Потерянные крылья - Морган Дэйл

и монотонное занятие, но хмурый старикашка явно не станет с ним разговаривать, пока испытывает его терпение, проверяет на прочность. Совсем как тогда с садовником и целым полем сорняков.

За полировкой несчастной ножки он проводит целый час. Рауль иногда жутко ругается и бьет его хвостом по ладоням, если он делает что-то не так. Кристофер разницы не видит, но делает, как сказано. Один бог знает, сколько заноз он себе засаживает, пока этим занимается. Старик, наблюдающий за его пыхтением и страданиями, медленно смягчается.

– Упорный какой, ну вы посмотрите! Чего тебе надо, молокосос, а?

У Кристофера всего два пути: солгать или сказать правду. И, пожалуй, сейчас лучше не врать – такие, как он, ложь чуют за версту. Может, опыт, а может, звериная интуиция, но распинаться сейчас о том, что ему нравится столярное мастерство, было бы все равно что назвать небо зеленым, а траву голубой.

– Хотел попросить сделать мне и моему другу кровати, но я вижу, у вас много работы, так что, может, у вас освободится немного времени для нас, если я хоть немного помогу.

Рауль фыркает в негустую белую бородку и возвращается к своей деревяшке, молча продолжая работать. Крис уверен, что никто к нему так еще не подходил. Он заметил, что тут все делают свою работу, воспринимая это как должное. Это не что-то, что наполняет душу достоинством. Ты работаешь, чтобы выжить, – закостенелая привычка, от которой никто не спешит избавляться. Никто не видит в этом проблемы. Рауль совсем другой. Его труд должен цениться: он работает, чтобы создать что-то, может, чтобы помочь кому-то, но его возмущает, если кто-то воспринимает это как должное. Только как объяснить зверолюдям, работу которых никто никогда не ценил, что нужно делать?

Работу Кристофера тоже никогда особенно не замечали, но она и не была мастерски отточена десятилетиями. Он видел, с каким почтением отец относится к их семейному ювелиру или юристу. Это были отношения выше, чем просто услуга, оплаченная заказчиком.

– Хорошо. Найду я минутку, но только если ошкуришь все четыре ножки, – ворчит он в бороду.

– Спасибо! – Крис довольно улыбается и хватается за вторую ножку. Его ждет долгое свидание с деревяшками, а потом с занозами, которые еще предстоит вытаскивать из ладоней, но кровати того стоят. За них он ошкурил бы и все сорок ножек.

Они со стариком сидят до самого заката. Тот рассказывает истории из своей молодости: раньше, давным-давно, он жил в далеких лесах и у него, оказывается, была семья. Прекрасная и счастливая семья в месте, где царили не жестокие людские законы, а природа и ее властная рука. Деревушка, в которой люди верили не в прогресс, а в лесных духов и поверья предков. Там рождение зверочеловека было не проклятьем, а благословением. Только вот безжалостная длань прогресса не пощадит даже самые глухие закоулки мира, проберется, внедрится и принесет новые верования и убеждения.

Рауль родился свободным и собирался умереть свободным вместе с его безупречным мастерством.

– Меня благословил дух леса, мои руки создают из дерева то, что не могут сделать другие и спустя десятки лет обучения. Этому не научить, это надо чувствовать. – Худой палец утыкается в грудь Криса, в самое сердце. – Дерево живое, и оно говорит. Я умру, и его голос услышит кто-то другой.

Кристофер отодвигает деревяшку в сторону и укладывает подбородок на ладони.

– Я должен умереть в лесу – так моей душе не придется плутать.

Слова о смерти слетают с губ старика так легко, словно она представляется ему старой подругой, которая слишком давно не заходила выпить чаю. Никакого страха, лишь ожидание радостной встречи. Криса это удивляет. Он умереть боится, всегда боялся. Даже тогда, когда раскаленный металл опускался на поясницу, оставляя на коже волдыри, он не хотел смерти. Это было бы равноценно проигрышу – хозяину, Себастьяну, матери, с которой он так и не поговорил за все свои двадцать три года. А он не может позволить себе проиграть.

Сзади слышатся шаги, и Кристофер оборачивается. К ним идет широкоплечая фигура по росту несколько ниже самого Олдриджа – Крис бы не узнал Джейсона, если бы не его серебряные волосы, ставшие красными в свете заката. Тот весь покрыт кровью, и у Кристофера замирает сердце.

– Твоя?

Джейсон отрицательно мотает головой. Напряжение тут же отпускает, сменяется глухим раздражением. Пришел как с бойни и пугает его своим видом! Совсем совесть потерял, засранец!

– Неряха! Что ты только делал, дикарь? Добыче голову отрывал?

Джейс лишь хмыкает, здороваясь со стариком.

– А ты, я смотрю, нашел компанию себе под стать.

Джейсон самодовольно улыбается, а Рауль с Крисом тут же вспыхивают.

– Ты на что это намекаешь, а?

Крис встает и тычет в Джейсона ножкой, которую ошкуривал битый час.

– Вот когда моя кровать будет готова – спать будешь на полу.

Рауль забирает ножку из рук Кристофера, будто бы опасается, что тот сломает ее об голову волка.

– И это твой дружок? Ну и ну, как вы только не перегрызли друг друга? Все, валите прочь, драться будете у себя в пещерах.

Кристофер берет трость и прицельно бьет ею Джейсону по ноге, заставляя того ойкнуть. Ойкнуть гораздо громче, чем стоило бы: Кристофер ударил не так уж сильно. Симулянт!

* * *

Глава 25

Через пару дней у них появляются кровати. Хорошие, добротные, со спинками, сделанные так, что при особом желании можно спать и без матраса, но, к счастью, нужды в этом нет. Кровати в комнату они заносят в разобранном виде, только вот никакой инструкции к ним не прилагается.

Составные части лежат по отдельности, разложенные на полу, в «комнате» светит лишь одна масляная лампа, дающая недостаточно света, чтобы видеть четко, хотя зрение у обоих гораздо острее человеческого. Они сидят рядом и перебирают деревянные детали.

– Эту сюда.

– Ну как ты ее сюда впихнешь? Ты видишь, какая она короткая? А здесь длинную надо!

– Да это ты ничего не видишь, если мы сюда длинную поставим, то нам потом не хватит!

– Это левая ножка, а не правая!

– А есть разница? Они вообще не отличаются!

Они ссорятся уже два часа, и у Криса кончается терпение. После очередного препирательства он швыряет ножку в Джейса. Тот ловит ее, но секундой позже на него уже кидается сам Кристофер, вгрызаясь зубами ему в плечо.

– Сдурел?! – Джейсон падает на спину от неожиданности, хватает Криса за волосы, пытаясь отцепить от себя.

Олдридж иногда оказывается непредсказуемо агрессивен, что удивляет и самого ворона. Он отпускает плечо Джейса, потому что самому терпеть боль не хочется, и Коуэлл, не рассчитывающий на скорое