Обратный отсчет - Токацин

Он вышел. Из санпропускника донёсся плеск. Гедимин дотянулся до рычага, закрывая дверь наглухо, и заглянул в чёрный контейнер. Внутри тускло светилась высыхающая серая пыль.

В сердечнике «магнита» была окись ирренция; в собранном веществе — какие-то нерастворимые соли, немного условных окислов. «Ничего, сойдёт,» — думал Гедимин, глядя на зелёные блики. «Если в примесях нет ипрона и кеззия, на реакцию они не повлияют. А ничего такого, что могло бы само в неё вступить, тут не видно. Собрать побольше — и можно прессовать в таблетки. Сделаем свои твэлы, раз от Маккензи не дождёшься.»

…Вепуат вышел в коридор.

— Я наверх. Буря закончилась.

Не дожидаясь ответа, он прошёл мимо Гедимина. Тот заглянул в отсек. Оба дрона висели на потолке. Их Вепуат не взял — только летучих тварей.

Дрон запищал, отдавая «сканы». Гедимин пролистывал их десяток за десятком. За полдня накопилось много. «Когда начался шторм?» — сармат напряг память, но без толку. В «топливном цеху» ему было совсем не до погоды на поверхности. «Так, в этом блоке тоже ничего, а здесь… Hasu!»

Верх шпиля нагрелся на тысячу градусов. Что-то кипело на стенках трубок, стекая вниз, в ещё не прогретую камеру. Из неё валил пар — и снова, оседая на остывающих стенках, тёк обратно. Верхнюю часть заволокло слабой белесой рябью.

«Жидкая молния…» — Гедимин смотрел на значки сбоку экрана. Сканер уже опознал вещество, капающее на дно камеры. Оно норовило испариться, но система тонких трубок осаждала его и гнала обратно. «Так и есть. Но… это ведь сок дерева. Откуда он взялся в атмосфере? И почему его не было, пока…»

Выключив сканер, он быстро пошёл к лестнице.

Подъёмник уже заработал. Филки-дежурные сердито фыркали, пока Гедимин ехал на лифте, но притихли, когда он выбрался в верхний отсек.

— Что, мотор неисправен? — хмуро спросил сармат, глядя на поршневую машину и блоки привода. Филк замотал головой. Гедимин покосился на его ступни (лицо было плохо видно под бликующим щитком). «Из прошлогодних поселенцев. Ну, хоть „Рутению“ сюда не сажают. Чего они, всё-таки, нудят? Не вручную же тянут клеть…»

«Ангар дирижабля» был открыт настежь. Внутри что-то шипело и посвистывало. На гребне крыши сидели два чёрных «трилобита». Они глазели друг на друга, шевеля то крылом, то хоботком. Шлейки, ни к чему не прикреплённые, свисали с крыши.

— Улетят, — негромко напомнил Гедимин, проходя мимо ангара. Оттуда фыркнули.

…Масляную плёнку на стенках рэссеновых трубок «видел» только микросканер — но Гедимин порадовался, что они со всех сторон прикрыты камнем. Чтобы опустошить нижнюю камеру, «шпиль» пришлось вывернуть из гравия. «Если бы эта штука торчала в крыше, я бы вынул затычку из вот этого патрубка. И всё бы вытекло,» — думал сармат, выливая маслянистую жидкость. Её было больше, чем он видел на снимках дрона, — видимо, в «шпиль» ударила не одна молния. «А этот символ, похоже, неспроста…» — Гедимин проверил дозиметром значок на верхушке. «Фонить» он перестал давно — где-то за час до того, как сарматам разрешили выйти на поверхность. «Как-то это связано с самим штормом…» — Гедимин оборвал мысль и сердито сощурился. «На Земле вся эта чушь не работает. И электричество там — не жидкость. А вот молниесборников надо сделать побольше. Своя жидкая молния станции пригодится.»

34 день Жизни, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — Сфен Мысли

Зелёный луч угас. Теперь «колонны» с нанизанными на них каменными кольцами освещал только одинокий фонарь. Гедимин машинально проследил за их поворотами, — их дёргало из стороны в сторону, но пока что равномерность не нарушалась,

— Камешки крутятся, — оператор Бальтес еле слышно хмыкнул. — А настоящие скоро привезут?

Гедимин пожал плечами.

— Сам жду.

Реактор сегодня был «молчалив» — точнее, занят: то и дело сквозь стены станции на «восток» уходил мощный «сканирующий» луч. Гедимина подмывало встать на его пути и послушать чужой разговор, но он сдерживался. «В том году мы в столицу бегали каждую неделю. Сейчас они о нас не вспоминают. Может, проект вообще отменён?»

…Глиняный «контейнер» насквозь не просвечивал, но защитное поле вдоль его стенок подёрнулось тонкими красными разводами — слабое сигма-излучение выходило наружу. В горячем цехе досушивался тонкий слой золотой… точнее, фиолетовой глины. Вдоль стены стояли плотно накрытые вёдра с тёмной жижей; на всякий случай Гедимин обернул их защитным полем. Они практически не «фонили», но что там — знал разве что Вепуат.

«Сорок килограммов органики,» — сармат покосился на сигма-сканер; сейчас его занимал в основном радиозащитный контейнер. «И три шестьсот ирренция на выходе. Значит, один и восемь… хороший процент для простой речной грязи.»

Ему на секунду стало неловко, и он, отставив в сторону контейнер с ирренцием, достал тонкие керамические пластинки. Их сармат слепил из эллурской глины, добавив немного органики и песка; обжиг прошёл на удивление удачно, хотя Гедимину сошли бы и образцы с трещинами. «Хм… А так она скорее лиловая, чем фиолетовая,» — сармат огляделся в поисках источников белого света, но вспомнил, что таких и на поверхности немного. «Ладно, лишь бы экранировала.»

…«Ага…» — сармат занёс в журнал последние измерения и сложил образцы в карман. «Золотой глине уступает. Сделать поправку на лишние граммы и миллиметры… Зато — никаких аборигенов-посредников. Лучше отгонять червей, чем разбираться в местных традициях. С червями, если что, можно и сфалтом…»

Он выбрался из экранированного помещения и радостно хмыкнул, услышав стихающий писк дозиметра. Всплеск излучения сходил на нет — небесные гиганты уже проплыли над холмом и сейчас утаскивали за горизонт «хвосты» из летучих спор. «Вот теперь — пора наверх. Искать Вепуата? Или он уже третий час там?»

…Подъёмник загудел, когда Гедимин поднимался на верхний ярус. В клеть заходили двое филков — без тяжёлой экранирующей брони, в обычных комбинезонах. Увидев сармата, они сощурились, но отступили к стенам. Клеть поехала наверх.

— Куда без защиты? — спросил Гедимин, показав им дозиметр. Филки сверились и дружно фыркнули.

— А эта ерундовина не врёт, — заметил один из них, тронув рамочный радиометр, выглядывающий из кармана. Гедимин быстро заглянул ему в глаза — прозрачных выпуклых щитков не было. «Рутениец. Но вроде нормальный.»

— Ну да, фон падает, — нехотя признал он. — Но что вы там вообще делаете?

…Три десятка филков разбрелись по плато и ущельям. Кто-то держал в руке пучок «сухих