Плюшевый: пророк - Сергей Александрович Плотников

Энгеларт не удержался от ноты недовольства в голосе.

— Прошу прощения, ваше священное величество, — снова поклонился Рохар. — Выслушав мой рассказ, вы поймете, почему я не привел никого из Школы Цаплей. Впрочем, если вы сочтете мои доводы неубедительными, я готов вернуться и привезти стольких из них, сколько вы сочтете уместным.

Энгеларт подавил острую вспышку досады, даже гнева. Стоит сначала выслушать, а потом уже придумывать, как разделаться с этой неблагодарной Боней!

— Так это действительно был отказ… — протянул император. — Как она посмела! После того, что я для нее сделал!

Он имел в виду помилование, которое даровал преступнице, применившей Черное Солнце.

— Меня встретила нынешняя глава Школы из рода Боней, сравнительно молодая женщина, — начал Рохар. — Быть может, на десять или пятнадцать лет моложе меня. Я был удивлен — не думал, что у них в роду еще кто-то остался, кроме той древней старухи, которую вы помиловали, и совсем маленьких детей! А эта к тому же оказалась Великим мастером. Из чего я сделал вывод, что прежняя глава либо умерла, либо отошла от дел. А потому призывать эту даму вспомнить старый долг едва ли получится! Не говоря уже о том, чтобы угрожать Великому мастеру. Я использовал другие аргументы.

— Просьбы ее императора этой шлюхе уже недостаточно? — холодно проговорил Энгеларт.

Рохар молча поклонился: цензор был слишком мудр, чтобы что-то говорить.

Энгеларт сжал и разжал кулаки. Увы! Не он ли только что думал, что не может пойти на беспричинную ссору с городскими Школами? А если кто-то из Цапель умудрился стать Великим мастером… М-да, тут Энгеларта не поймут лидеры его собственных бойцовских Школ — уважение к Великому мастерству вколачивается в каждого бойца с первых выученных приемов!

Какая жалость, что перед императорской властью уже не благоговеют, как прежде! Если у Цапель есть Великий мастер, которая при этом еще сравнительно молодая женщина — она, должно быть, в постели даже лучше, чем та любовница отца! У Несравненной был всего лишь первый ранг. Но в этот унылый век нечего и думать вынудить ее шантажом или посулами, если сама не захочет. А она, судя по всему, не захочет.

— Ладно, о чем же ты говорил с ней? — скривившись, произнес Энгеларт.

— Я начал рассказывать о возможностях, которые открывает милость Императора перед такой школой, как Цапли. Великий мастер Боней во всем со мной соглашалась и вела себя очень любезно, но потом сказала, что после того, как ее Школа потерпела такое великое несчастье пять лет назад, в ней не осталось почти никого, кто стоял на древнем пути. — («Неужели Несравненная тоже погибла?» — подумал император с досадой.) — Также она сказала, что большинство прежних тайн были утрачены. Ныне их мастерство в другом — они исцеляют людей с помощью искусства, которое называют «хирургия». Это эремское слово, и они переняли его у гениального целителя с Оиянских островов.

Энгеларт фыркнул — даже скорее хрюкнул, если называть вещи своими именами.

— Это так теперь называется? Что же, почему бы не попросить послать мне пару девиц, искусных в этой «хирургии»?

— Именно это я и сделал, ваше священное величество! Боней в ответ предложила мне взглянуть, в чем заключается их искусство.

— Вот как! — хмыкнул император. — И что, тебя впечатлило?

— Еще как, — произнес Рохар. К удивлению Энгеларта, его лицо исказилось, в голосе послышалась дрожь. — Они привели меня в большую комнату с лавками и столами, расположенными амфитеатром, словно на Арене. На лавках сидело множество девиц, но и юноши тоже были. В центре комнаты стоял стол, на него они положили обнаженного мужчину…

— Затейливо, — пробормотал Энгеларт.

— Дальше еще затейливее, — мрачно пообещал Рохар. — Они напоили этого мужчину каким-то отваром, так, чтобы он заснул. Затем привязали его руки и ноги ремнями к столу, чтобы он даже во сне случайно не сдвинулся — или не сдвинулся, если проснется. Затем накрыли его всего простынями, кроме лица и живота. После чего Великий мастер Боней надела белую маску и робу, взяла нож и разрезала этому человеку живот!

— Что⁈ — Энгеларт почувствовал гадливое отвращение. — Это такими грязными ритуалами они занимаются буквально у меня под носом⁈

Он, конечно, сам участвовал в ритуалах, порой таких, которые предусматривали связывание и опьянение. Но это все были ритуалы плодородия. Ну а если иногда рабыню-другую забивали плетьми до смерти… что ж, дело житейское — даже освященное богами. В конце концов, для этого рабынь и покупают.

Но мужчину — ножами — и вот так!

— Это был не ритуал, ваше священное величество! Они заверили меня, что это делается, чтобы помочь этому человеку, и что он сам дал согласие.

— Сам дал согласие⁈ Должно быть, псих или бедняк, и они заплатили его семье!

— Он сам заплатил за это — это, что они называют «операцией»! Заплатил полновесным серебром — и немало. Я видел расписку. Ему лишь немного скостили цену за то, что он разрешил наблюдение в учебном театре.

— Да эта женщина ведьма! — Энгеларт почувствовал, как отвращение в нем сменяется страхом.

— Я тоже так подумал, ваше священное величество! И, хотя я содрогался от ужаса и брезгливости, я решил все же дождаться конца.

— Этот бедняга долго мучился?

— Он остался в живых! Не прошло и часа, как Боней зашила рану, после чего довольно скоро этот человек пришел в себя! Он сказал, что очень хочет пить, но его живот больше не болит, и он чувствует себя гораздо лучше! А Великий мастер заявила, что теперь он должен провести день или два в отдельном кабинете ее лечебницы под присмотром сиделок из числа Цапель, после чего может отправляться домой.

Энгеларт растерянно поглядел на своего цензора. Он просто не знал, что сказать на это!

— Иными словами, мой император, я решил, что мне не стоит настаивать на исполнении вашего пожелания, выраженного до того, как вы получили всю информацию о происходящем у Цапель, — закончил Рохар свой доклад.

Энгеларт медленно кивнул.

— Да… — пробормотал он. — Да… Это… следует обдумать.

* * *

Свадьбу было решено играть сперва в Тверне, потом — в поместье Коннахов. Дело было хлопотное и затратное, но иначе не получалось: нужно было «бросить кость» и нашим сельским, и городским Школам. А учитывая антагонизм между ними, приглашать тверянцев в поместье Коннах или жителей графства Флитлин и в целом нашей провинции в Тверн — та еще затея.

Но стараниями Герта, чудо-управляющего Сорафии мастера Эткина и самой Сорафии свадьбу удалось подготовить в рекордные сроки. Я тоже приложил руку, но в основном