Дальнобойщик - Роман Валерьевич Злотников

К счастью, в отеле его ждал номер с отличной китайской системой кондиционирования. Оставив багаж, Пётр Аркадьевич наскоро освежился, сменил костюм и рубашку на необязывающие брюки свободного кроя, льняную рубашку с воротником-стойкой и плотную кожаную куртку-пиджак. И сделался неотличим от большей части мужчин на улице.

В таком виде он и отправился разыскивать прокатную контору.

В подземку не полез, решив, что после метро Питера и Москвы это будет для него непосильным испытанием в первый же день по прилёту.

Правда, наземный общественный транспорт ходил омерзительно, в скрипящий автобус пришлось протискиваться с боем, зато это дало возможность посмотреть, нет ли хвоста.

Не было.

Контора находилась на самой окраине и была окружена какими-то особенно гнусно-безнадёжными кирпичными и шлакоблочными коробками, за которыми неумолчно грохотали невидимые механизмы.

Окна жилого дома напротив были наглухо задраены, но Закревский обратил внимание на почерневшие от копоти занавески.

Сама же контора оказалась чистенькой и опрятной.

За старым, пожалуй, даже антикварным столом сидел пожилой еврей с грустными глазами. Склонив голову, осмотрел гостя.

— Таки почтенному господину нужен хороший автомобиль, который таки привезёт его прямиком к американской мечте?

— Почтенному господину нужен такой автомобиль. Но сначала мне надо повидать Дэлигана.

Сын иудейского народа тяжело вздохнул.

— И таки что мне сказать этому поцу, почему его хочет видеть такой почтенный джентльмен?

— Скажите ему, что пришёл старый знакомый из жарких стран.

Иудей поднял чёрную телефонную трубку.

— Шон, к тебе пришел человек. Говорит, твой старый знакомый из жарких стран.

Закревский с интересом наблюдал, как изменился и облик сидевшего за столом человека, и голос. Взгляд цепкий, движения точные, из голоса пропал карикатурный говорок.

Закревский понял, что легко может представить этого человека в деле.

Разговор закончился.

Лёгкий кивок в сторону неприметной двери справа от входа в контору.

— Идите до конца коридора, дверь слева.

Закревский поднял шляпу, кивнул.

Прошёл по коридору с бетонными, крашеными зелёной краской стенами, слегка улыбаясь.

Толкнул тяжёлую дверь.

Глава 8

Свобода

Хуц-Ги-Сати, конечно, понимал, что будет нелегко.

У него в жизни вообще просто не было… Правда, противный голосок тут же шепнул — а с Машей, с ней тоже всё сложно?

Он его прогнал.

С ней тоже сейчас непросто.

Как любая баба, Маша суетилась, пока собирали вещи, всё проверяла, не забыли ли чего, порывалась захватить ещё вот то и вот это, снова и снова лезла в сумку, проверяя, на месте ли деньги, взяла ли новый паспорт, открывала его и раз за разом смотрела на незнакомые буквы рядом со своей фотографией.

А когда автобус высадил их рядом с контрольно-пропускным постом, вцепилась в руку Хуц-Ги-Сати и шла на дрожащих ногах. Ну чисто как гирю к ноге приковали.

— Да не бойся ты! Наконец нормально жить будем — что заработаем, всё наше! Ты да я! Нормальными людьми хоть себя почувствуем! Без надзора этого! — шепнул он девушке.

— Ага, идём, — пискнула она и закашлялась, горло перехватило.

Пограничник с орлом на фуражке, молоденький, розовощёкий, с простодушным лицом, но цепкими серыми глазами бесстрастно проверил паспорта, кивнул на роликовую дорожку.

— Ставьте вещи.

Пока листал паспорта, спросил:

— Сопроводительные документы на габаритный багаж, налоговые декларации?

— Нет у нас ничего. Не нажили, — рыкнул Хуц-Ги-Сати. Маша дёрнула его за руку. Пальцы у неё были ледяные.

