Барон фон дер Зайцев 3 - Андрей Готлибович Шопперт

— Пагаварыць, — Семён скривился, опершись на раненую ногу.

— Поговори.

Второй раненый был похуже. Ну, состояние похуже. Стрела Андрейки ему в плечо попала и пока её оттуда извлекали, рану приличную организовали, промыли хлебным вином, наложили мазь и забинтовали, а в качестве дренажа, как и учила Матильда, вставили соломинку. Уговаривать переходить его на сторону добра Иоганн пока не стал. Хоть он и оказался настоящим подарком судьбы. Был Пётр Олександров гончаром, более того, работал он год в Вильно у мастера, что кирпичи обжигает. Вот готовый мастер по производству кирпича. Осталось малость, вылечить и уговорить перебраться с семьёй из Гродно в Ригу.

Событие тридцать шестое

На следующий отряд фуражиров натолкнулись на юге. Ляхи пригнали здоровущий обоз при тридцати всадниках сопровождения в Логдово. Деревенька или поселение (они себя осадой называли (osada) небольшое. И чего там было покупать или изымать с двадцатью возами было не ясно, там дворов всего одиннадцать, и сейчас начало лета, урожай или в огороде, или в поле, жители даже менять на копчёную рыбу и мясо уже ничего не могут, в долг под будущий урожай у «немцев клятых» выпрашивают.

В дозоре старшим был Тимоха. С размерами отряда, на который следует нападать, уже определились. Пересчитывать по пальцам не надо, но примерно пятьдесят воинов если, то нужно обстрелять и заманить в «волчьи ямы», а вот если ворогов под сотню и больше, то отступать в баталии не ввязываясь, и отступать по возможности скрытно.

Тимоха посчитал, что три десятка разномастно одетых и вооружённых поляков на плохих мелких лошадках им по силам и обстреляли, обогнув их по дуге с тыла. Начали стрелять из леса. Пока ляхи разворачивали коней, пока доехали до опушки, спешились, пока, размахивая саблями и мечами, добежали до леса, Тимоха с Гришкой успели сделать по десятку выстрелов. До меткости Андрейки обоим далеко, белку в анус не бьют, чтобы шкуру не попортить, но тут и целиться не надо, толпой бегут и кричат: «В меня»! «Хрен, в меня»! Пятерых каждый точно уложил и сколько-то раненых есть. После этого новики вскочили на коней, что товарищи удерживали, и по дуге опять, позволяя почти догнать себя, отступили к ловушкам.

Один из новиков, при этом, уже давно добрался до лагеря и предупредил о ворогах. Ямороев всех опять отправили в лес за флеши, а, находившихся, по новому плану, всегда у ям, арбалетчиков установил за, сплетённые из веток, щиты Старый заяц, после чего за одним встал и сам взведя арбалет. Разведка добралась до еле приметных в, поднявшейся по пояс траве, знаков, и спешилась, дальше, тоже по отмеченной тропинке, они вели коней в поводу. На Совете решили, что пора прикрыть ямы дёрном. За оставшиеся до битвы несколько дней, пусть даже неделю трава в кусках дёрна не высохнет, не пожелтеет. Лучше чуть раньше дёрн уложить, чем во время битвы бегать и делать это под недоумённые татарские раскосые взгляды.

Ляхи подвох почувствовали. Они остановили коней и скучковались недалеко от ям. Но новики уходили, и природная нелюбовь поляков к немчуре взяла верх. Трое всадников возобновили преследование. Они, естественно, в ямы сверзлись. Крик, визг, и прочие оры принудили остатки ляшских фуражиров отступить к своему обозу. Поздно. Их осталось-то с десяток. Новики с арбалетчиками Старого зайца кинулись в лагерь, преодолели брод и вскоре догнали отступающий на запад обоз. Ляхи развернули коней и попытались принять бой. Но арбалетчики спешились и дали два залпа, после чего живые и здоровые паны и подпанки кончились. Остались только пятеро раненых, которых Семён с Перуном быстро отправили догонять своих товарищей по дороге в Ад.

Опять нарисовалась проблема. Куда девать двадцать возчиков? Телеги и лошадей изъяли, а вот людей куда опять пристроить? Это не свои литвины, которые почти все уже согласились перебраться в Русское село, это поляки. Даже предлагать им обрусеть или онемечиться, вернее, Иоганн не собирался.

Решили, что раз вот — вот битва начнётся, то пусть пока помогут ямы копать, а потом их отпустят. Кто-то же в реальной истории похоронил десяток тысяч немцев и, наверное, такое же количество литвин, чехов, ляхов, татар и русских? Писалось же в учебнике, что один из полков смолян был уничтожен полностью. Эти двадцать польских холопов уже опыт к тому времени приобретут по копанию ям.

— Иоганн, я не верил, что именно тут будет битва, и сейчас не очень верю. Почему именно здесь? Оно не сильно большое, неровное. Там, за нами, заболочено. Возможно нам нужно выслать разведку дальше на закат. А то, если сражение без нас произойдёт, получится очень плохо, — Мартин фон Бок выдал это на ужине, после того как закопали убитых ляхов.

— Докуда? До какого места? — стопроцентной уверенности у парня и самого не было. Вдруг верстах в двадцати к западу есть деревня Грюнвальд, он же по небольшим кусочкам мозаики нарисовал себе и остальным потом картину этой битвы именно на этом холмистом поле. Вот будет фокус, если он действительно ошибся.

Глава 13

Событие тридцать седьмое

Разведка нужна всегда. Чего тут спорить? Так и в любом случае сейчас — это беспроигрышный вариант. Допустим, битва будет именно на этом поле и начнётся пятнадцатого или шестнадцатого июля. Уйдёт разведка, а сегодня уже двенадцатое июля, сразу наткнётся на движущихся сюда немцев или ляхов с литвинами и вернётся, сообщив, что всё пучком, сидим, ждём и не дёргаемся. А если наткнётся на выстраивающихся на другом поле войска, то тоже вернётся, и тогда, прибыв туда в разгар сражения, они смогут ударить во фланг тем же татарам. Эти-то товарищи, с позволения сказать, по любому, будут на восточном фланге. Во втором случае минусом — огромное количества труда, что вложили в «волчьи ямы» и флеши. Ну, зато не скучно было. Чтобы солдат не роптал или не безобразничал дисциплину, сержанту его нужно умотать тренировками или усыпить чтением уставов. Они и уматывали. С уставами пока не очень.

В разведку долго выбирали на Совете, кого послать. Все тут нужны. С другой стороны, в разведку ведь лучших нужно посылать. И ещё нужны те, кто хоть немного польский пшек понимает. В результате, в пятёрку вошли фон Бок, Семён, Андрейка, Тимоха и Иоганн с двумя пистолями. А чего, они