Дворянин - Роман Валерьевич Злотников

Похоже, начали опасаться его уровня обращения с пистолетами. Ну ясно же, что после перформанса с «душем» из бокала красного вина, которым его окатил корнет, тот ожидал немедленного вызова, после которого право на выбор оружия получал уже он… А вместо этого получил такой же бокал в морду. Вот и растерялся, привычно возопив: «Дуэль, дуэль!» Ну тупенький… Вот только Даньке от этого было ничуть не легче. И как ему теперь от этого корнета отвязаться?

– Данька! Вот ты где, чёрт! Чего до сих пор ко мне не заехал? – Даниил резко развернулся и расплылся в улыбке. К нему, раскинув руки, приближался самый младший из великих князей – Михаил. Оп-па! А это шанс.

– Ваше высочество, – покаянно склонил голову бывший майор. – Прошу простить покорно. Даже не знал, что вы вернулись. По приезде мне сообщили, что вы отбыли в Финляндское княжество, вот я и…

– Ой, ладно – брось! – рассмеялся великий князь, крепко обнимая Даньку и сим жестом сразу же выводя его в число личных ближников. Нет, о том, что он близок с великим князем Николаем, в обществе знали. Но как именно и насколько – были разночтения. Многие считали, что никакой близости и нет, а есть только некая полезность. Мол, строит и управляет – это да, но и только… Подобный же жест не только подтверждал достаточно серьёзную близость, но и показывал, что она имеется не только с Николаем, но и с Михаилом. Так что даже настырный корнет после подобного сумел сделать правильные выводы и, бочком-бочком, потихоньку сдристнул. А Данька незаметно облегчённо выдохнул.

– Доложили мне, что ты заезжал. Так что эт я так – чтоб не зазнавался.

– Да как можно! – делано возмутился Данька, замечая, как плотно обступила их прибывшая с Михаилом свита, будто предупреждая другие попытки к нему прицепиться. И каким ветром его сюда занесло? Ну совершенно не его уровня приём-то – по местным меркам его сущая беднота и шелупонь устраивала… Михаил чуть скосил глаза, провожая взглядом стушевавшегося корнета, быстро затерявшегося среди других участников приёма, после чего усмехнулся.

– Что, совсем достали? – понизив голос на два тона заговорщицки поинтересовался он у Даниила.

– Да, – вздохнул Даниил. – Ещё и запрет этот… Я ж сам никого не цепляю. Думал, грохну человек десять – отстанут. А тут… – И он махнул рукой.

– Человек десять? – усмехнулся Михаил. – В этом случае тебя от Сибири ни я, ни Николай, ни даже сам брат наш государь император не отмазали бы. Потому как нет и не может быть в нашей богоспасаемой державе никого неприкасаемого помимо одного государя, – тут он вздохнул и слегка пригорюнился. – Да и с ним тоже, как все могли убедиться на примере нашего бедного отца, – не всё так однозначно… Так что Николай прав. Ты нам с ним здесь нужен, а не в Сибири.

– Ну-у-у… может быть, и так, – вздохнул в ответ Данька. – Только вот что с этими петухами настырными делать – я не знаю.

– Да ты просто как-то сильно резко реагируешь, – усмехнулся Михаил. – Вызвали, хлоп – и сразу насмерть, – он кивнул в сторону зала, благоговейно уставившегося на него. Ну а как иначе-то? Приём у не шибко богатого провинциального барона, а тут на тебе, откуда ни возьмись – лицо императорской фамилии!

– Вон, Сашку, приятеля твоего, – он кивнул в сторону стоящего рядом Пушкина. – Уже раз десять вызывали. Да и он сам, считай, столько же. Только он пока ни разу не дрался – то он не может, то тот, с кем ему драться надобно. Дела, служба, болезнь, пост… а там, глядишь – и помирят. Друзья, родственники, вышестоящие начальники… Из всех дуэлей до реальной стрельбы или саблемахания дай бог в одной из десяти доходит. А не как у тебя, раз – и труп!

Данька недоверчиво хмыкнул. Михаил в ответ лишь покачал головой.

– Ладно – об этом мы ещё поговорим. Я ж к тебе по делу. Специально разузнал, где тебя нынче в Питере найти можно, и приехал. А то дело, считай, срочное. Дело в том, что Николай рассказал мне, что вы там, на Урале, новый электрический телеграф изобрели? Который чуть ли не в десять раз дешевле, чем тот, что сейчас существует. А мне братец поручил построить линию оптического телеграфа между Зимним дворцом и Кронштадтом. Вот я и подумал – почему бы этот ваш электрический не попробовать?

– С Кронштадтом… – Данька задумался. Так-то – хорошо. Кронштадт – близко, аппаратура уже отработана… Одна закавыка – Кронштадт расположен на острове. В воду проволоку просто так не бросишь. Наверно… Значит нужно делать кабель. А чем изолировать? Резины вроде как ещё нет. А чистый каучук вода в конце концов растворит или размоет. Или нет? Чёрт – ни хрена ж не помню! Да что там не помню – не знаю и никогда не знал. И как быть? Какие ещё есть варианты – гуттаперча? Смола с тканью? Лак?

– Тут думать надо, эксперименты проводить…

– Какие?

Бывший майор пояснил. Михаил задумался.

– А если получится, насколько дороже выйдет?

– Ну-у… раза в два, наверное. Но тут вопрос даже не в цене. На эксперименты ведь время надо, а ты сказал – дело срочное.

– А на эксперименты тебе сколько времени потребуется?

– Вот этого не знаю. Там вообще не я изобретатель, я только деньгами поучаствовал да пару советов дал. Главный там – Шиллинг. К нему надо ехать…

– Куда знаешь?

– Конечно!

– Тогда… ты здесь сколько ещё оставаться думаешь?

– Да уже думал уходить.

– Тогда – поехали!

Но сразу уехать не удалось, потому как хозяевам дома наконец-то доложили, что к ним прибыло столь высокопоставленное лицо, и они поспешили под его светлые очи. Хозяев было шестеро. Престарелый отец семейства с если только чуть более молодой супругой, оба в мундире и платье времён, как это пока ещё не написал молодой Грибоедов «Очакова и покоренья Крыма» (ну бедные они были, бедные), его сын с женой, ещё один сын помладше, покамест, похоже, холостой, и дочь, в честь «вхождения в возраст» которой, кстати, приём и устраивался… Так что Михаилу пришлось задержаться и выслушать славословия в свой адрес от «благородного отца семейства», после чего облобызать ручки супруге и сделать комплимент дочери хозяина, а также (что многих шокировало), подарить виновнице торжества один танец. Что Даньке понравилось. Потому как он считал подобное отношение к людям, даже столь, по меркам императорской фамилии, бедным и незначительным, своей заслугой. Поскольку из года в год пытался планомерно вбивать в голову младшим великим князьям