Князь поневоле. Потомок Ермака - Илья Городчиков

и запах от мертвечины разлагающейся смертельный. Вентиляции на тех рудниках тоже нет. Изначальный хозяин тогда на всём экономить пытался, так что и выходит страх один, да ужас с ним под руку идёт.

— Рабочие условия выдвинули?

— Куда там, — мужчина хлопнул тяжёлой ладонью по столу, отчего многочисленная посуда подскочила и ударилась со звоном о столешницу. — Они ко мне в ночную смену приходили. Требовали, чтобы я забастовку возглавил, но я им ждать покамест приказал.

— Не хочешь рисковать? — голос знакомца из графского имения был безэмоциональным.

— А ты как думаешь? — тягостно вздохнул мужчина. — Понятно, каковы у народа требования: восемь часов смены, больничная касса за счёт нанимателя, расчёт за работу каждые две недели, да смещение управляющего нынешнего.

— Ни разу не удивили. Рудники там не самые лучшие, но и хозяевам конторы дела до рабочих не будет. Лебедев у них там навроде ссылки, пока какое-то расследование в столице проходит. Слухи от наших столичных друзей доходят, что он родственник чей-то, так что хозяева быстрее шахты эти затопят, чем его с поста снимут.

— Потому и не хочу рисковать сейчас. Одно дело, если правительство на уступки пойдёт, на переговоры кого-то из высоких чинов отправит, но сам ведь понимаешь, как оно может быть. В прошлом году рабочих в Донбассе армейские разгоняли, а нам супротив них как идти? С кирками и лопатами против винтовок переть? Мужики наши на попятную идти не собираются — духа у них хватит. Только если по нам из винтовок палить будут, то в шахты загонят как пить дать. А долго мы там осаду держать сможем без припасов-то? Вот о том я и говорю, что без оружия мы долго рудники оборонять не сможем. Если барин твой свою часть разговора выполнит и оружие нам принести сможет, то и я в долгу не останусь — людей на бунт подниму в первую же ночь.

— Вам там полноценную войну организовывать нужды нет, — ответил коренастому бунтарю графский человек. — Много крови принесёт много печали, а если и мертвецы среди полицейских объявятся, то туда не просто жандармов подтянут, а части регулярные. Они-то не просто с пистолетами и револьверами, а пулемётов у них хватает и даже артиллерии. Вам там главное недели две высидеть, чтобы барин мой свой план успел в дело привести.

— Под рукой у меня три сотни рабочих. Администрацию шахт мы слёту взять можем с инструментом в руках взять. Охраны там ночью мало остаётся — те только утром на пост из деревни приезжают. А рельсы разобрать нам несложно будет. Костры подле деревьев разожжём и такие узлы из узкоколейки закрутим, что пуп надорвут потом развязывать. Недельку мы так точно выиграть сможем. А простой нескольких копей на неделю многим промышленникам боком выйдет, кому стали недоставать будет. Там уж и другие сориентируются на забастовку подняться.

— На это я бы так сильно не рассчитывал, но ты, Степан, готовь людей. Пусть они своего боевитого пыла не теряют. Пару дней и оружие будет у вас. Мой хозяин уже вышел на нужных людей.

— Мы справимся. Наше дело правое.

Глава 15

Я поспешно постарался покинуть кабак "У Якова", оставив за спиной шум, запах еды с пивом, а также разговоры мятежников. Последние несколько минут вселили в меня столь много стресса, что стало душно. Дневной воздух, нагревающийся душным ярким солнцем, обжигал лёгкие. Либо это был эффект от бушующего в крови адреналина, но точного ответа я совершенно точно не знал. Я специально сделал вид, что меня неистово мутит и как можно быстрее нужно прочистить кишечно-желудочный тракт, чтобы не забрызгать съеденным за последние сутки кабачную территорию. Это вселяло в меня надежду на то, что мятежники не следят за мной. Само собой, что у меня не было таких замечательных актёрских навыков, что самый внимательный и придирчивый Станиславский поверил, но я же надеялся, что такое небольшое испытание кабачными пьянчугами смогу пройти.

Сделав несколько быстрых шагов в сторону ближайшего поворота, я ощутил на спине неприятный знакомый холодок опасности. Он сверлом вбуривался в позвоночник, проникая прямо между позвонков, вызывая едва ли не физическую боль. Рука сразу метнулась к рукояти револьвера, торчащей из кобуры на поясе, но стрелять первым я не собирался. Это было слишком опасно. Проблема была даже не в том, что у противника может иметься огнестрельное оружие, учитывая, что каждый мало-мальски обеспеченный мужчина старался держать при себе хотя бы по самому дешёвому револьверу, а в том, что городовые вряд ли поверят открывшему огонь первым.

Впереди появилась парочка мужиков. Со стороны они казались самыми обычными, ничем не выделяющимися от немногочисленных прохожих. Вот только я услышал поспешные шаги за своей спиной и сразу нырнул в ближайшую подворотню, собираясь отпетлять городскими дворами, которых в Томске даже на окраинах было достаточно. Вот только я не обратил внимание на проехавшую только что телегу с мукой. Мелкие частицы забились в лёгкие, заставив меня склониться в кашле, что сильно замедлило меня, едва ли не полностью остановив на одной точке.

— Эй, куда так спешишь, барчке?! — раздался сзади хриплый знакомый голос.

Я сорвался в бег и оглянулся, стараясь не сбить и без того не успевшее восстановиться дыхание. За мной бежало четверо крепких мужчин из той группы в кабаке. Лица блестели от пота, выступившего из-за смеси опьянения и физических усилий. В руках блестели не то дубины с металлической окантовкой, не то ножи. Солнце мешало рассмотреть вооружение своих преследователей точнее.

— Ваше сиятельство не соблаговолит остановиться?! — гаркнул рыжий детина, обгоняющий меня в широком дворе, перекрывая дорогу вперёд. Его рубаха распахнулась, обнажая шрам в виде креста на груди — метку, которую оставляли склонным к побегу каторжанам.

К своему удивлению, сориентировался в стрессовой ситуации я быстро. Стоящее подле распряжённой телеги ведро отправилось в полёт достойным футбольного бомбардира пинком. Снаряд полетел в голову рыжему, разбрызгивая крупные капли брызг, а я нырнул под саму телегу, прямо на ходу взводя курок револьвера. Колючие стебли набитой в телегу травы впились в шею, а я провернулся, выпрыгивая с обратной стороны телеги.

Погоня неожиданно стала слишком стремительной. Я перепрыгнул через невысокий плетень, сбивая сушившееся бельё. Вещи взметнулись белыми парусами, на мгновение скрывая мою фигуру от преследователей. Мне даже показалось, что от работяг не стоит ожидать такой прыти, но мои надежды пошли прахом.

Трое из четверых