Она растерянно оглядывалась по сторонам. Уже когда проверка неожиданно быстро закончилась, и они шли по бетонной дорожке нейтральной полосы к дверям КПП с американской стороны, шепнула:

— Мы одни в зале были, Сатик… Почему так?

— Потому что остальных всё устраивает. Привыкли в рабстве жить, под надзором, — процедил индеец.

Маша как-то сразу приободрилась, даже плечи расправила.

Пограничник североамериканцев оказался двухметровым широкоплечим джентльменом с квадратной челюстью и спокойными голубыми глазами.

«Не то что этот»… — мимоходом подумал Хуц-Ги-Сати.

И больше особо подумать ничего не успел.

Поскольку они попали в конвейер.

Три минуты — проверка документов.

Добро пожаловать, следуйте за сержантом Робертсом по коридору.

Почти бегом.

Добро пожаловать — дверь открывается — следуйте по синей линии для заполнения анкет и получения велкам-пакета.

— Ух ты, а это что? — шепнула Маша.

— Значит, подарок новым гражданам дают, — со значением округлил глаза Хуц-Ги-Сати.

Небольшая светлая комната.

Потёртые пластмассовые стулья, столы тоже из дешёвого пластика.

— Проходите к окну три, — показывает рукой неприметный человек в форме.

Некто за мутноватым плексигласом кладёт в лоток сколотые скоросшивателем сероватые листы…

— Заполняете печатными буквами. Стоимость бланков три цента лист. Если нет письменных принадлежностей, они будут вам предоставлены, стоимость принадлежностей будет удержана из суммы стандартного велкам-кредита, вам нужны письменные принадлежности? — всё на одной ноте, без передышки. Как есть конвейер. Чёткий, отлаженный!

— Да, давайте, — пожал плечами индеец.

— Вам требуется два комплекта. Письменные принадлежности строго индивидуальны, это сделано в целях безопасности и охраны здоровья, — голос за плексигласом явно произносил заученный текст.

Индеец только плечами пожал, Маша снова вздохнула.

Долго возились с анкетами.

Большинство вопросов повторяли те, на которые они уже отвечали, когда подавали документы, но были и новые, читая которые Хуц-Ги-Сати чесал в затылке и крякал.

Скажем, «Каков ваш кредитный рейтинг по шкале от 1 до 20 по собственной оценке», «Какие банки САСШ вам знакомы, выберите не менее трёх вариантов», «Перечислите телевизионные передачи и наименования телевизионных каналов, которые вы смотрите чаще всего. Если не помните названя каналов, внесите тематику. Не менее пяти пунктов». Да и вообще впечатление было такое, что он анкету для рекламного агентства заполняет — приходилось как-то в том, старом мире. За неё купоны обещали со скидками, ну он и решил, что не помешает, с деньгами туго было.

Посопели, справились.

— Пройдите по синим стрелкам налево, получите в окне 3-С вэлкам-пакеты и кредитные карты, которые необходимо активировать в течение восьми часов для зачисления обязательного велкам-кредита. Не забудьте положить в ящик письменные принадлежности, они подлежат утилизации, — клерк со скрежетом задвинул ящик с анкетами.

— Даже за ручку и то деньги взяли, — шёпотом пожаловалась Маша.

— Это же ресурсы. Они их на тебя потратили, значит, надо оплатить, — терпеливо объяснил Хуц-Ги-Сати. — Это вот и есть настоящая бережливость, поняла?

Девушка промолчала.

Задумалась.

* * *

Если что-то может пойти не так, то пойдёт не так.

Велкам-пакет оказался свёртком из двух одеял и двух пакетов, в которых лежали красивые красно-синие кредитные карточки и толстые буклеты с рекламой банков и страховых контор.

Хуц-Ги-Сати, конечно, заранее разузнал, что от КПП до города ходит рейсовый автобус.

Билет на деньги САСШ стоил 120 долларов.

Но