Патриот. Смута. Том 5 - Евгений Колдаев

Человек подошел, наклонился.

Мальчишка что-то выкрикнул, но после недолгой перебранки место уступил. Взялись они за процесс вместе.

Я, сидя верхом, наблюдал. Осложняло дело то, что раненый воевода в кольчуге. Это не ткань — ее не разрежешь аккуратно, не посмотришь, что там. Снимать? А как — рука ведь повреждена. Видимо, все же нужно стаскивать. Не будет же он все время лечения в броне ходить. От нагрузки помрет измученный организм. Да и доступ к ране нужен нормальный.

Нельзя в броне быть.

Они вдвоем начали действовать. Потянули. Казак заорал от боли. Еще бы — травмируемую руку приходилось проворачивать как раз в плечевом суставе. Рядом с раной.

М-да. Все же доспехи, это не привычные мне современные бронежилеты на стропах. Срезал их и свободен. Здесь — сложнее все. Хотя мой юшман в этом плане попроще. Он больше для дел лечебных подходит. За счет запашной системы и ремней крепления. Но — далеко до идеала. Как-то я раньше и не задумывался о том, что помимо защиты доспех еще должен быть эффективно снимаем и надеваем. Те же латы в этом плане — удобнее. Срезать ремни, стащить. А вот кольчуга, которая надевается как рубашка. Разоблачать такого бойца — мука.

Наконец, уложили потерявшего сознания воеводу, начали бинтовать. Надеюсь, все получится и выживет Белов.

Мой боец что-то говорил, действовал, а мальчишка помогал.

Дело спорится, может жить будет. Перевел взгляд. Смотрел на лагерь близ талицких бродов. Прошло еще некоторое время и от него наконец-то отделилось с десяток всадников. Как я и думал, их было примерно около тысячи. Вот и число атаманов, и воевод, соответствующее. Минута и они замерли напротив меня и моих рядов.

Снаряжение не плохое, но и не лучшее. Пожалуй сам Воевода у них был только отлично вооружен, а вся армия — ну как и мои сотни до того, как я арсеналы открыл.

Лошади фыркали, чуяли кровь. Люди нервничали.

Между нами было метров пять. Спешиваться никто не собирался, замерли друг напротив друга. Эдакие, предварительные переговоры. Чувствовался висящий в воздухе вопрос: что же дальше? Что будет?

— Здравствуйте, товарищи! — Выкрикнул я.

— Здрав будь… воевода. — Прогудели они нескладно, но вполне в один тон.

Царем не звал никто.

— Кто за главного у вас? Или не выбрали еще?

Они переглядывались, понятно было, что какого-то единого мнения на сейчас счет пока нет. Волков убит. Возможно, он, как бывший есаул Белова мог бы заменить его, но не судьба. А кто из них — неясно. Вроде бы все равны. Соберись они все, что-то бы вышло. Но на это нужно время. А я его им не дал.

Окинул взором всю эту компанию.

— Значит так! Собратья! — Начал вещать. — Проясню ситуацию для всех! Первое. Никаких татар в моем войске нет. Люди воронежские, люди оскольские и казаки донские. Все. Второе. Идем мы на север, к Москве, чтобы сильного царя на трон сажать. Земский Собор собирать и выборно… Повторюсь! Выборно! Определить, кому всей землей нашей русской владеть и править.

Смотрел на них, вроде бы понимали, кивали, перечить никто не собирался.

— Третье! Дмитрий, что царем кличет себя и с ляхами заодно, мне не друг и не брат. Негоже такого человека на трон сажать. Это мое слово. Знаю, вы здесь все, преимущественно за него стоите. Весь Елец и воевода его. Но он, иноземцам готов отдать все! И землю, и жизни ваши.

Сделал паузу. Они напряглись сильно. Память о том, как сражались против царских войск, была свежа. Всего-то несколько лет прошло от осады города. Многие друзей потеряли, близких, родных, собратьев. Продолжил громко.

— Василий! Что в Москве засел, тоже царик, а не царь. Много за ним грехов. Знаю, бились вы с его войсками. Славно и отважно. Елец не дали свой. — Обвел их взглядом. — Знаю, собратья, и понимаю почему. Как этот Василий на трон сел? Все мы знаем, что силой! Не по желанию земли всей. Собор, что он созвал, это так… Смех один.

Люди переглядывались, закивали. Чувствовалось, что в головах их появляется понимание того, что и почему я делаю. Зачем собираю силы и хочу на Москву идти. Все то, что делало первое и второе ополчения, сформировавшиеся от усталости простого люда на местах, я использовал для тех же целей. Прийти в столицу, свергнуть всех этих узурпаторов, ляхов, предателей, отравителей и жадных до власти упырей.

Выбрать достойного царя!

После краткой паузы продолжил с новой силой говорить:

— Так вот. Кто хочет со мной идти, всех беру. Но с тех, кто идти хочет, клятву делу нашему беру и сам перед ними клянусь. У нас в войске каждый знает, ради чего мы идем и почему так, а не иначе действуем. Ясно?

— Так-то, воевода, ясно. — Проговорил тот самый сотник, что был третьим в недавнем отряде, приехавшем решать дело поединком.

Судя по тому, как вели себя остальные, он претендовал на некое лидерство над всеми после выведения из игры Волкова и Белова.

— А раз ясно. — Глянул на него пристально. — Стройте сотни для присяги. Лагерь сворачивайте. Идем в Елец. Оттуда на север через день, два пойдем.

Пришлось мне смириться с тем, что не так быстро, как изначально хотел, удастся мне движение к Серпухову. Армия — это не только боевая ее часть, но еще и обоз, снабжение, фураж. Бумажная работа, которой, слава богу, будет заниматься Григорий. Это обучение, муштра, формирование четких и понятных сотен, их управления. Очень и очень много всего вне построения к битве и самих сражений.

Армия — это в первую очередь логистика.

И мне, человеку иного времени. С одной стороны, сложнее. Не так легко понять скорости и особенности ситуации Смутного времени. А с иной, у меня колоссальное превосходство в организационном понимании. Как это должно работать, как формироваться. И почему четкая структура подчинения вне местничества дает на поле боя невероятные плоды. Они покажут свое преимущество под Полтавой, а потом прославят Русское оружие во времена Екатерина Великой.

Переход от средневековья до Нового времени занял много лет. А я постараюсь сократить его. Ведь я знаю — как это должно быть.

Еще один сотник из елецких вывел меня из раздумий:

— Что с Беловым делать-то? Воевода он наш, как-никак.

— Перевязать