Ясное сердце - Кейт Ченли

На наших уроках истории отец всегда учил меня отделять мифы от фактов.

– По легенде, государство Наньйю основано людьми, которые помогли богам одолеть древних демонов и навсегда изгнать их из нашего мира. Когда боги вознеслись на небеса, они наградили этот храбрый народ священной магией. Наньйю никогда не покидали земли своих предков, где прошла последняя битва против демонов. Прошли века, народ расцветал и плодился. Начали рождаться те, кто не владел магией, но к ним относились с презрением, как к второсортным гражданам. Наконец они не выдержали и подняли восстание, требуя равных прав. Восстание провалилось, и все не одаренные магией жители покинули Наньйю. Со временем они сформировали новые государства вокруг родных земель. Поэтому все мы говорим на одном языке, пускай и есть у нас разные диалекты и говор в зависимости от региона.

– Это сходится со всем, что я вычитала в библиотеке, – говорит Юнли, обдумывая свой следующий ход. – Мне понятно, почему во многих странах магию запретили с самого начала, учитывая ее жестокую историю. После формирования новых наций долгое время царил мир. А затем начались бессмысленные войны, отчасти по вине Дачжоу.

Мнение принцессы намного более непредвзятое, чем я привыкла слышать. Я согласно киваю. Веками крупные королевства, в их числе и Дачжоу, пытались захватить Наньйю с помощью могучих громадных армий и сдались лишь после бесчисленных неудач. Я лишь поверхностно читала о магии, но вполне могу представить, на что способно колдовство Огня и Силы на поле боя. Кроме того, благодаря магии порталов наньйю удобнее перемещать свои войска. Они преодолевают огромные расстояния всего за несколько секунд.

– Наньйю научились на своих ошибках, и через какое-то время после революции люди, не обладающие магией, получили равные права, – продолжаю я и доверительно сообщаю: – Мой отец считал, что Дачжоу, Удэ и Силенд развязали войну, чтобы полностью избавиться от магии, не только из-за всей той боли и страданий, что она принесла их предкам, но и просто потому, что люди боятся того, чего не понимают.

– Мудрые слова. В Дачжоу всегда было запрещено колдовать, но вводить запрет даже на знания о магии и наказывать за это жителей просто абсурдно. Ну что наш народ сделает с этими знаниями? Всем известно, что колдовать могут только наньйю.

Я не ожидала, что Юнли способна так прямо критиковать отца.

– Говорят, семья принца Цеджуна, брата короля, пала жертвой темной магии, – припоминаю я. – Многие верят, что решение его величества запретить всю магию сразу после их смерти продиктовано горем.

– Я тоже об этом слышала, – говорит Юнли и отводит взгляд. А затем снова смотрит на меня. – Мне не верится, что магия наньйю всегда была злой. Я читала, что все изменилось где-то пять поколений назад.

– Мне говорили то же самое. В соседних королевствах никто не знает, почему это произошло, и поэтому тревога и подозрения лишь нарастают.

Кровавое колдовство Лафне однозначно было темным и отвратительным, но меня до глубины души потрясло то, как легко от нее избавились.

Я ставлю на доску следующую фигуру, и Юнли теряет сразу девять.

– Надо сосредоточиться на игре, – вздыхает она.

Принцесса храбро сражается до самого конца, но все же победа остается за мной.

Я показываю, какие ошибки она допустила, и Юнли говорит:

– Сегодня я многому научилась. Надо обязательно еще раз так посидеть.

– С радостью, – искренне отвечаю я.

Она смеется, весело и радостно.

Путь домой я выбираю не привычный и короткий, а такой, чтобы проехать мимо гостевого поместья, в котором располагается делегация наньйю. Скорее всего, мне это ничего не принесет, поскольку внутрь я зайти не смогу и следить за домом с улицы тоже будет подозрительно.

Мы едем вдоль стены медленнее обычного, и я, к своему удивлению, замечаю нечто полезное. Телохранитель Хансиня разговаривает у входа с другими членами делегации. Судя по тому, как все ему кланяются и кивают, он у них в большом почете.

Разве не странно проявлять такое ярое уважение к простому телохранителю?

Об этом я думаю всю дорогу домой.

Не знаю, может, дело в нашей с Юнли беседе о магии, но перед сном я пробую заставить свой кулон светиться, как в ту ночь, когда мне приснилось загадочное величественное здание. Несмотря на мою жажду ответов, камень остается неизменен. Скрыта ли в нем магия? И если да, то откуда у семьи моего отца волшебный артефакт?

Пока что я должна держать это в секрете.

Глава восемнадцатая

– Все складывается! – радостно восклицаю я, пока мы с мамой едем в экипаже. – Скоро у нас будет свой дом в столице!

Я смеюсь, и мама вместе со мной.

Благодаря принцессе мы посетили чудесное поместье в черте города. Полдня его осматривали, и нам обеим понравилось. Мы сразу приняли назначенную цену.

По возвращении в поместье дяди Йи мы наслаждаемся небольшим обедом. Сам дядя на работе, Бо на учебе, и даже Айлин почему-то нет дома. Мама хочет дождаться возвращения брата, чтобы предупредить его о переезде. Она считает, что будет грубо начать собирать вещи, ничего не сказав.

Я натираю брусок туши, а мама сидит за письменным столом и пишет нашему наместнику в родном городе, когда в комнату заходит Нинь:

– Наместник министра Сана просит вас подойти по важному вопросу, госпожа.

Он еще ни разу не заглядывал в наш скромный уголок.

– О, – удивленно отзывается мама и просит Нинь привести его сюда.

Наместник отвешивает небрежный поклон:

– Госпожа Лю, в переднем дворе поместья ждут констебли. Мэр Тан отдал приказ позвать вашего слугу, Хан Юи, на допрос.

Меня охватывает холодная тревога. Нинь и Маи с сомнением смотрят на наместника, а мама поднимается из-за стола:

– Зачем?

– С этим следует обратиться к констеблям, госпожа Лю, – чересчур спокойно отвечает наместник.

– Так я и поступлю, – стальным голосом произносит мама и поворачивается к Нинь: – Позовите Юи. Мы вместе выйдем к констеблям.

Близнецы присоединяются к нам во дворе перед нашим домиком. Фэй выглядит напряженной, но на лице вечно спокойного Юи нет ни тени волнения.

Нинь и Маи вызываются пойти с нами. Все вшестером мы следуем за наместником в передний двор. Там полдюжины констеблей в зеленых униформах стоят, стиснув рукояти коротких мечей на своих поясах. Они держатся позади самого важного на вид мужчины, очевидно, их начальника. В его пальцах покачиваются наручники.