Печать пожирателя 9 - Илья Соломенный

Ур-Намму поднял руку, и звёзды в его лице вспыхнули ярче.

— Сколько магов существовало на Земле, когда мы ушли? Пять тысяч? Десять? — Он сделал шаг вперёд, и тень от его тела потянулась к нам, холодная и тяжёлая, — Сейчас их больше полумиллиона. Полмиллиона сосудов, готовых отдать нам силу!

Юй замер. Его глаза — то юные, то древние — расширились.

Он догадался — на секунду позже меня.

— Ты… ты намеренно…

— Чтобы достигнуть «цели» нам не хватало количества магов, которые на тот момент существовали на этой планете. Так что следовало подождать, пока их станет больше… Подождать и… Спровоцировать перед этим. Не забивать своими силами, не контролировать, а… Отпустить поводья.

— То есть, все эти восстания…

— Все эти восстания, — продолжал Ур-Намму, и в его голосе звучало удовольствие, — Все эти «предательства» наших детей… Разве вы никогда не задумывались, как легко мы позволили себя свергнуть? Как легко они набрали силу?

Я почувствовал, как что-то холодное скользнуло по моей спине.

— Ты устроил это, — прошептал я.

Ур-Намму склонил голову.

— Да. Нам нужно было время. Время, чтобы род человеческий размножился. Время, чтобы магия проникла в их кровь глубже! — Он повернулся к линзам, где в Ашшуре маги падали ниц перед алтарём, — Пока их всё ещё недостаточно — но это изменится. Рано или поздно.

Юй закачался. Его плащ из драконьей шкуры зашипел, чешуйки впились ему в шею, но он, кажется, даже не чувствовал боли.

— Ты использовал нас, — произнёс он хрипло, — Ты заставил нас страдать целую тысячу лет в темноте! Без возможности ЖИТЬ! Лишь наблюдать за тем, как эти животные…

Юй не закончил — но Ур-Намму по-прежнему молчал. А звёзды в его лице мерцали, как смех.

Я ощутил вкус крови на губах. Я прикусил их — губы этого сосуда.

Иероглифы под моей кожей замерли. Даже ветер, бивший в лицо песчаными иглами, казалось, стих на мгновение.

— Ты… — мой голос прозвучал чужим. Слишком человеческим, — Ты был в ярости. Когда твои дети подняли восстание! Я видел это.

Звезды в лице Ур-Намму продолжали мерцать, словно смеясь над нашей глупостью.

— И ты рычал о предательстве! — добавил Юй. Его потрескавшиеся губы искривились, — Ты даже не знал, что случилось с Миносом, когда мы рассказали тебе об этом!

— Ты уверен, брат?

— Я видел, как твоя тьма рвалась наружу, круша храмы!

Ур-Намму медленно поднял руку. Его пальцы — сгустки теней, а не плоть — сомкнулись в жесте, от которого дрогнул воздух.

— А как же иначе? — спросил он мягко, — Если бы я не играл свою роль… вы бы играли свою? Вы бы согласились на всё, что я предложил?

Тишина. Даже драконья шкура на плечах Юя перестала шевелиться.

— Ты должен был сказать нам! — я ударил кулаком по линзе, и трещины побежали по её поверхности, — Мы не рабы, чтобы плясать под твою дудку!

Ур-Намму повернулся ко мне. Звёзды в его лице вспыхнули ослепительно.

— Я старший, — произнёс он. Голос был тихим, но каждый звук вонзался в кости, как нож, — Я решаю, что вам знать, а что — нет. И если у вас есть претензии… — Ур-Намму развёл руки. Тени за его спиной взметнулись, приняв форму крыльев, — Выскажите их сейчас. Я готов.

Юй склонил голову. Его корни-волосы съёжились.

Я стиснул зубы. Иероглифы под кожей сжались в комок, но не посмели вырваться наружу.

А той частью, что была Марком, я лишь отстранённо посмеялся.

Ур-Намму явно был сильнее своих братьев — и пользовался этим без зазрения совести. Молодец…

— Минос, — вдруг сказал Юй. Его голос дрогнул, — Его смерть… Это тоже было частью твоего плана?

Воздух сгустился. Даже чёрное солнце над Ашшуром в линзах померкло.

Ур-Намму на мгновение замер.

— Без смерти одного из нас, — произнёс он наконец, — Магия не рассеялась бы по миру достаточно сильно и быстро.

Юй задрожал. Его потрескавшаяся кожа осыпалась пеплом.

— Значит… ты…

— Я принял необходимые меры.

Я чувствовал, как иероглифы под моей кожей корчатся от ярости. Проклятые иероглифы! Они не слушались меня так, как раньше!

Песок, забившийся между пальцев ног, казался теперь не просто раздражающим — он был унизительным! Как будто сама земля смеялась надо мной.

Юй стоял, сжав свои потрескавшиеся руки в кулаки. Его драконья мантия обвилась вокруг шеи, чешуйки впиваясь в бронзовую кожу, но он, казалось, не чувствовал боли. Его глаза — то юные, то древние — сверкали чем-то между гневом и… страхом.

Да, именно страхом. Хотя он бы никогда в этом не признался.

«Принял меры».

Эти слова висели в воздухе, как ядовитый туман.

Ур-Намму наблюдал за нами, его звёздное лицо мерцало спокойным светом. Затем он медленно склонил голову — жест, который у любого другого мог бы выглядеть как покорность. Но не у него. Никогда у него.

— Я понимаю ваши чувства, братья, — его голос звучал мягко, — И прошу прощения, что не посвятил вас в свои планы.

Юй фыркнул. Звук вышел хриплым, как треск ломающихся веток.

— Прощения? Теперь? После всего? После этого заточения во тьме⁈ — Его пальцы сжались так сильно, что бронзовая кожа треснула у суставов, обнажив на мгновение что-то тёмное и пульсирующее внутри.

Я вмешался, чувствуя, как тени моего плаща вздымаются сами по себе. Ещё немного, и Юй скажет лишнее…

— Ты говоришь, что так было надо. Но мы могли бы…

— Прождать тысячу лет, просто затаившись? — перебил меня Ур-Намму. Его звёздное лицо вдруг стало ярче, — Нет. Взгляните вокруг! Взгляните вниз!

Он махнул рукой, и линзы вспыхнули, показывая не только Ашшур, но и другие города — десятки, сотни их, раскинувшихся по всей планете.

— В каждом — маги. Тысячи магов. Сотни тысяч! А скоро будут миллионы! Когда мы начали, их было горстка, — продолжал Ур-Намму, — Теперь же… Теперь они повсюду. Как плесень на гнилом плоде.

Юй нервно провёл языком по потрескавшимся губам.

— Жалкие осколки нас истинных… — прошептал он.

— Да, брат, вот именно! — кивнул Ур-Намму, — Осколки нас самих! Размножившиеся, расползшиеся по миру. Готовые.

Я почувствовал, как что-то холодное снова пробежало по спине. Даже мои иероглифы замерли на мгновение.

— Готовые для чего? —