Конан и Вольные стрелки - Валерий Федорович Евтушенко

часто, найдя запасы спиртного, некоторые казаки напивались до бесчувствия и там же в каком-нибудь подвале с бочками вина засыпали мертвецким сном. Горькой будет их судьба, когда возвратившиеся в свои разграбленные дома местные жители обнаружат их, но сейчас отставших никто не собирался разыскивать. Собравшиеся у причала казаки бойко рассаживались в шлюпки и спешили на свои корабли. Прошло немного времени и только пожар в городе, да мертвые тела стражников напоминали о казацком набеге. Передовой отряд легиона, вызванного Йилдизом для защиты столицы, появился на причале, когда последний тяжело груженный парусник эскадры Конана выходил из бухты, взяв курс на восток.

Собрав сотников на флагманском корабле на совет, Конан стал совещаться, что делать дальше. Размеры добычи превзошли все ожидания. Парусники и даже галеры были загружены по самую ватерлинию. Не поместившиеся в трюмы тюки с дорогой материей лежали прямо на палубах, обдаваемые брызгами морской воды, а награбленное добро на галерах мешало экипажам передвигаться по палубам. Численность казаков пополнила почти тысяча бывших невольников, что также существенно увеличило загрузку кораблей. С учетом всех этих соображений было решено прокладывать курс прямо на Запорожку, а планы нападений на Самарру и другие города западного берега Турана перенести на более позднее время. Со времени выхода из Аграпура казацкой флотилии сопутствовал попутный ветер, поэтому путешествие к устью Запорожки не заняло много времени.

Возвращение казаков на Волчий остров было триумфальным. Столько добычи, которой было доставлено из этого морского похода, не помнил даже Лутай. По правилам казацкой общины, десятая часть ее причиталась гетману, десятую часть получал кошевой атаман и казацкая старшина. Еще столько же передавалось в войсковую казну. Остальная добыча делилась поровну между всеми казаками, поэтому никто в обиде не оставался. Каждому достался добротный дорогой костюм, оружие, несколько золотых империалов, не считая отрезов дорогой материи, женской одежды, драгоценностей и прочих товаров, которые можно было с выгодой продать в казацких поселениях выше порогов местным жителям иди купцам из Кхитая и Гиркании, изредка посещавшим эти места. Когда же весть о набеге на Аграпур распространится по окрестным государствам, сюда потянутся и другие купеческие караваны, так как награбленные казаками товары можно будет приобрести за бесценок.

Казаки, оставшиеся довольными результатами морского похода, требовали повторного набега на туранские города, поэтому в преддверии нового морского похода Конана в должности гетмана переизбирать не стали. Он поселился в своей резиденции в крепости в устье Запорожки, предоставив кошевому атаману готовить казацкий флот к новому походу.

— У нас теперь столько кораблей, что ты можешь выполнить свою мечту о возвращении домой, — сказал ему как-то Лутай, когда они сидели в крепости за кувшином дорогого аграпурского вина.

— Я все же хотел бы вначале заглянуть в Акит, — не сразу ответил Конан, осушив до половины свой кубок. — У меня теплится надежда найти кого-нибудь из Вольных Клинков. Не могли их всех продать торговцам невольниками, кого-то купили и в самом Аките.

Лутай посмотрел ему в лицо сочувственным взглядом.

— Надежды мало, но все может быть, — заметил он. — Меня сейчас тревожит другое. Неужели Йилдиз так просто простит нам этот набег на Аграпур? Ведь помимо всего прочего, трудно даже себе представить, какое унижение испытал всемогущий владыка Турана.

Кошевой захохотал и осушил свой кубок.

— А что он сейчас может сделать? — пожал плечами киммериец. — Крепость не даст войти кораблям в устье Запорожки или высадить десант. С ее стен мы всех солдат перебьем как мух. Придется ему смирить свою гордость.

* * *

Йилдиз, о котором вели разговор кошевой и гетман, действительно, не собирался прощать казакам их небывалую дерзость. Но он был мудрый правитель, поэтому внешне оставался спокойным и по непроницаемому лицу владыки Турана никто не мог бы догадаться о той буре чувств, которая бушевала в его душе. Униженное самолюбие требовало немедленного возмездия дерзким наглецам, посмевшим бросить вызов ему, одного имени которого страшились государи сопредельных держав. Воспоминания о пережитом позоре, когда на его глазах кучка жалких бродяг, отребья человечества, грабила столицу Турана, а он оставался сторонним наблюдателем, будили ярость в его сердце. Заслуженная расплата должна была настигнуть негодяев и, как можно скорее.

Едва последний корабль казацкой флотилии растаял в тумане моря, Йилдиз приказал разыскать командира вошедшего в Аграпур легиона и доставить к нему.

Генерал Артабан по мнению многих считался наиболее знаменитым полководцем Турана. Его легион, получивший почетное название Железный, отличился во время вооруженного конфликта с Бритунией, воевал в Заморе, Кофе и даже совершил памятный набег на Шем, о котором до сих пор с содроганием вспоминало местное население. Талантливый военачальник, Артабан пять лет назад нанес серьезное поражение пиратам Вилайета, разгромив их базу на Ксапуре и заставив скрываться в северо-восточной части моря.

Красавец — брюнет, виски которого уже слегка посеребрила едва заметная седина, он относился к разряду тех любителей азартных игр, которые не умеют вовремя остановиться и проигрывают даже исподнее белье, а поэтому медленно, но неуклонно погрязал в долгах. Полгода назад, корабль Артабана во время одиночного патрулирования в море наткнулся на купеческое судно из Хурусана, мирно следовавшее своим курсом в Султанапур. Убедившись во время досмотра в том, что на торговом корабле много ценных товаров, Артабан, решив поправить свои финансовые дела, приказал захватить их, а корабль вместе с командой пустить ко дну. Взяв клятву со своих моряков в том, что они будут хранить происшедшее в тайне, Артабан перевез награбленные товары к себе на базу. Но как нередко случается кто-то из экипажа проговорился об этом в портовой таверне по пьяному делу и слух о нападении на законопослушный купеческий корабль дошел до шпионов начальника тайной канцелярии. По этому поводу была скрытно проведена тщательная проверка, факты подтвердились и изобличающие генерала документы легли на стол Йилдизу. Ознакомившись с ними, владыка Турана уже был готов отправить их в судебные органы для примерного наказания Артабана, но не успел этого сделать до набега казаков на Аграпур. Сейчас же он решил поставить генерала перед выбором — либо сложить голову на плахе, либо отомстить казакам за набег на столицу.

Артабан узнав, что его требует к себе Йилдиз, ничуть не обеспокоился, полагая, что император хочет поблагодарить его за своевременное прибытие непобедимого Железного легиона в Аграпур, но первые же слова властителя Турана заставили его побледнеть, а сердце наполнили ужасом.

Йилдиз принял его, сидя на троне в зале для аудиенций, одетый в роскошный парчовый халат с шелковым тюрбаном на голове. Крупный алмаз скреплял два страусиных пера украшавших тюрбан спереди. Приблизившись к трону, генерал, как