Гиппогриф Его Величества - Lis-Bet

разработала первый образец. Во время исследований ей удалось заметить, что иногда в тигиллах накапливалась разнополярная энергия, пребывающая практически в балансе. Из-за этого разработка не взрывалась мгновенно, а некоторое время могла существовать. Эмбер попробовала заключить такие кристаллы в оболочки, чтобы продлить долговечность, и сумела заставить камни просуществовать в течение трех суток. Затем она проверила, как на нестабильную магию влияет другая энергия, а также попробовала разбить оболочку. Когда взрыв крохотного прототипа едва не лишил её бровей, она побежал к верховному магу Рипсалиса и предложил сделать много таких камней, чтобы взрывать бойцов империи.

Первую партию как раз применили в прошедшем бою.

— Ты — настоящая умница, — Эрик улыбнулся и погладил её по голове. — Не могу поверить, что в свои шестнадцать ты уже разработала первый артефакт, признанный магами.

Эмбер зарделась.

— Мне повезло заметить нестабильную магию, а остальное — дело техники.

— Это ничуть не умаляет твоих достижений. Я горжусь тобой.

Эмбер просияла, и взгляд, полный жизни и радости, стал лучшей наградой. Эрик выдохнул с облегчением, наконец, полностью осознавая, что очередная битва осталась позади, и они оба выжили. Теперь можно было на некоторое время расслабиться и залечить раны. Он знал, что империя не станет наносить удар вновь до тех пор, пока ни перезарядит магические орудия. К счастью, снаряды представляли собой сложные артефакты и их приходилось вручную напитывать, подавая энергию из тигиллов. Империя старалась использовать их вдумчиво, ведь, в отличие от Рипсалиса, не обладала почти бесконечным запасом магических кристаллов. Это одновременно радовало и огорчало.

Эрик вновь вспомнил, что именно тигиллы стали причиной войны. Империя обратила свой взор на соседей, когда её шахты начали истощаться. Сперва она атаковала королевство Джейд, захватив почти треть его земель. Затем набросилось на крохотную страну в устье Бригги, заставив её склониться. Теперь взялась за них, королевство Люцерн. Непобедимый Корнелиус кровавым штормом прошелся по границам, захватывая города. В особенности его интересовали те, что занимались разработкой тигилловых шахт. Разумеется, он не мог обойти стороной Рипсалис, который являлся жемчужиной Люцерна. Все понимали, что делом времени был момент, когда имперская армия обрушится на него.

Так и вышло.

Генералы империи выстроили войска в боевом порядке и атаковали город. Уже тогда магам удалось разработать первую версию купола, который и решил исход сражения. Несмотря на то, что барьер удалось пробить, это потребовало больших усилий и множество жертв. Не сумев заставить Рипсались склониться, имперцы отступили. Впрочем, ненадолго. Спустя пару дней новая атака обрушилась на город, принося с собой разрушение и опустошение. Чтобы защититься и обеспечить купол постоянной подпиткой, мирные жители бросились в шахты и принялись добывать магические камни днем и ночью. От того, сколько энергии город тратил на купол ежедневно, стыла кровь в жилах, однако это было ценой свободы.

В отличие от остальных жителей Рипсалиса, Эрик часто думал об империи. Причем, не только, как об огромном государстве, которое уже триста лет считалось самым сильным и прекрасным, но и о его правителях. Когда-то ему довелось побывать в столице — прекрасном цветущем городе, полном улыбок и смеха. Тогда о войне никто не думал, и всё казалось мирным и интересным. Эрик помнил, как стоял на главной площади в День Середины Лета, а Непобедимый Корнелиус, сияющий, подобно солнцу, толкал вдохновенную речь. Женщины плакали от счастья, глядя на него, мужчины — одобрительно кивали, а детишки мечтали стать похожим на него. В те далекие дни Эрику тоже хотелось вырасти в такого сильного и уважаемого человека, и он с восторгом хлопал в ладоши вместе с остальными.

В тот раз он обратил внимание на двух мальчиков, стоящих в двух шагах от Корнелиуса, позавидовав, что им повезло родиться у такого отца. Правда, почему-то те выглядели странно. Младший — если Эрик правильно помнил, его звали Калеб — с опаской косился на старшего. Он тревожно поджимал губы и старался отойти хотя бы на шажок. Старший — Динар — напротив, сиял уверенной улыбкой, горделиво распрямив плечи. Он свысока глядел на народ, наслаждаясь своим статусом. Оба мальчика были удивительно похожи на отца, хотя матери у них были разные. И лишь их поведение кардинально отличалось.

Калеб казался более хрупким и нежным, несмотря на то, что уже познал боль предательства. На недавней церемонии кто-то бросил кинжал ему в спину, и лишь благодаря слуге императора, в его затылке не образовалась дыра. Это случилось на глазах у всего народа. Калеб тогда застыл, уставившись на кровь, стекающую по руке слуги, и мертвенно побледнел. Его мать и нынешняя жена императора — Амелия — схватила его за руку и быстро увела. Во взгляде сверкнул холод и злоба, и многие в тот день зашептались, что покушение пробудило кобру: страшного зверя, с которым у людей ассоциировалась новая императрица. Она была опасна. Расчетлива. Умна.

В народе ходили слухи, что смерть первой жены императора была её рук делом. Так это было или нет, установить оказалось невозможно, однако и без этого Амелию многие боялись. Она была младшей дочерью короля Драцены, который много лет хотел выдать её замуж за Корнелиуса, чтобы сохранить мир между странами. Амелия часто приезжала в империю на торжества и крутилась вокруг правителя, что ужасно злило первую жену — и без того болезненную и слабую женщину. Когда та умерла, Амелия с триумфом появилась в столице, и через полгода вышла замуж за Корнелиуса. Не прошло и двух лет, как у них родился мальчик — Калеб.

Удивительно дело, но Корнелиус почти сразу объявил того наследником престола, хотя это право должно было принадлежать первенцу — Динару. По непонятной причине император пошел в обход традиций, и это породило множество сплетен. Люди говорили не только о том, был ли Динар родным сыном императора, раз тот изменил решение после рождения второго ребенка, но и том, могла ли тут быть замешана Амелия. Кто-то даже считал, что она владела магией и подчинила разум правителя. Таким образом, она не только продвинула своего сына, сделав его вторым человеком в стране, но и сама заняла доминирующую позицию.

Разумеется, это отразилось на Динаре. Мальчик вдруг стал более горделивым и жестким, и в его взгляде появилось упрямство. Он стал демонстрировать удивительные способности в науках и владении оружием, и многие восхитились его талантом. Динар казался образцовым наследником. Он был сильным, рассудительным, в меру жестким и милосердным. В сравнении с ним Калеб пока выглядел жалко. Он ухаживал за слабым детенышем гиппогрифа, который даже не мог