Системный Творец III - Александр Сорокин

class="p1">Но когда дело дошло до системщиков, картина изменилась. Я перевел взгляд на плечо Арраса, которое осматривал лекарь. Пятно, такое же по цвету, но больше по размеру, бросалось в глаза. Под кожей ощущалась неестественная плотность, словно корни неведомого растения прорастали в его плоть.

Аррас, заметив мой взгляд, хмыкнул.

— Рассматриваешь наши новые украшения? — его тон был мрачно-шутливым. — Не трать время, мы уже живые трупы.

От его слов по коже пробежал холодок.

— Путь Закаленного Тела выше четвертого уровня позволяет игнорировать заражение низкого уровня. — продолжил он, глядя куда-то вдаль. — Но средний, как у нас, или выше… это верная смерть для всех, кто ниже шестого уровня, просто отсроченная. Никто точно не знает, сколько нам осталось. Месяц, может, два, не больше. — он перевел взгляд на меня, и в его глазах не было ни страха, ни жалости. Лишь холодная уверенность солдата, знающего свой конец. — Но, к нашей радости, мы не заразны. И можем точно сказать, когда наш жизненный путь будет близок к концу. У нас хватит сил и чести сделать то, что необходимо, чтобы не стать одним из них. Так что карантин нам не нужен.

Вальтер молча кивнул, соглашаясь с услышанным. Однако на его строгом лице мелькнула едва заметная тень огорчения. Потеря опытных Системщиков была тяжелым ударом для Империи, да и для него лично.

Вальтер жестом отвел меня в сторону, под сень высокой стены, подальше от посторонних ушей.

— Как ты это делал раньше? — без предисловий спросил он. — Лечил зараженных?

Я вкратце пересказал придуманную с Горстом легенду о «семейном артефакте», способном поглощать скверну. Вальтер выслушал внимательно, не выказывая ни веры, ни недоверия.

— Хорошо. — сказал он, когда я закончил. — Сейчас ты будешь действовать так же. Понятно?

Я кивнул, закрыл глаза и погрузился в знакомое пространство навыка «Живое ремесло». Виртуальная мастерская встретила меня пульсирующим голубым светом узоров на стенах и тихим гулом — песней созидания. Мимио парил в центре, его листики-ручки были расправлены, и от него ко мне тянулся теплый поток энергии. Я с удивлением осознал, что до сих пор как следует не изучил новые возможности, открывшиеся после прокачки навыка, но сейчас опять было не до того.

Мысленно вызвав интерфейс создания, я сосредоточился на амулете «Дубовый Щит». Руки, словно сами по себе, потянулись к виртуальным заготовкам. Процесс был молниеносным, отточенным до автоматизма. Я вложил в него последние запасы щепы Корневого Оплота, чувствуя, как материал послушно тает под напором моей воли и энергии. И вот, амулет был готов.

Выйдя из навыка, я распахнул веки. На глаза бросился крошечный, смехотворный прирост навыка «Живое Ремесло» — всего 5 %. В руке лежал знакомый деревянный амулет, но его свойства… Они взлетели на совершенно иной уровень! Пассивная аура невидимости теперь была не «средней», а «мощной», а барьер «Дубовая Кора» мог поглотить два удара средней силы вместо одного, да еще и перезаряжался вдвое быстрее. Очевидно, это был не просто результат роста навыка, а эффект от «Воли, Воплощенной в Форме». Создаваемые мной артефакты стали не просто сильнее — они эволюционировали.

Я показал амулет Вальтеру. Его брови почти незаметно приподнялись — для него это было высшей степенью изумления.

— Невероятно. — прошептал он, перебирая амулет длинными пальцами. — Я впервые вижу «Дубовый Щит» с такими характеристиками. Обычно это лишь вспомогательный артефакт для новичков. Но это… вещь для опытного бойца.

Он посмотрел на меня, и в глубине его взгляда бурлил целый водоворот мыслей.

— Не показывай это «Когтю». Пока что. — он сделал паузу. — Скажи честно, ты можешь излечить их? — дядя кивнул в сторону Арраса и его людей.

— Нет. — ответил я без колебаний. — Я могу лечить только инфицирование низкого уровня. Среднее… мне не под силу.

Вальтер кивнул, и по его лицу по-прежнему было невозможно понять, рад он или огорчен. Возможно, он испытывал и то, и другое одновременно. С одной стороны медали была смерть сильных бойцов, с другой — сохранение тайны моих Путей. Но я сомневался, что дядя поставил бы мою тайну выше интересов Империи, если бы у него был выбор.

С этим грузом мыслей я направился в карантинный блок. Воздух здесь был тяжелым и спертым, пропитанным запахом пота, крови и чем-то сладковато-гнилостным — знакомым ароматом Лесной скверны.

Я приступил к исцелению. Заражение у этих людей хоть и было низкого уровня, но оказалось достаточно старым, въевшимся — возможно, они получили его несколько дней назад. Некоторые воины находились на грани: жар затуманивал их сознание, а кожа местами затвердела, превращаясь в подобие коры. В их стеклянных, полных страданиями глазах, все еще теплилась надежда, такая же, какую я видел у солдата перед воротами.

Достав «Дубовый Щит», я начал обход. Прикладывая амулет к пораженным участкам, я делал вид, что именно он поглощает заразу, а сам тайно активировал «Путь Целителя». Теплая, живительная энергия изливалась из моего резервуара, смывая серо-зеленые пятна, растворяя бугорки под кожей. На самые тяжелые случаи заражение уходило две единицы энергии, на обычные — одна. Процесс был медленным и методичным. Я видел, как прояснялся взгляд больных, как выравнивалось их хриплое дыхание, как они пытались что-то сказать, бормотали слова благодарности.

Это была изматывающая работа. К концу дня мой резервуар живой энергии изрядно опустел, а тело ломило от усталости и постоянной концентрации. Но когда я сделал последний вдох и открыл глаза, карантинный блок был пуст. Все были спасены, остались лишь пустые койки и тишина.

Я вышел на улицу. Вечерние сумерки уже окутали город, окрашивая камень в синие и фиолетовые тона. Прогресс «Пути Целителя» подскочил до 92 %. Каждая спасенная жизнь приближала меня к новой стадии, а новый уровень Пути Созидания значительно ускорял рост остальных Путей.

По пути домой, повинуясь старой привычке, я свернул на центральную площадь и замер. У подножия статуи Топора стоял капитан Горст. Неподвижный, как и сам монумент, он выделялся темным силуэтом на фоне угасающего неба. Капитан смотрел на холодный камень, в котором бесследно исчез его сын. Он ждал. Ждал того, кто, по всем законам логики и этого жестокого этого мира, уже не должен был вернуться.

Я постоял несколько мгновений, чувствуя комок в горле. Я ничем не мог ему помочь. Никакая сила, никакой титул Первого Игрока не могли вернуть Каэла из недр Системы. Развернувшись, я побрел дальше, оставив капитана наедине с его надеждой и отчаянием.

Дома меня застал Орн, хлопотавший у плиты. Запах тушеного мяса с кореньями показался мне самым восхитительным ароматом на свете. Мы поели молча: я был слишком