Чайная буря - Хафса Файзал

Но в рассказе о девочке, которая знала все обо всех, и мальчике, который был загадочнее луны, следовало поставить точку.

Выдохнув сквозь стиснутые зубы, Арти полезла по перекладинам и добралась до верха в тот момент, когда Лаит уже вовсю преодолевал скаты и подъемы крыши, словно фантом в пустыне. Арти едва за ним поспевала.

Наконец оказавшись около узкого выступа возле дымовой трубы, Арти остановилась, прижав к голове кепку, которую опять чуть не сдул порыв осеннего ветра.

Лаит наблюдал за ней с расстояния в несколько ярдов. Удивления на его лице не было, и Арти вспомнила предостережение Джина.

– Арти,– произнес Лаит. Почти с презрением, подумала она. Но Арти понимала, что лжет сама себе; в его голосе звучала та же мягкость, что и той ночью у нее в кабинете, и по коже пробежал жар.

Гордость во взгляде стража сообщала, что этот парень знает себе цену, но, к сожалению для него, цену себе знала и Арти. Она вздернула нос.

– Следуешь за мной как тень, да? – спросил он. – Иной мог бы усомниться, доверяешь ли ты мне.

О, разумеется, она не доверяла ему, но дело не в этом. Симпатичной мордашки было недостаточно, чтобы вызвать у нее интерес. Ей нужна была загадка, ребус. Вызов. Может, они и вступили в альянс, но ни один из них не доверял второму. Это была не просто сделка. Это была игра.

– Ты должен был встретиться со мной в министерстве градостроительства, – сказала Арти. – А не шататься по безлюдным переулкам. Конечно, я села тебе на хвост.

– Ты еще узнаешь, что я своих обещаний не нарушаю.

Что-то крылось за внешним смыслом этих слов, то, чего Арти уловить пока не могла.

– В этот раз нарушишь, потому что через три минуты дорога в переулке Кладовщиков заполнится людьми и транспортом.

Ветер поворошил волосы Лаита.

– А я туда и не иду.

Арти бросила взгляд на пешеходов с высоты четырех этажей. Спускаться долго, а ближайшее здание – на расстоянии улицы. В ту сторону он собирался? Так далеко не прыгнешь.

Лаит крутанул в руке стебелек розмарина. Арти мысленно задалась вопросом, знает ли он, что эттенийцы передают послания с помощью цветов, если благовоспитанность не позволяет им вести разговор о чем-то напрямую. Скорее всего, знает, ведь на каждом углу продают буклеты с описанием, что значит тот или иной цветок или растение.

– Ты не боишься смерти. – Это был не вопрос, а наблюдение. Лаит усмехнулся. – Или, может, ты просто не боишься высоты.

– Все ценное во мне умерло давным-давно, – сказала Арти и направилась к сточной трубе.

– В этом смысле мы с тобой не такие уж разные. – Он не стал пояснять, что имеет в виду, а она не стала расспрашивать. Вопросы подразумевают интерес, интерес сообщит ему, что ей не все равно.

А это не так.

– Можешь рискнуть и прыгнуть. Я пойду по улице.

– Или можешь позволить мне показать тебе, как это делается.

В глазах Лаита вспыхнуло удивление – он не ожидал, что Арти обернется. В этой игре на двоих, которую они вели, она заработала очко в свою пользу.

– Ну давай, – сказала Арти, чем окончательно поразила Лаита, и подошла к нему вплотную. Он нервно сглотнул, и Арти с удовольствием отметила, что уверенность покидает его.

Она заметила бронзовые искры в его темно-карих глазах, которые поблескивали, как украшенная каменьями рукоять его изогнутого кинжала. На носу у него была небольшая горбинка, волосы оказались волнистыми – на тех участках, где успели немного отрасти.

– Здравствуй, преступница, – сказал Лаит и встал у нее за спиной.

– Научи меня, святой, – ответила Арти.

Он дотронулся до ее рук, распрямил их с нежностью, к которой Арти не была готова. Все это нервировало. От его прикосновения к ее коже словно искры полетели, и тиканье часов Арти стало тихим, как пульс вампира.

Дыхание Лаита щекотало ей шею, а затем его руки проскользнули вдоль ее ребер и очутились у нее на талии. Арти услышала, как он сглотнул.

Вновь прилило раздражение. Оно досаждало ей. Душило ее. Арти словно разучилась владеть чувствами, и это приводило в ужас. Через рубашку она ощущала прикосновение каждого его пальца – Лаит будто украшал ее резьбой с помощью ножа. Ей хотелось прильнуть к нему. Хотелось рявкнуть на него. Хотелось…

Его рука скользнула по пистолету.

Мир вновь обрел четкость.

Арти выдернула из кобуры Калибур и толкнула Лаита так, что тот опрокинулся. Удивленно охнув, он приземлился и засучил ногами в поисках опоры. Испуганно пискнув, в сторону отскочила его кошечка. Арти приставила дуло Калибура ко лбу Лаита, и страж окаменел.

Если бы она не нуждалась в нем, чтобы проникнуть в Атерей, то вышибла бы ему мозги прямо на этой крыше.

Дышал Лаит сбивчиво, шумно. Ветер трепал шлицу на пиджаке Арти, предостерегая, что она стоит на краю четырехэтажного здания перед парнем, которого едва знает, – перед капитаном высшего ранга, перед Рогатым Стражем, в компании которого излишне расслабилась.

– Успокойся, Казими…

Арти с силой вдавила дуло ему в лоб.

– Не указывай мне.

Лаит сильнее уперся лбом в дуло и тихо произнес:

– Не могу понять: ты так любишь угрожать или просто обидчива?

Но голос его подвел, акцент стал заметнее. Вены вздулись, кровь в них шумела, ревела. Ему страшно, подумала Арти, но в его глазах мелькнуло что-то такое, что подстегнуло ее. Она толкнула его – Лаит окончательно растянулся на крыше – и выпрямилась.

– Мы пойдем пешком, – сказала Арти и зашагала обратно тем же путем, каким пришла.

* * *

К половине первого Арти с Лаитом добрались от министерства градостроительства. Лаит сел рядом с ней в одно из кресел, что были выставлены у входа. С тех пор как они спустились с крыши, он не вымолвил ни слова – равно как и Арти. Тишина между ними была напряженной. Они – союзники лишь на время, и когда дело будет сделано, то разойдутся каждый в свою сторону.

Так им и следовало поступить.

Министерство градостроительства было трехэтажным зданием с изящными карнизами и двойными дверями мозаичного стекла, однако красоту его омрачал полуразвалившийся дом слева. Интерьер министерства оказался столь же затейливым и до неприличия жизнерадостным, стены были выкрашены в ярко-желтый цвет. Словно за обстановку и отделку отвечала сама Флик.

Человек на передвижной лестнице перебирал папки на полках, встроенных в противоположную стену. Горничная смахивала пыль с антиквариата. К стене за изогнутым столом секретаря были прикреплены всевозможные сертификаты, выданные чиновнику, – обрывки пожелтевшей бумаги,