, и нож тоже убери. И приемов таких демонстрировать не надо раньше времени…»

Теперь Бенджамин наверняка все поймет. Если, конечно, не убьет его тут же за нападение на командира.

«С тем, кто нападает на вышестоящего, разговор короткий», – сказал куратор. Они стояли над телом охранника. Агент крепко сжимал пистолет, от выстрела еще гудели ладони. Его первый. Охранник напал на доктора Вернера. Агенту очень хотелось бы знать почему, но дядь Вася не стал объяснять. Сказал только:

– Самое главное в Организации – это порядок. Каждый должен знать свое место, а он о своем забыл.

Потом похвалил Агента:

– Хороший выстрел. Молодец.

И Агент еле-еле задавил довольную улыбку.

Бенджамин, кряхтя, поднялся с пола, сел на свою койку. Несколько минут он молчал, только громко втягивал воздух сквозь зубы. Потом пробормотал:

– Хорошо, что ты у меня есть. Потому что больше детей у меня, похоже, не будет…

– Прости, – вырвалось у Агента. Дурацкое, жалкое.

«Можешь не облажаться – так не делай этого, а если уже облажался, какой толк просить прощения? Наказание ты уже заслужил…»

Агент осторожно переместился ближе к рюкзаку, куда убрал пистолет. Хватило бы пары секунд, чтобы просунуть руку и взять его, но тут Бенджамин включил свет.

– Ничего, – сказал он, немного опомнившись. – Где ты этому научился?

Агент молчал. Потом выдавил, вспомнив легенду, которую сам Бенджамин и подсказал:

– В приюте.

– В приюте? Кто-то тебе помогал?

Снова вспомнился Двенадцатый.

– Старший. – Едва не вырвалось «агент». – Воспитанник.

– Ну да, – кивнул Бенджамин. – Мне вот тоже пришлось… В кадетской школе. Не то чтоб они вздумали серьезно на меня нападать. Все-таки все знали, чей я сын, им бы влетело. Но подшутить… – Он нервно облизал губы. – Подшутить любили. Знаешь, там я и начал драться. А доучивался уже потом. Смотрю, у тебя неплохо получается. – Он опять поморщился.

– Неплохо, – осторожно сказал Агент.

Джон опять кивнул, будто что-то для себя подтвердив.

– Тебе что-то снилось? Кошмар какой-то? Ты кричал.

– Кошмар.

Вот еще кричать во сне не хватало, на таком шпионов легко ловили, куратор рассказывал.

– Ты… – Бенджамин неожиданно широко зевнул. – Воды тебе принести?

Агент мотнул головой. У него было предчувствие, что Бенджамин опять не станет его наказывать. Хотя за такое…

– Я бы тебе какао сделал, – сказал тот, – но кухня у нас закрыта. Попробуй еще поспать.

Он встал с кровати, застонав, подошел, широко расставляя ноги. Агент решил, что вот теперь, – но Бенджамин только укрыл его одеялом.

– Буду знать, что к тебе нельзя подходить вот так. Без предупреждения. Спи, солдат.

Он, конечно, заснул, перед этим полчаса думал, как при таком отсутствии дисциплины лагерь еще не развалился.

Агент не знал, зачем Бенджамину в город – наверняка ведь не за шортами. Приближалось время окончания миссии, и следовало бы закончить ее и уйти с той информацией, которую он получил. Но Агенту все время казалось, что он не узнал, не понял чего-то важного. И потом – завод…

Утром после побудки, когда Агент, зевая, собирался на построение, Бенджамин надавил ему на затылок:

– Спи.

Это был очевидный приказ, так что Агент снова зарылся в подушку. Правда, проспал он все равно немного: когда он высунулся из палатки, солнце было еще розоватым. Бенджамин стоял недалеко – объяснялся с советником. Увидев Агента, он велел ему:

– Мыться.

Наконец-то; Агент уже стал беспокоиться о санобработке. Впрочем, никакой обработки тут и не было, был пластиковый полевой душ, укрепленный на дереве. Когда Агент вытерся и оделся – за неимением шорт в длинную Джонову футболку, – его перехватил Рейн:

– А ну, иди, примерим.

В руках у него были чьи-то камуфляжные штаны. На Агенте они казались огромными. Рейн недолго думая откромсал снизу лишнее и заверил, что сейчас ушьет так, чтоб можно было носить. И отпустил его, дав с собой кусок черного хлеба с сыром. Хлеб был твердый, но вкусный, и Агент мельком поразился, что, кажется, совсем привык к такой пище.

Она куда вкуснее, чем коктейли в лаборатории.

Шорты были не слишком удобной формой, но совсем без них оказалось неуютно. Особенно когда Агент поймал на себе взгляд светлоглазого детины. Тот почему-то смотрел на его ноги.

– Эй, Пит, – позвали светлоглазого. – Что застыл, специальное приглашение нужно?

Пит лениво улыбнулся и исчез в кухонном вагончике.

И все-таки куда больше Агента беспокоил переезд. Если Бенджамин в самом деле вздумал сниматься с лагеря, то нельзя будет его устранить раньше, чем станет ясно, где новое место. А ведь Агент и так уже затянул…

Агент боялся уходить далеко, чтобы Бенджамин не забыл взять его с собой. И не ушел бы: его перехватил советник. Он сидел на поваленном дереве посреди небольшой поляны, заросшей желтыми цветами, и вертел один цветок в руках.

– Джей-Би?

Не подойти – невежливо и может возбудить подозрение.

– Ты вчера был молодцом.

– Спасибо.

– Думаю, твой отец тобой гордится.

Агент не знал, что на это сказать, и просто улыбнулся.

– Как же ты нашел тот спуск? С твоей ногой это, наверное, нелегко…

Он пожал плечами:

– Я туда и не спускался. Но тропинку сверху видно. Они просто боялись туда