Отражение зверя - Галина Дмитриевна Гончарова

случайно, и я ему верю, – Ханс улыбался так, что лев бы от его оскала в обморок упал. – Единственной наследницей пока остается дочь Иоанна. Анна. Ну и ее мать, в качестве регента, если с Иоанном – вот ужас-то! – что-то случится!

– Действительно, ужас, батюшка. Если я правильно помню, королева Мария достаточно безвольна?

– О, нет. Вернер пишет, что она очень умна. Просто она осознанно сделала свой выбор и жила интересами своего супруга, вот и все.

– Это понятно.

– Иоанн не терпел свободы и инакомыслия, потому Мария и играла из себя его тень. И жили, они долго и, может, даже счастливо, пока он не решил поменять королеву на шлюху. И ее величество сильно обижена на супруга.

– Насколько сильно?

– Достаточно, чтобы защищать не его, а себя и дочь. Вернер говорит, что Мария не станет мешать его планам, при условии, что получит гарантии для себя и дочери.

– Гарантии, хмммм…

Мужчины дружно задумались.

Чего уж тут удивительного и нового, задумано было именно так. Вернер женится, становится консортом, Иоанн погибает, а дальше уже дело техники. Анну коронуют, Вернер при ней, Мария… ее в монастырь, или она тоже погибает… не выдержала горя от потери супруга.

Далее?

А что тут такого? Фарданией будет править Дитрих, Эрландом Вернер, считай, постепенно, не за одно поколение, но за два-три обе страны объединятся. Может, называться они будут, как раньше, но это будет одна страна, одна династия, одни интересы. А там и еще куда посмотреть можно…

Иоанн это понимает? Да преотлично, не дурак же он! И его развод, и новая свадьба, это все туда, в укрепление ЕГО власти. Если ему все удастся, он будет силен и жесток, у него будут наследники, и Эрланд укрепится, но это потом, а вот в переходный период…

Здесь и сейчас он уязвим.

Вопрос в другом, смогут ли фарданцы этим воспользоваться? Им хочется, безусловно, но…

– Говоришь, умная?

– Вернер считает, что королева очень умна. Да ты, отец, и сам читал его письмо.

Ханс кивнул.

Память у короля была великолепная, и строчки из письма он мог воспроизвести почти дословно:

«…королева Мария умна, хитра и достаточно жестока, но власть ее не привлекает. Ей важнее ее жизнь и жизнь принцессы Анны…»

Хансу такое было не слишком понятно.

Это – ВЛАСТЬ!

Альфа и омега, краеугольный камень и основа любой жизни, свет и воздух, вода и земля… кровь, текущая в жилах. Ханс себя не мыслил без Фардании, без его власти… хотелось бы и продлить это время, но тут уж как получится. Справится тейн – получим еще лет пятьдесят для себя, больше-то вряд ли выйдет. Нет? Хотя бы сыну и внукам пригодится, а если уж вовсе плохо будет…

Был у тейна и еще один проект. Был… и более удачный.

Но это он пустит в ход потом, если не получится.

С другой стороны, королева… БАБА она! Понимаете? Жен-щи-на!

А для самок всегда их детеныши на первом месте, да и государственные интересы им недоступны! Чего уж там… для Фардании Ханс принес бы в жертву кого угодно: сына, внуков… а уж о простых людях и говорить смешно! А Мария?

То-то и оно.

Бабы!

Но это можно использовать.

– Напиши Вернеру. Если королева-мать будет регентом при дочери, нас это вполне устроит… на следующие десять лет – точно. Пока Анна сможет лечь с мужем, пока родит, пока подрастут дети – тут торопиться ни к чему. Сам слова подберешь… ну и мальчишке объясни. Если королева поймет, что для нее так лучше… Саймону я сам напишу.

– Пусть поговорит с сестрой?

– Не думаю, что ему нравится решение Иоанна. И… надо отправлять в Эрланд несколько… зверей.

– Иоанну – пора?

– Да.

Мужчины понимающе переглянулись.

Наступала пора решительных действий.

Глава 4

– УБЬЮ!!!

По дворцу разносился даже не крик – рев и вой! Иоанн буйствовал и гневался. Придворные прятались и молились, чтобы не попасть под руку королю. Слугам и камердинеру прятаться было некуда, так что им доставалось по полной, стража уже волокла кого-то в допросную, но кто бы осудил короля? Повод-то какой?

Корона пропала!

Во дворец забрались воры, что унесли драгоценности короля – это ладно, это ничего! Обидно, понятно, и требует расследования и наказания, но это просто побрякушки. Красивые, дорогие, но таких – много. Их можно как-то заменить.

А корона?

Корона, скипетр, трон – это не просто так себе вещички, это и символы царствования, если что. Это как… божественное проклятие, как боги от тебя отвернулись, или требуют смены династии, или поступков твоих не одобряют… тут и до брожения в умах недалеко, а что потом? Бунт? Мятеж?

Да кто ж его знает, до чего горячие головы додумаются, там же ум и рядом не ночевал!

Иоанн орал и гневался, плевался и угрожал.

По счастью, обвинить королеву ему и в голову не пришло, потому что – КАК?!

Интересно, удар его не хватит? А то вдруг да повезет, тогда и бежать не придется? Нет, вряд ли, слишком хорошо получилось бы.

Мария взяла дочь и ушла в сад. Ей надо было поговорить с Анной, и чем быстрее, тем лучше. Беседка, которую Мария выбрала, просматривалась насквозь, но это и лучше. Никто не подкрадется. Пусть сейчас у нее все чувства обострены, она не готова что-то исключать. Нелепая случайность – и пожалуйста! Тут же о ее планах донесут королю, а дальше…

Дальше ей придется выползать из камеры на свободу, а зачем? Лучше не искать себе проблем, посидят они с дочерью у всех на виду, не с любовником же!

Вот и сидели.

Анна забилась Марии под мышку, королева ровными движениями гладила дочку по спине, сначала они обе молчали, потом Мария решилась.

– Анечка, детка, мне очень надо с тобой поговорить серьезно.

– О чем? О ребенке?

Мария чуть со скамьи не упала.

– К-как…

– Я сегодня эрру Розабеллу слышала, она говорила, что давненько у тебя женских дней не было… аккурат, как вы с папой…

– Я поняла. Вот… с-собака! – ругнулась Мария. – Да, зайка, все правильно. Я жду ребенка.

– И что теперь будет?

– Давай подумаем вместе. Папа будет ему рад?

Анна подумала несколько минут. Но девочкой она была умной и рассудительной, потому и ответ нашелся быстро.

– Не знаю, мам.

– А его высочество Вернер?

– Нет, мама.

– Эрсоны? И та часть придворных, которая к ним примкнула?

– Н-нет.

– А папа то ли будет меня защищать, то ли нет.

Анна смотрела на мать с ужасом. Кажется, она поняла, ЧТО