Егерь. Вызов - Николай Скиба

Ледяной волк визжит от невыносимой боли в голове. Его движения становятся рваными, несогласованными. Зверь мечется, не понимая, что происходит с его разумом.

— ФУРИС! — рычит Александр и продолжает серию быстрых касаний. Он усиливает ментальное давление с каждым прикосновением.

Кабан слышит своё имя и срывается с места со сверхъестественной скоростью. Его массивное тело мелькает тёмной тенью и влетает в ледяного волка мощным тараном. Грубая сила сталкивается с магическим льдом. Волк отлетает в сторону и кувыркается по земле. Из его туши торчит окровавленный нож. Движения становятся вялыми, связь с друидом даёт трещину.

Тем временем ветряная сова создаёт мощные нисходящие потоки. Она мешает металлическому ворону атаковать с воздуха.

И тут Александр…

Останавливается.

Его питомцы продолжают сражаться и инстинктивно создают вокруг него защитный периметр. Александр закрывает глаза. Вся его ментальная сила, весь его невероятный дар фокусируются в одной точке. Он наносит удар волей. Прямо по друиду.

Ефим корчится от боли на земле и чувствует это как физический толчок. Воздух гудит от невыносимого напряжения. Он видит, как Александр пытается сделать невозможное. Не просто атаковать, а разорвать сами нити связи между друидом и его зверями.

И это производит эффект.

Друид Крови, до этого стоявший неподвижно, впервые шевелится. Его красные глаза сужаются. На безэмоциональном лице проступает удивление. Алые татуировки на его теле вспыхивают в протесте.

Звери друида на мгновение ослабевают. Медведица замирает посреди атаки, её багровые кости тускнеют. Ледяной волк скулит — он умирает от кровопотери. Связь с хозяином ослабевает.

— ПОЧТИ! — хрипит Александр. Кровь хлещет у него из носа от чудовищного напряжения.

Но «почти» недостаточно.

— Интересно, — произносит друид. В его голосе впервые звучит нотка уважения. — Очень интересно.

Он поднимает руку. Алые татуировки полыхают с новой силой. Воздух наполняется металлическим запахом крови.

Ефим замирает от ужаса. Что это?

Полупрозрачные щупальца из жидкой крови тянутся от тела друида к Александру. Они проникают сквозь кожу и оплетают его разум изнутри.

Ответный ментальный удар подобен тарану. Волна чистой воли, смешанная с кровавой магией, обрушивается на Зверолова и сбивает его с ног.

Александр рушится на колени и хватается за голову. Кровь теперь течёт не только из носа, но и из ушей. На коже проступают тонкие красные прожилки. Словно невидимые паразиты прокладывают путь по его венам.

Зверолов разбит и истекает кровью. Из последних сил он поворачивает голову к единственному, кто может ему помочь. Его полный боли и отчаяния взгляд впивается в Ефима.

— ПОМОГИ, СЕДОЙ, ПОЖАЛУЙСТА, ГДЕ ТВОЯ СТАЯ⁈

Ефим видел всё. Он видел, как огромные лапы Медведицы Алой Кости сомкнулись на спине серого волка с хрустом ломающихся костей. Видел, как верный зверь испустил последний вой, а его хозяин вскрикнул от душевной боли разорванной связи. Видел, как от полученных ран захрипел и истёк кровью кабан.

Александр содрогнулся всем телом, теряя своих верных спутников один за другим. Магические связи рвались в его сознании, как натянутые струны, и каждый разрыв отдавался нечеловеческой болью.

Ефим видел, как изнемогает товарищ, как последняя ветряная сова отчаянно кружит над полем боя — единственная из стаи, кто ещё жив. Он видел, что, если действовать сейчас, может получилось бы отступить.

Его разум лихорадочно искал оправдания. Почему он вызвал только фурию? Из-за чего оставил остальных в ядре? Почему он ничего не делает, когда Саня истекает кровью? Страх парализовал не только тело — он словно заморозил саму способность мыслить.

И Ефим не пошевелился.

Раненая нога пульсировала болью, плечо горело. Перед глазами стояла исполинская медведица, и каждая клетка его тела кричала: «БЕГИ! СПАСАЙСЯ!»

Ефим лежал в траве и смотрел, как умирает талантливый Зверолов.

Медведица неторопливо подошла к упавшему Александру. Тот ещё пытался ползти, тянулся к ножу, который выскочил из тела волка после удара кабана. Алые кости на морде чудовища пульсировали, когда она подняла лапу для последнего удара.

— Трус… — выдохнул Александр, когда посмотрел на «седого».

— Саня, нет я… — прошептал Ефим, но даже этот шёпот застрял в горле.

Лапа опустилась.

Хруст. Тишина.

Ветряная сова, потеряв хозяина, заметалась в воздухе, а затем стремительно унеслась прочь.

Друид Крови равнодушно взглянул на труп, затем перевёл взгляд на замершего в ужасе Ефима.

— А он был… талантлив, — констатировал он с холодным любопытством. — Убил моего волка четвёртой ступени. Невероятное мастерство работы со связью. Хорошо, что я встретил его сейчас. В будущем такой Зверолов мог доставить много проблем.

Ефим лежал среди окровавленной травы, глядя на неподвижное тело товарища, и понимал, что самая страшная правда в его жизни — это не то, что он не смог помочь.

Да, он испугался, но ещё…

не захотел помогать.

Друид Крови равнодушно ступил через лужу крови, не глядя на тело Александра. Его движения были неторопливыми, почти небрежными — словно он только что прихлопнул надоедливое насекомое, а не убил сильнейшего Зверолова деревни.

Ефим лежал в траве, не в силах пошевелиться. Боль в ноге отошла на второй план перед всепоглощающим ужасом. Он только что стал свидетелем чего-то, что выходило за рамки его понимания. Александр, с его невероятным талантом, с его уверенностью в собственной силе, был раздавлен как мелкая букашка.

Внезапно Ефим разозлился. Чертов самоуверенный идиот, подставил его! Придурок!

Татуировки на теле чужака пульсировали гипнотическим светом, а его медведица — это чудовище невероятных размеров — покорно стояла рядом, словно послушный пёс.

Ефим видел, как друид медленно подходит к нему.

Каждый его шаг отдавался ударом молота в груди. Алые татуировки пульсировали в такт невидимому сердцебиению, а красные глаза изучали поверженного Зверолова с холодным любопытством хищника.

— Встань, — приказал он негромко.

Ефим попытался подняться, но раненая нога подогнулась. Он застонал, хватаясь за острые камни, пытаясь найти опору. Пот застилал глаза, руки дрожали.

— Встань, — повторил друид тем же безэмоциональным тоном, и в воздухе что-то щёлкнуло.

Ефим еле поднялся, схватив с земли какую-то палку. Боль в ноге стала нестерпимой, но он заставил себя не упасть.

Друид Крови подошёл ближе. Так близко, что Ефим чувствовал исходящий от него жар магии.

— Ты будешь жить, — сказал он, словно объявляя приговор. — Но есть условия.

Ефим кивнул так отчаянно, что у него закружилась голова. Жить. Это единственное, что имело сейчас значение.

— Никогда больше не заходи так глубоко, — продолжил друид. — И следи, чтобы никто