Fallout: Большие грехи маленького города - Наиль Эдуардович Выборнов

В углу комнаты лежал труп одного из бандитов, того в которого я выстрелил первым. Еще один зажимал грязной тряпицей ссадину на голове. Помимо них в помещении было еще трое: здоровый мужик, что бил меня, еще двое бандитов, и тот самый мальчик, что привел меня сюда. И ни избитого отца, ни изнасилованной матери. Черт, да этот дом вообще не был жилым, пол был покрыт слоем пыли и крысиных фекалий.

И как я только мог попасться в настолько простую ловушку?

- Очнулся, легавый? – спросил у меня тот, что держал в руках фальшфейер и светил разбитым носом. Он же, очевидно, и был главарем банды. – Ну-ка, долбани ему еще раз, чтобы жизнь сахаром не казалась.

Здоровяк не преминул выполнить приказ, снова пнув меня в живот. На этот раз я успел приготовиться и напрячь мышцы, но тряхнуло меня все равно сильно, даже зубы щелкнули.

- Встать на колени! – на этот раз приказ был обращен уже ко мне. – Живо!

Мне пришлось подчиниться. Похоже, что ублюдок собирался с лихвой отплатить мне за нанесенный ущерб. Еще бы, врачей, чтобы могли вправить сломанный нос, раз два и обчелся, так что, скорее всего, щеголять ему теперь орлиным клювом. И оглашать окрестности храпом, мешая спать всем остальным.

- Держи, - протянул он фальшфейер тому, что зажимал рану на голове и обратился к бугаю. – Отойди-ка, я ему пробью хорошенько.

Места для разбега тут было предостаточно, так что удар должен был получиться не хуже, чем в соккере. А если он ударит в грудь или в лицо, то мгновенная смерть мне обеспечена.

Я наклонил голову, сделав как можно более скорбную мину, и уселся, поджав ноги. Вытянул руку назад, и нащупал на щиколотке рукоять револьвера. Бандиты были явно неопытными, потому что будь у них хоть какие-то понятия, то они прикончили бы меня еще, когда я валялся в отрубе. Ну или связали перед тем, как начать издеваться. А так – отобрали пистолет, и решили, что лишили всех средств защиты. И что-то подсказывало мне, что они все сейчас смотрят именно на главаря, который собирался выместить на мне злобу за убитого товарища и сломанный нос.

Ну и, какой смысл не пытаться достать ствол? Ждать пока они просто забьют меня насмерть? Если уж есть шанс побороться, то им надо пользоваться и не думать лишний раз.

К тому моменту, когда главарь, взяв разбег, рванул вперед, собираясь ударить мне в лицо ногой в тяжелом армейском ботинке, я успел освободить револьвер из кобуры.

Тот, кажется, полностью поверил в то, что я собираюсь смиренно ждать смерти, из-за чего даже не среагировал на мой рывок в сторону. Зажав его колено подмышкой, я прижал ствол пистолета к груди ублюдка и утопил спусковой крючок.

Револьвер бахнул и нещадно лягнулся в ладонь. Даже удивительно для такого маленького ствола, больше похожего на игрушку, чем на настоящее оружие. Впрочем, попадание пули оказалось вполне действенным, пусть это и не десятимиллиметровый.

Вторым я выстрелил в того, что держал фальшфейер, бандит только неловко поднял руку с факелом, будто пытался защититься от пули. Не помогло: она попала ему прямо в лицо и вынесла зубы через дыру в челюсти.

Третьей пулей попал в ублюдка, что бил меня ногой в живот. Целился в голову, но руки тряслись, из-за чего пуля угодила ему в горло. Здоровяк схватился за шею, захрипел и медленно осел на землю.

Четвертым и пятым выстрелами достал в двух бандитов, что стояли в стороне и, похоже, не успели даже принять участия в нашей драке. Один получил пулю в грудь, второй – в живот. Оба остались живы, но драться в рукопашную уже не могли, а огнестрела ни у кого из них не имелось.

Последним был ребенок, что заманил меня в эту ловушку. Я прицелился в него и нажал на спуск, но револьверчик только глухо щелкнул. Неужели я не зарядил шестую камору?

Паренек, оценив второй шанс, подаренный им моей забывчивостью, припустил прочь из комнаты. Я открыл барабан, высыпал на ладонь пять пустых гильз и один патрон с наколотым капсюлем. Осечный. Значит, не судьба.

Хреновые патроны тридцать восьмого подсовывают. Хоть самостоятельно снаряжай. А я ведь специально просил самые лучшие из тех, что в наличии имелись, понимая, что «детектив спешл» - оружие последнего шанса, на котором экономить нельзя.

А тут такая вот ерунда.

Я поднялся с пола, подошел к мелко дергающему в агонии левой ногой главарю и забрал из его руки по-прежнему зажатый в ней «Кольт». Вот ведь ублюдки, все-таки чуть не завалили. И вполне могли, если б мне повезло чуть поменьше.

Проверил магазин, дернул затвор, досылая патрон, прицелился в середину лба скалящемуся ублюдку и выжал спуск. По очереди добил каждого из оставшихся бандитов, не считая того, пристреленного первым, и того, которому попал в рот, после чего перезарядил пистолет третьим, последним имеющемся в наличии, магазином. Огляделся в поисках места, где можно присесть, не испачкав брюки и пиджак в крови.

Уселся прямо на пол, прислонившись к стене и закрыл глаза.

Фальшфейер тихо шипел на полу. Скоро бумага, пропитанная химическим составом, догорит, и комната вновь погрузится в темноту. Так, наверное, даже будет лучше. Не будет видно валяющихся на полу трупов, луж крови, пыли и крысиного дерьма.

И только тогда я понял, в чем дело.

Что бы с тобой не происходило в жизни, характер все равно закладывается с самого рождения, вместе с моральными ценностями и ориентирами. Может быть дело в генах, может в клеточной структуре каких-то зон мозга, а, возможно, и просто в воспитании. Это не столь важно.

А вот важно и обидно то, что как бы ты не хотел бы измениться, у тебя все равно ничего не получится. И если раньше тебя легко было поймать на детский крик или женский плач, но и в будущем все останется абсолютно так же.

Насколько же ублюдкам живется проще. С другой стороны, я ведь сам идиот, мог обратиться к кому-нибудь из патрульных, в конце концов вызвать подкрепление.

И вдруг я почувствовал, что меня трясет. Да, я уже не раз попадал в передряги, но, чтобы вот так, выйти одному против превосходящего в численности противника. Да меня ведь только что замочить могли!

Дрожащими руками я полез в карман, вытащил из него пачку сигарет, вытащил одну и кинул в зубы. Колесико зажигалки мне