Достоевский. Дело о пропавшем наследнике - Александр Бертич

– А если дождется? – зачем-то спросил Родик.

– Тогда не пощадит. Она привыкла срывать цветы первой.

Родион зарделся, как те самые алые розы.

– Я пойду, – сказал он. – Спасибо за чай.

Поднялся и чуть не опрокинул тяжелый резной стул.

Вслед за этим произошло сразу несколько интересных вещей. В углу магический пес Волчок поднял голову от тарелки и тихо, но отчетливо зарычал. Сонечка уронила серебряную ложечку прямо на скатерть и уже хотела последовать за своим приятелем – но Достоевский посмотрел на нее так, что она осталась. Зато не остался Волчок. Он не стал ни с кем согласовывать своих действий и выскользнул из столовой, стуча когтями по паркету.

В передней хлопнула дверь, и стало тихо.

– И то верно, пора погулять с собакой, – сказал граф очень спокойно.

Сонечка решила пойти на крайние меры. Еще мгновение – и она знала, о чем он думает. А он знал, что она знает, и не противился.

– Какой же вы… – начала Сонечка – и не стала продолжать.

– Я знаю, – сказал Достоевский.

* * *

Вечером на Невском было многолюдно. Витрины светились, в ресторанчиках играла музыка и роскошные автомобили медленно проезжали мимо, будто их пассажиры никуда не спешили – да так оно и было. Легко одетые девушки смеялись, солидные господа из машин окидывали их внимательными взорами, а те вроде как были и не против. В другое время все это показалось бы Родиону Раскольникову ужасно завлекательным, но не теперь.

Он шел, понурив голову. Волчок чинно вышагивал рядом. Может, он и хотел бы задержаться у ближайшего фонаря, но терпел.

– Ну вот что они надо мной издеваются, – говорил ему Родик, как бы продолжая старую тему. – Теперь еще эту Тильду приплели вообще не к месту. И что у меня подружки еще не было.

– А что, была? – невинно поинтересовался Волчок.

– Нет. Ну так и что? И вообще, чья бы корова мычала!

– Про корову не понял. Если хозяин Родион имеет в виду ту даму в черном, то она не похожа на корову. Хотя и на человека тоже.

– А на кого же тогда?

– На яркого представителя рода суккубов, а именно – демонов, которые принимают облик привлекательных женщин. По ночам они являются к молодым людям и…

– Прекрати, – взмолился Родик, чьи мысли тем не менее приобрели нежелательный оборот.

Волчок остановился и натянул поводок. Невозмутимо задрал ножку у чугунной тумбы на въезде в арку:

– Накопилось много темной энергии.

– У меня тоже много чего накопилось, – рассеянно отозвался Родик.

Его как будто услышали две девицы, что сидели за столиком на открытой террасе ресторанчика – без кавалеров, зато с бокалами. Просканировали взглядами.

– Оцени, забавный мальчик, – сказала одна другой. – И песик смешной. Какая непосредственность!

– Пф-ф, – возразила вторая. – Сразу видно, провинциальный недокормыш. Ноль калорий, ноль перспектив.

Что уж это означало на их языке, так и осталось неизвестным. Родион совсем загрустил. Отвернулся и потянул за поводок. Но песик, которого назвали смешным, уперся. Навострил уши и повел носом в сторону двух девиц.

Негромко тявкнул.

Из длинной бутылки с красивой этикеткой, что стояла у девиц на столике, выскочила мелкая темная сущность – хорошо еще, что видна она была не всем! Мокрый демон вертелся в воздухе, как новогодняя шутиха, брызгался и отплевывался. Приземлился прямо в декольте одной из девиц (той, что обозвала Родика недокормышем), оставил на ее игривой шелковой блузке мерзкое вонючее пятно, после чего рассыпался в пыль.

Вот как раз мерзкое пятно было видно всем. До Родиона донесся и запах – да такой, что его опять чуть не стошнило. Девицы (обе сразу) завопили, как резаные! К ним тут же направился встревоженный охранник. Родион со щенком не стали выяснять, что будет дальше, и пошли своей дорогой.

– И ты не пей никогда всякую дрянь, – комментировал Волчок. – Хозяина тоже касается. Демоны и джинны обожают жить в бутылках. Оттуда и вредят всему человечеству.

– Ты меня воспитывать будешь? – покосился на него Родик. – Давно ли сам из пробирки вылез, гомункул?

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Друзья не успели даже дойти до моста через канал, как позади послышались торопливые шаги: Сонечка нашла их подозрительно быстро. Впрочем, никто бы и не удивился этому обстоятельству, зная о ее талантах.

– Эй, вы, – окликнула она сердито. – Далеко собрались?

Ни у Родика, ни у пса не было ответа. Один просто пожал плечами, другой чихнул.

– Если что, я тоже не хочу возвращаться, – призналась Сонечка.

– А как же Достоевский? – спросил Родик.

– Я ему сказала, что мы идем гулять с собакой. Он спросил: надолго? Я сказала: как получится. Мне кажется, он все понял.

Родион протянул ей руку, и ее узкая ладошка легко скользнула в его.

– Вернемся, когда победим, – сказал он.

Когда в сумрачном небе показался знакомый дирижабль, никто даже не удивился. Как ни в чем не бывало, гигантская сигара зависла перед Казанским собором и мигнула сигнальными фонарями. В гондоле раскрылась дверь, и оттуда сбросили аварийный трап, наподобие веревочной лестницы.

– Я не могу залезть, – встревожился Волчок. – У меня лапки.

Пришлось Родику взять его под мышку. Бесстрашная Сонечка полезла первой, Родион – за ней.

Он не боялся смотреть вниз. Боялся смотреть вверх.

– Пилот первого класса к вашим услугам, – сообщил робот-нейроид под номером 2112. – Имеется незавершенный маршрут.

Родион улыбнулся:

– Отлично. Летим на Лиговку. Теперь они от нас никуда не денутся.

Глава 13

Недоброе утро

Назавтра солнце уже поднималось из-за дальних крыш, трамваи звенели, воробьи чирикали в кустах, и редкие пешеходы уже собирались куда-то по своим делам – хотя какие дела могут быть в такую рань, да еще в воскресенье?

Однако именно в этот час к «Тоннелю» подкатил еще один экипаж. Черный «лесснер» Порфирия Петровича с синей мигалкой и двуглавым орлом. На этот раз без эскорта.

Глава Департамента направился прямо к двери.

В зале за утренним коктейлем сидел скучный Есенин.

Как всегда после концертов, он чувствовал себя хуже некуда. Из него словно выкачали всю энергию и не дали ничего взамен. Прошли те времена, когда он выходил на сцену, чтобы подзарядить аккумуляторы от зрителей. Теперь же для этого приходилось искать другие способы.

Он поднял голову и посмотрел на гостя сумрачным взором. Узнал и постарался улыбнуться:

– Салют, ваше превосходительство… извините, я сейчас не в форме.

– Я тоже, как видите, – признал следователь. – Я не на службе. Частным порядком.