Молот Пограничья. Книга IV - Валерий Пылаев

направился к лестнице. — Однако должен заметить, что раньше такого не было. Академия ведет записи еще с конца прошлого века, и последние сорок лет показатели только падали. Будто бы магия понемногу уходила из Тайги — но теперь она снова растет!

И я, кажется, уже догадывался — почему. Что бы ни случилось далеко на севере, Зубовы — а может, еще мои отец с братом — отыскали этот чертов Алатырь-камень. И потревожили то, что тревожить определенно не стоило.

— И на что это повлияет? — поинтересовался я.

— Я уже пересчитал кое-какие значения для наших контуров. — Воскресенский вырулил с лестницы на второй этаж. — Возможно, мне придется сделать еще кое-какие корректировки. Разумеется, через полвека магия не сможет не сказаться на флоре и фауне Тайги, но пока… Как бы то ни было, друг мой, мы стоим на пороге великих открытий!

— Отлично. — Я легонько постучал в дверь кабинета. — Об этом мы тоже обязательно расскажем.

Орлов уже дожидался нас, сидя в огромном кресле за столом. Будь я один, он, пожалуй, не поленился бы встать или даже прогуляться вниз до первого этажа, но целая делегация подразумевало официальную беседу. Можно сказать, прием.

— Доброго дня, судари. Прошу вас, устраивайтесь. — Орлов указал здоровой рукой на три стула напротив. И тут же покосился на пачку листов, которую Воскресенский уже успел вытащить из портфеля. — Вижу, вы явились во всеоружии.

— Более чем, ваше сиятельство, — усмехнулся я, усаживаясь. — И очень надеюсь, что моя затея вас впечатлит.

— Должен заметить, что меня впечатляют все ваши затеи, друг мой. — В голосе Орлова появились ядовитые нотки. — Но, надеюсь, хотя бы эта не закончится очередным побоищем в моем городе.

— Слово аристократа, ваше сиятельство. — Я решил не обращать внимания на колкость. — Ведь на этот раз моя семья собирается строить, а не ломать. Знаю, проект покажется вам весьма амбициозным, однако…

— Довольно, Игорь Данилович. — Орлов нетерпеливо побарабанил пальцами по столешнице. — Давайте уже перейдем к делу. Приступайте, судари.

И мы приступили. Дядя явно предпочел отмолчаться, Воскресенский все еще перебирал бумаги, отыскивая нужную, так что начать мне пришлось, можно сказать, в одиночку. Но потом его сиятельство профессор бесцеремонно встрял первый раз, потом во второй, а потом и вовсе взял бразды беседы в единоличное владение — и помчался.

Я не ожидал от старика такой прыти, но вышло даже лучше: Орлову хватило бы и ума, и внимания и уж тем более характера возразить мне в любой момент, но обилие латинских букв и труднопроизносимых терминов попросту не давало ему опомниться. За все время бедняга всего дважды попытался выбраться из-под этого потока, но Воскресенский отбивал любые возражения с изяществом матерого дуэлянта. Может, он не так уж хорошо соображал в политике и экономике, однако в области магических наук старику не было равных. И наверняка ему случалось разбивать оппонентов куда более подкованных, чем какой-то там бывший сыскарь из столичной Канцелярии.

В общем, где-то через десять минут его сиятельству градоначальнику осталось только молча кивать — пока Воскресенский не вытер пот со лба и развернулся ко мне.

— Полагаю, все вопросы, связанные с теорией, на этом можно считать закрытыми, — торжественно произнес он. — А о практической стороне проекта нам расскажет Игорь Данилович.

— Да чего тут рассказывать? — Я пожал плечами. — Как ваше сиятельство уже могли догадаться, мы с его сиятельством Ольгердом Святославовичем планируем масштабную стройку на том берегу Невы. И готовы взять на себя все необходимые для этого задачи — но нам потребуется государственная субсидия. Осуществить проект такого масштаба силами даже двух княжеских родов почти невозможно.

На слове «субсидия» Орлов, до этого сидевший напротив с чуть ли не мечтательной физиономией, тут же подобрался, и в его единственном глазу снова засверкал лед. Он был в высшей степени расположен ко мне и куда больше интересовался расследованиями по линии Тайной канцелярии, чем кропотливой и нудной работой градоначальника, однако считать и беречь государеву копейку его сиятельство умел не хуже любого другого чиновника.

— Вы просите невозможного, — проворчал он, откидываясь на спинку кресла.

— Почему? Откуда такая уверенность? — Я не собирался сдаваться. — Мы с Горчаковыми единственные, кто сейчас готов вложить хоть рубль в стройку на том берегу Невы, но уже весной таких желающих будут десятки, если не сотни.

— Подумайте о научных перспективах, ваше сиятельство, — осторожно добавил Воскресенский. Аргумент, надо сказать, был так себе, однако старику явно было в тягость просто сидеть молча. — Данные, которые мы получим, положат начало…

— Лес! — Я решил сразу выложить свой главный… Да чего уж там — пока почти единственный козырь. — Доски, бревна. Не пройдет и трех месяцев, как строительный материал и здесь взлетит в цене вдвое. Его захочет купить каждый — а у меня уже будет запас. И за год мы с Ольгердом Святославичем одними только налогами вернем в казну куда больше, чем попросим сейчас.

— Охотно верю. И нисколько не сомневаюсь в вашей порядочности, друг мой. Равно как и ваших способностях вести дела. — Орлов скривился, будто у него вдруг заболели зубы. — Но дело в том, что эта самая казна сейчас изрядно напоминает вымя тощей козы. И, боюсь, скоро все станет еще хуже! Ворье…

Последнее слово его сиятельство закончил чуть ли не шепотом — видимо, все-таки успел сообразить, что таким уж точно не следует делиться с гостем из московской Академии. Но Вознесенский то ли старательно проигнорировал оплошность, то ли действительно не услышал. А может, просто с головой ушел обратно в свои мысли — техническая сторона вопроса и уж тем более финансы его интересовали мало.

— Павел Валентинович… Что ж, — осторожно отозвался я. — Полагаю, у вас появились… Скажем так, некоторые сложности с младшими городскими чинами. Некоторыми.

— К сожалению, почти со всеми. — Орлов махнул рукой. Видимо, решил, что скрывать здесь уже нечего — да и незачем. — Они и раньше не стеснялись отщипывать свой кусок, а теперь и вовсе гребут все, что не приколочено. За последнюю неделю я уволил троих, и, подозреваю, это только начало!

— Да уж… Неприятно, — поморщился я. — Признаться, мы надеялись, что такой человек, как вы, сумеет навести здесь порядок. Казалось, это уже происходит.

— До недавнего времени. — Орлов сердито сверкнул единственным глазом. — Но теперь… Такое впечатление, что каждый просто-напросто норовит урвать побольше. Перед тем, как удрать — и неважно, по моей воле, или по собственной.

— Но почему? — наконец, подал голос дядя, который до этого не проронил ни слова. — Неужели их совсем не интересует карьера?

— Интересует. Только не здесь. — Орлов покосился на меня. — По милости Игоря