Хозяин антимагии 4 - Миф Базаров

Он прыгал на месте, яростно царапая коготками мой сюртук и тыча мордочкой в сторону реки, а потом на графиню, стрёкот превратился в сплошную тревожную трель: Там! Там враг! Сейчас уйдёт!

Я рванул к борту.

— Где⁈ Покажи!

Но разглядеть что-то в кустах с высоты мостика было невозможно.

И тут Софья сорвалась с места.

Руки её уже взметнулись вверх, пальцы сложились в стремительный сложный жест. Воздух вокруг графини завихрился.

Она шагнула в пустоту за борт рубки!

Я даже не успел ахнуть, инстинктивно бросившись вперёд. Фигура девушки не рухнула вниз, а быстро заскользила по воздуху, словно по невидимой наклонной плоскости, но НЕ ТУДА, куда указывал Мотя, а в другом направлении, противоположном месту взрыва! Её плащ развевался как крыло.

Виталий Кучумов, до этого молча стоявший в углу рубки и наблюдавший за переправой, взрывом и внезапным прыжком графини, среагировал как пружина.

— Стой! — рявкнул он, но Софья была уже далеко. — Барон! Она…!

Виталий не договорил, но его взгляд, брошенный на меня, был красноречивее слов.

— Не уйдешь! — выкрикнул Виталий, уже мчась к борту. — Держи её!

И прежде чем кто-либо успел что-то сказать или осознать его слова, он перемахнул через ограждение мостика и бросился в пропасть!

Глава 12

Интерлюдия

Этот же день, утро.

Виталий Кучумов стоял у борта моторизированной платформы, ощущая вибрацию стального пола под сапогами. Ветер свистел в ушах, трепал его короткие волосы, но не мог сдуть тепла, оставшегося в душе от трёх дней дома.

Трёх дней, которые пролетели как один миг. Наталья, её улыбка и запах свежеиспечённого хлеба. Анютка с бесконечными вопросами, от которых кружилась голова. И двое сыновей, упрямых и сильных, как он в детстве.

Новый дом в посёлке Пестовых не дворец, но крепкий, светлый, свой. Школа для мальчишек… Будущее.

«Три недели», — мысленно корил Виталий себя.

Барон ясно написал: «Прибудете не ранее чем через три недели». Но Виталий не мог. Как сидеть дома, когда барон воюет где-то у Балтийска?

Когда знания по огню и печам могут быть нужны?

Нет. Долг звал громче, чем тихий уют семейного очага.

Барон Пестов вытащил его из грязи, подарил не просто работу, а статус, уважение, будущее детям. Вассал дома Пестовых! Это честь на всю жизнь. За это Кучумов был готов пахать круглыми сутками возле печей.

Попутчик, коренастый унтер-офицер с нашивкой артиллериста «Стрижа», вертевший в руках кисет, сплюнул за ограждение:

— На передовую?

Виталий пожал плечами:

— Если барон скажет, значит, на передовую.

Унтер оценивающе оглядел скромный, но крепкий дорожный костюм собеседника и сильные руки, явно не боявшиеся работы.

— Небось, по печам? Слышал, у барона там целые заводы коптят небо, — в голосе было снисходительное любопытство фронтовика к тыловику.

— По печам, — подтвердил Виталий, не смущаясь. — И по всему, что жаром дышит.

— Ну, Пестов… — унтер потянулся. — Мужик он редкостный. То ли безумец, то ли гений. Корабль на рельсы поставил! Слышал? «Стриж» бывший! Теперь эта махина по горам ползает как броненосный крот! Уму непостижимо!

Платформа выруливала из-за скального выступа. И Виталий замер.

На фоне серых скал и пропасти стояло… что-то невообразимое. Громада военного корабля. Носовая башня, рубка, кормовые надстройки, но вместо воды под килем были рельсы!

Чёрт возьми… Даже зная о проекте, видеть это воочию было шоком.

У трапа его встретил сам барон.

Собранный, подтянутый, без тени усталости, хотя Виталий знал, что Пестов не спал нормально неделями. Короткое приветствие, несколько вопросов и приказ:

— Жди в рубке. Поговорим, как только перейдём мост.

Никаких лишних слов. Никакой суеты. Чётко. Ясно. Виталий, подавив желание немедленно осмотреть чудо-машину, лишь резко кивнул: «Так точно!» и отправился наверх.

В рубке было прохладно и шумно от приборов. Капитан Рыбаков командовал довольно тихо, но так, что каждое слово резало воздух. Виталию указали на скамью у окна: «Ждите».

Он сел, чувствуя себя немного лишним, но жадно впитывая обстановку. Через окно мужчина наблюдал, как барон общался с Луневым, Марсовым и Бадаевым, а потом вместе с магами земли отправился к основанию моста.

Как барон мгновенно реагировал на сигналы семафоров, его жесты были резки, не допускали возражений. Ни тени сомнения. Виталий ловил каждое слово, долетавшее с палубы, каждую команду.

Когда прозвучал призыв к магам огня у левой опоры, Виталий вскочил как ошпаренный. Его стихия! Он мог помочь!

Тяжёлая рука легла на плечо, это был капитан Рыбаков:

— Сидеть, Кучумов. Барон сказал ждать. Значит, жди. Не мешай процессу. Свои маги есть, справятся.

Виталий замер, сжав кулаки. Он горел желанием ринуться вниз, но… приказ. Авторитет капитана был непререкаем. Мужчина опустился на скамью, чувствуя, как по жилам разливается бесполезная энергия.

Потом был взрыв правой опоры.

Рубку тряхнуло. Виталий вжался в спинку скамьи.

Хаос?

Но не на мостике. Пестов был на удивление спокоен и собран. Отдавал приказы, которые моментально исполнялись.

Маги земли ринулись к рушащейся опоре по команде, переданной через того же Рыбакова. Никто не оспаривал, не переспрашивал.

И тут этот зверёк, Мотя, взвизгнул так, что Виталий едва не подпрыгнул. Кучумов насторожился. Он слышал байки о странном тушканчике барона, его нюхе на опасность, но никогда не видел зверька.

Там что-то есть. Враги.

Софья Потоцкая стояла рядом. И Виталий, глядя на неё, почувствовал холодок недоверия.

Слишком уж красива.

Слишком уверена в себе.

И слишком… внимательно смотрела вниз, куда указывал Мотя. Но не с тревогой защитника, а с каким-то… напряжённым интересом? Как будто ждала чего-то.

Внезапно для Виталия и окружающих Софья начала действовать, вот только как-то странно. Девушка стремительно перемахнула за борт и помчалась прочь от бронепоезда, но смотрела она теперь не туда, куда показывал Мотя!

У него больше не было сомнений.

Это ложь, игра.

Отвлечение.

Графиня бежала.

К своим? С докладом?

Неважно. Она работала против барона. Она предательница!

— Стой! — заорал Виталий, вскакивая. Но Софья была уже далеко. Холодная ярость накрыла мужчину с головой.

Он не раздумывал. Прыгнул за графиней.

Его стихия огонь, а не полёты.

Неважно.

Долг звал громче страха. Виталий перемахнул через борт рубки, не глядя вниз.

И вот он бежит за девушкой, а впереди почти отвесный обрыв.

Софья словно беркут нырнула в пропасть.

Виталий за ней.

Ветер свистел в ушах.

Земля неслась навстречу.

«Тормозить!» — кричал инстинкт самосохранения.