Володарь железного града - Яр Серебров

стойко терпела отчуждение, «перемывание» костей и слухи о княжьей подстилке, даже бровью не вела. Оно и понятно, обещание своё я сдержал выкупив не только её ближних, но и дальних сродственников. Признаться, безграничным доверием этой девушки я пользовался в «корыстных» целях. Если с косметикой у женской половины острожка всё хорошо, то консерватизм в одежде был жёсткий, отчего выставил протеже локомотивом нестандартных рабочих одежд — беретов, халатов, штанов и даже, комбинезонов. В сочетании с косметикой смотрелась она на миллион долларов, молодые парни шею сеье сворачивали смотря вслед. А мои бывшие, и не только «любовницы» лишь зубами скрипели потому как перепадало щедрот «барских» им заметно меньше предмета платонической любви. От кавалеров у Олеси отбоя не было, но приставленный следить за ней вой доходчиво объяснял страждущим почему следует держатся подальше. Ну не дурак же я на самотёк такие вещи пускать, особенно, учитывая частые отъезды на стройки. Вскоре отношения князя и простолюдинки стали секретом Полишинеля.

Усадив диву на колени я отдыхал душою, пока Олеся непрерывно щебеча что-то на мне ухо рисовала узоры в небольшом блокноте. Мы запускали русскую серию колец и котлов, а к дизайну ювелирки у девушки имелась предрасположенность и это дело я поощрял. Всё же опыт общения с женским полом поболее чем у юнцов, потому и не гнал желая вкусить «зрелый» плод. Пшеничные волосы пахли ромашками и лесными цветами. Неожиданно девушка повернулась лицом и обняв за шею неумело поцеловала в уста оставив медовое послевкусие.

— Мстиша. Она неожиданно разрыдалась. — Не гони, прошу. Ведаю, не бывать вовек тебе женой. Бояре через день дщерей своих на смотр водят. Оставь, при себе хоть полюбовницей, хоть ключницей. Люб ты мне, люб больше жизни!

— Ну что ты краса. Я провёл рукой по лицу вытирая слезы. — Не горюй. Кому бывать жинкой моей, сам решу, без бояр да князей. Что мне их приданное, тьфу. Плюнуть да растереть. Не удержавшись, впился в нежные губы и прижал её крепче, запустив руки под сарафан нащупав крепкие груди.

— Нет уж княже. Олеся тяжело дыша вырвалась из объятий. — Бабы, Злату видали. Поутру она из палат твоих шла!

— Ну и что с того. Она же у меня прибирается.

— Ага, прибирается. Расхристанная, а глаза аки у коровы! Словно мёду объелась. Ужель я не краше? Она провернулась, отчего платье поднялось обнажив стройные и длинные ноги. Ужели не милей!

Секретарь второй раз вежливо постучался в перегородку и я нехотя вышел.

— Что там у вас стряслось? На минуту оставить не можете.

— Беда княже! Баскак Тарусский Едыгей с дружиною явился, а с ним наш, Новосильский. Тебя требуют, ругаются крепко. Злой он зело. Выдал он на одном вздохе.

— Знаю отчего злой, пусть покуда остынет. Дела у меня иди покуда, а сам вернулся и посмотрел на испуганную Олесю. — Не велика птаха, подождёт. Я улыбнулся и потрепал шёлковые локоны девушки.

— А пошли вечером на катамаране кататься. На малом, воздушно-ножном. Ты таковой не видала, его вчера в пятом цеху сладили. Идёт гладко, тихий. Сплаваем до второй плотины и обратно.

— Правда! Олеся завизжала от радости и бросилась на шею…. А на лыжах водяных когла дашь покататься?

— Математику сдашь на пятёрку, опосля и поговорим.

— Пфф…

Ох и девка, огонь. С характером. Такой палец в рот не клади. Местных хабалок только в путь отбривает. Ещё и на адреналиновую иглу подсела. Полюбила под парусом ходить, а как увидела водяные лыжи с гидроциклом каждый божий день просит. Гидроцикл так, шутка. Баллон с паром и эжекторный водомёт, минут на пять и хватает «заряда». Зато скорость под полтинник, для водных лыж в самый раз.

* * *

Баскак к вечеру не остыл, наоборот вскипел словно чайник. Рожа красная, того и гляди сердце прихватит. Чего то на тюркском кричит. Я прошёл мимо, прямиком на трон что устроил в посольском зале, высоком ажурном помещении шатрового типа перекрытым балками. Построили его весной на моей части острожка, специально для персонажей коих не желал видеть в приёмной. Здесь же вход в острог отдельный имелся, потайные комнаты для стражи и с прослушкой полный порядок.

— Ну чего тебе надобно. Пошто ерепенишься аки петух. Сызнова небось мзды хочешь. Небрежно бросил я баскаку. О-о-о, как бы не лопнул. Люблю чиновников с «короной» до белого каления доводить. Все люди как люди, а этот баскак ебанутый. Другого слова и не подберешь. Кстати баскаков в моём княжестве сидит аж шесть штук. Новосильский, Белевский и ещё два на бывших рязанских землях. Эти хоть адекватные. Сами русские и прекрасно понимают с чьих рук кормятся, поэтому и сидят на попе ровно. Баскаки под властью великих князей имеют сильно урезанные полномочия, во вторых их периодически князья прореживают. Не в открытую понятное дело. Например баскак может «приболеть», его могут убить тати али попросту исчезнуть в неизвестном направлении. По большей части князья действовали в лоб и выкупали нужного им тамгу или баскака у дерюги заранее оговаривая сколько будут выхода и взяток платить что устраивало обе стороны.

Вообще-то с двойным налогообложением монголы здорово лоханулись. В первые десятилетия ига русских князей лишили корма отдав сбор дани откупщикам-отракам. После, упорно пытались насадить громоздкую китайскую систему дани обложив всё что можно и нельзя. Одного не учли. Специфичное отношение населения к государству и законам. Это в Китае с конфуцианством и тысячелетним культом закона налоги собирались как часы, а у нас иноземная система немедленно породила тотальную коррупцию вне которой существование экономики стало невозможно, кстати, так мы с этой коррупцией столетиями переходившей от поколения к поколени, словно хамелеон и живём. Даже революция не помогла. Единственный выход, полная люстрация чиновников, что я намедни и продемонстрировал. Делов то.

Коррупция, словно корабельный червь подточила администрацию захватчиков. Местные кадры приносили больше серебра в казну хана и год за годом прямое управлению дерюг сдавало позиции. Везде по разному шло, поэтому земли что оказались вне юрисдикции Великих князей имели пока ещё куда более жёсткое и прямое управление чиновниками из центра. Повезло мне ещё с дядей.

Тульского баскака по ходу укладки хорды, в августе, расчехлили поэтому он и не отсвечивал. Там вообще мутно с баскачеством. Оно вроде ни Орде прямо принадлежит, ни нам. Тарусский же баскак Едыгей метис, какой-то дальний родственник Октая и оттого ведёт себя вызывающе. Мы ещё летом с этим кадром схлестнулись. Повадился понимаешь к моим новым мостам мытарей ставить.

Едыгей поднял указательный палец вверх.

— Урус! В Лобынске моего тамгу на торг твои