Полет птицы Пэн - Priest P大

Янь Чжэнмин промолчал.

С лицом, полностью лишенным эмоций, он убрал меч от шеи и подумал о том, что это Хань Юаню следовало бы убить себя.

Хань Юань радостно зарыдал:

– Шисюны… Сяо Цянь…

Он попытался обнять их, но, к сожалению, никто из его шисюнов не желал в своих приближаться к голому нищему, покрытому вонючей грязью.

Янь Чжэнмин изо всех сил пытался забыть о своей запятнанной шее и пробормотал, указав на Хань Юаня:

– Тебе лучше приготовиться всю жизнь переписывать за меня священные тексты, если не хочешь сразу по возвращении вылететь из клана!

Хань Юань не осмелился ему перечить. Он огляделся, ища поддержки, и наконец остановил взгляд на Чэн Цяне.

Чэн Цянь небрежно вытер кровь с лица уцелевшим рукавом. Он так хотел пить и есть, что у него попросту не осталось сил и желания притворяться.

– Шиди, прежде, чем совершенствовать тело, тебе стоило бы совершенствовать свои мозги, – в присущей ему манере ответил Чэн Цянь.

Хань Юань в изумлении уставился на своего «кроткого, доброго, вежливого, сдержанного и великодушного» шисюна. Всего за день Хань Юань получил как телесные, так и моральные травмы. В конце концов ему на помощь пришел Ли Юнь. Он подхватил деревянный талисман и сказал:

– Дашисюн, думаю, сперва нам стоит отправиться на Плато Бессмертных.

Янь Чжэнмин хмыкнул и, наконец, вернул себе главенствующую роль. Немного поразмыслив, Ли Юнь снял халат и отдал его Хань Юаню, всерьез опасаясь, что по Долине Демонов поползут слухи, будто ученики клана Фуяо не носят одежд.

Плато Бессмертных располагалось неподалеку от Зеркальной долины. Ветер быстро разнес по округе сильный запах крови. От талисмана в руке Ли Юня вверх потянулось облако черного тумана, приобретая неясные очертания человеческой фигуры.

Это зрелище пробудило в Чэн Цяне забытые воспоминания.

Ему снился этот человек!

До смерти перепуганный Хань Юань завизжал:

– Ох, мамочки, это что еще такое?!

Ответа не последовало. Таинственная тень величаво поднялась в воздух. Лицо ее было скрыто туманом, но Чэн Цянь чувствовал в этом человеке что-то, внушающее благоговейный трепет, от него веяло спокойствием, будто он готовился принести какую-то жертву.

Чэн Цянь просто не мог не спросить:

– Старший, неужели вы и есть господин Бэймин?

– Бэймин? – тихо ответила тень, усмехнувшись. – Кто достоин называться Бэймином? Это лишь высокомерный титул, придуманный горсткой людей, чьи мышиные глаза видят не дальше одного цуня[87].

Чэн Цянь обдумал эти слова и вдруг осознал их скрытый смысл. Это было не что иное, как подтверждение.

Но ведь «господин Бэймин» – легендарный темный заклинатель? Как он оказался заперт в деревянном талисмане?

Он поселился в нем сам или подчинился заклинанию учителя?

Могло ли случиться так, что талисман призывал не воду и не молнии, а величайшего темного заклинателя?

В мире… есть и такие талисманы?

У Чэн Цяня потемнело в глазах, он вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным. Он понял, как малы его знания о мире заклинателей, если он даже не догадывался о столь невероятных вещах.

В присутствии господина Бэймина дети не делались невидимыми для демонов – демоны попросту в панике разбегались кто куда. Вероятно, для такого могущественного существа, как господин Бэймин, их живописное сражение с духами и рысью выглядело как драка детей с мышками и котенком, поэтому он и не вмешался.

Возможно даже, большая демоническая мышь, при виде которой у Ли Юня свело ноги, в глазах господина Бэймина ничем не отличалась от обычной мыши.

Плато Бессмертных оказалось рукотворным алтарем. Никто не знал, кто именно его создал, но резкие очертания виднелись в самой глубокой части Долины Демонов.

Возле самого алтаря не было ни души, так как демоны не могли приблизиться к нему, но земли вокруг напоминали ужасное поле битвы.

Трое старших учеников уже видели эту картину, путешествуя по Зеркальной долине, один лишь Хань Юань оказался ошеломлен.

Только теперь он понял, в какое опасное место вторгся и на какой риск пошли его шисюны ради его спасения. Единственная причина, по которой он все еще был жив, заключалась в том, что демоны отвлекались от него на схватки друг с другом.

Вдруг талисман в руке Ли Юня треснул. Меж строк заклинания блеснул свет, а после снова наступила тишина.

Господин Бэймин неожиданно освободился от оков сандаловой дощечки, и черный туман, окутывавший его, рассеялся, открыв взору долговязого человека, облаченного в черный халат. Рукава его одежд трепетали на ветру подобно крыльям ворона, обнажая пару худых и бледных рук. На одном из пальцев смутно виднелось простое старинное кольцо.

Лишь его лицо так и осталось скрыто туманом, из-под которого виднелся только подбородок, такой же бледный, как руки.

Глядя на него, Чэн Цянь вдруг ощутил непреодолимое чувство родства, но прежде, чем он смог получше рассмотреть господина Бэймина, тело того вспыхнуло ярким светом и вновь превратилось в черное облако, со свистом взметнувшееся к плато. Облако скрылось из виду, оставив после себя лишь тихое: «Возвращайтесь как можно скорее».

У Чэн Цяня возникло странное чувство, что он больше никогда не вернется.

– Я знаю! – воскликнул Ли Юнь, знаток всяческих странностей. – Я знаю! То золотое сияние вокруг него – это невидимые заклинания!

Янь Чжэнмин, казалось, был очарован увиденным.

– Много на чем можно начертать невидимые заклинания: на струящейся воде, на клубах дыма, даже на проплывающих мимо облаках, – прошептал он. – Но… можно ли нанести их на человеческое тело?

– Это совершенно точно не человек, – решительно сказал Ли Юнь. – Это душа. Я читал один рассказ, в нем говорилось, что некогда существовал всемогущий темный заклинатель – великий мастер талисманов. Ходили слухи, что он мог вырезать невидимые заклинания на трех бессмертных и семи телесных душах[88]. Он сделал это со множеством человеческих душ, чтобы они никогда не смогли избавиться от его контроля, даже после смерти. Наверняка у господина Бэймина тоже была такая сила…

– Ли Юнь! – Янь Чжэнмин наконец отмер. Он заметил, с каким интересом Хань Юань и Чэн Цянь слушают о Темном Пути, и незамедлительно прикрикнул на своего шиди. – Замолчи сейчас же! Вперед, нам нужно идти дальше.

Плато Бессмертных также окутывал черный туман, отделявший его от развернувшейся у подножия бойни. Взирая на нее с высоты, ученики клана Фуяо не чувствовали запаха крови и не слышали боевых кличей, гремевших внизу.

Вдруг, словно из ниоткуда, возник огненный шар. Он подсветил окутанный туманом выступ плато и тут же разлетелся на куски.

Янь Чжэнмин почувствовал, как тревога кольнула его в сердце, и закричал:

– Закройте глаза!