Красная дорама 3 - Денис Георгиевич Кащеев

* * *

В Расон мы въехали уже по темноте — в двенадцатом часу ночи. К этому моменту упрямая Рю наконец сдалась и сладко спала, пристроив голову у меня даже не на плече — на коленях. Когда пришла пора высаживаться, девушку мы с трудом добудились.

У подъезда здания, возле которого остановился грузовик — оказавшегося гостиницей — нас встретил куратор от Министерства электроэнергетики, представившийся Ю Яэ Джуном. Пригласив пройти внутрь, в холле он по-быстрому проставил нам положенные отметки в командировочных документах, извинился, что местный ресторан уже закрыт (впрочем, голодны мы особо и не были, а вот вымотаны — это да), выдал талоны, которые следовало предъявить утром на завтраке, и вручил ключи от номеров. Моих спутников поселили по двое — Рю с Пак, Кима с Яном. Меня как руководителя делегации разместили отдельно.

Условившись встретиться завтра у ресторана в половине восьмого — время нам назначил товарищ Ю — мы разбрелись по нашим номерам, отдыхать после долгой дороги.

17. «Белочка и ежик»

Спустившись утром к ресторану, четверых остальных из нашей пятерки я застал уже ожидавшими вблизи его дверей. Чтобы добраться туда от лифта, нужно было сперва проследовать вдоль ряда красочных стендов, а затем, свернув, миновать их же уже в обратном направлении.

У первого же щита я невольно сбавил шаг — а затем и вовсе остановился: это оказалась не привычная мне политическая агитация, сознанием уже почти не воспринимавшаяся, сливавшаяся с антуражем, а самая настоящая коммерческая реклама — каких-то китайских компаний! Нет, пара знакомых плакатов на тему Решительного Рывка там тоже присутствовала, куда без них, но как-то даже терялась на общем фоне!

Ну да, особая экономическая зона!

И пока я с усмешкой пялился на стенд, призывающий всех желающих срочно воспользоваться услугами некой логистической компании из славного города Даньдун, услышал позади щита чуть приглушенные голоса. Разговаривали Ким До Юн и Пак Су Бин.

— Честно говоря, даже страшновато теперь! — призналась собеседнику тхэквондистка. — Не представляю, чего они от нас тут ждут, если так разместили!

— Тоже первая мысль была, едва переступил порог: «До Юн, как специалист ты этого и близко не стоишь!» — согласился с ней узколицый. — Так и ждал, что сейчас прибежит товарищ Ю и скажет: извините, мол, ошибочка вышла! Это только для членов ЦК номер! Да там пятерых легко можно было бы разместить, а не нас двоих с Яном! Своя «комната гигиены!» В ней — горячая вода, сразу течет, даже ждать не надо!

— Вот-вот! — подхватила Пак. — И какая ванна! Уж на что мы с Рю спать хотели…

Дальше я слушать не стал — и так получилось, будто втихаря шпионю за ребятами — и поспешил в обход скрывавших меня от их глаз стендов.

А что касается наших комнат… Ну да, это был совсем не гостевой дом колхоза «Унсон-Ри» — и уж тем более не класс поселковой школы, из которого вынесли парты и побросали вместо них на пол соломенные тюфяки. Довольно просторное помещение, широкая кровать, «удобства» в номере… По капиталистическим меркам — пожалуй, уверенные три звезды. А то и все четыре, от расположения зависит.

В общем, я был приятно удивлен — хотя, конечно, до восторгов Кима с Пак мне было далеко.

Обогнув рекламные щиты, я присоединился к товарищам. Натикало уже двадцать девять минут восьмого, так что, не медля более, Рю раздала нам полученные вчера от товарища Ю талоны — она у нас за них была ответственной, как ранее за сухой паек в дороге — и всей компанией мы двинулись на завтрак.

Народу в ресторане собралось немало, но свободных столиков оставалось еще достаточно. Взяв каждый по пластиковому подносу, мы чинно пристроились в хвост очереди к стойке раздачи. Меня наши пропустили первым — но, думаю, вовсе не из уважения к должности: просто прямо перед нами стояли четверо мужчин европейской внешности, и, подозреваю, осознанно или нет, мои непривычные к такому соседству спутники постарались выставить между собой и опасными вегугинами(чего стоили одни их синие джинсы!) хоть какой-то щит.

Вообще, очередь была весьма многонациональной. Собственно, корейцев в ней насчитывалось явное меньшинство — хотя все же больше, чем европейцев. Превалировали китайцы.

А четверка перед нами, кстати, оказалась русскими. Правда, едва ли из «Росатома» — судя по всему, сферой их бизнес-интересов был уголь. По крайней мере, именно нюансы возобновления его транзита в Китай через северокорейский порт Раджин они сейчас увлеченно между собой обсуждали.

Профессиональный разговор бывших соотечественников меня особо не заинтересовал — да и неудобно было подслушивать — так что я постарался переключить свое внимание на что-то другое. И принялся наблюдать за работой девушки-раздатчицы за прилавком.

Почти у всех отстоявших очередь корейцев в обмен на завтрак та забирала талоны, точные копии наших. Иностранцы же расплачивались наличными. Причем, и китайцы, и русские — исключительно юанями. В последних были указаны цены — о местных вонах тут, похоже, слыхом не слышали.

Не поэтому ли, кстати, командировочные мне выдали в валюте? Наверняка в этом все дело.

За талоны полагался относительно скромный стандартный набор — гречневая лапша и чай. За деньги ассортимент был куда богаче. Русские угольщики перед нами, например, дружно попросили себе джонхаб хве — перевести это можно приблизительно как «сырое ассорти» — что-то вроде японского сашими. Выглядело блюдо довольно аппетитно.

— Морепродукты они здесь напрямую от местных рыбаков получают — так что даже не сомневайтесь: все свежайшее! — пояснил один из русских своему товарищу — видимо, новичку.

Как бы то ни было, разбрасываться юанями я не стал — удовлетворился «базовой комплектацией» завтрака. На первый раз — так, дальше — посмотрим. Ну а у спутников моих, похоже, даже и мысли иной в головах не промелькнуло. Не знаю, кстати: а им вообще юани полагались? Мне-то еще с росатомцами пиво пить по заданию Джу — деньги, наверное, выделены, в первую очередь, на это — а остальных запросто могли дефицитной валютой и обделить!

Судя по тому, в каком напряженном молчании прошел у нас завтрак, последняя моя догадка была абсолютно верной. На вегугинов, сновавших мимо с подносами разносолов, что Рю, что Пак — да даже Ким! — косились не без плохо скрытой зависти. Один Ян по сторонам попусту не глазел, полностью сосредоточившись на своей законной лапше.

Подумалось: