Ультрамарин - Эл Лекс

На каждом столе высились, без преувеличения, горы всяческой еды, и центральное место в этом кулинарном ансамбле неизменно занимал запеченный целиком осетр, обложенный ломтиками лимона и кусочками золотистого картофеля.

Вообще морепродуктов на столах было больше всего, они занимали почти половину рациона. При этом рыбой все не ограничивалось, нет — были тут и креветки в рассоле, и на гриле, судя по поджаристым полоскам на бочках, и кальмары, нарезанные кольцами, и даже щупальца осьминога торчали из железной емкости с каким-то маринадом! Оно и понятно — чем еще кормить курсантов морской стражи, если не рыбой?

Впрочем, остальная половина блюд поровну делилась между мясом и птицей, и даже для тех, кто не ест ни того, ни другого, ни третьего был выделен отдельный уголочек с сугубо растительной пищей. Оно и понятно — у человека вполне может быть аллергия на рыбу, и в этом мире про такое явление, похоже, знали и не понаслышке. В Академии, конечно же, есть свой штатный медик, хоть я с ним пока что и не встречался, но вот есть ли у него эпинефрин, чтобы спасти жизнь незадачливого аллергика — вопрос тот еще. Понятия не имею, когда этот препарат пошел в массовое производство, впрочем, здесь его вполне могли заменить каким-нибудь мариновым аналогом.

Почти все столы в зале были уже заняты теми, кто сорвался с места раньше остальных. Никаких цифр, обозначающих, что столы закреплены за отдельными курсами, я не увидел, из чего сделал вывод, что все просто садятся, как хотят. И, следуя этому выводу, я прошел вперед и сел за самый ближайший к выходу стол, причем спиной к входу, так, чтобы видеть весь остальной зал.

И тут же, буквально секунды ни прошло, слева и справа от меня на узкую и жесткую лавку приземлилось два тела. Два белобрысых, похожих, как две капли воды, тела. Агатовы сели по бокам от меня, словно пытались таким образом зажать меня в «коробочку», но при этом сохранили между нами достаточно места. Ровно столько, сколько было нужно, чтобы я не решил, что они действительно пытаются зажать меня.

И все равно я повернул голову сначала влево, посмотрел в непроницаемо-спокойные глаза Алины, потом вправо, и там встретил такой же непроницаемый взгляд ее брата, — и спросил, наполовину в воздух:

— Других мест нет?

— Нам не нужны другие места. — отрезала Алина.

— Мы решили, что будем держаться рядом с тобой. — добавил ее брат.

— Нахрена? — нисколько не притворно удивился я.

— Ты интересный. — не меняя тона, ответила Алина.

— Нелогичный. — поддержал ее брат.

— Непоследовательный.

— Не следующий традициям.

— Не такой, как все остальные. — резюмировала Алина. — Мы решили, что нам будет интересно тебя изучить и почерпнуть для себя что-то новое.

— Нормально! — я усмехнулся. — Я вам что, жук под микроскопом, чтобы меня изучать?

— Нет, конечно. — спокойно ответил Антон. — Жука обычно препарируют, а у нас такой необходимости нет.

Не сомневаюсь, что, если бы у этой парочки такая необходимость возникла, то их ничего не остановило бы, включая уголовный кодекс… Который, кстати, мне еще предстоит изучить, а то как знать — может тут убийства, например, на дуэли это что-то такой же обыденное, как чистка зубов по утрам?

С другой стороны, пусть остаются. Целый адмирал в друзьях это, конечно, хорошо, но адмирал есть адмирал. У него куча других занятий и дел, кроме как следить за одним молодым курсантом, так что даже при всем своем желании он не сможет быть постоянно рядом, чтобы ответить на все мои вопросы. А эти двое мало того, что аристократы, так еще и, насколько я успел понять, представляют из себя настоящую энциклопедию в двух ходячих томах. Хотя, учитывая их нечеловеческое, а скорее компьютерное, поведение, правильнее будет сказать «на двух ходячих дисках». В этом мире, конечно, до дисков еще не додумались (граммофонные пластинки я в расчет не беру, само собой), так что я получу неплохой бонус, если приближу к себе эту парочку. И все в выигрыше — они получают новую для себя информацию, которой так жаждут, я тоже получаю новую для себя информацию, без которой выжить будет крайне непросто. Да это буквально лучший из вариантов, если уж на то пошло!

Но ничего из этого говорить Агатовым я не стал. Тем более, что по их лицам сразу становилось понятно, что они никакого ответа и не ждали. Они просто поставили меня в известность о своих намерениях, и сочли, что этого достаточно. Если бы я начал закатывать истерики и требовать, чтобы они отвалили от меня, они бы наверняка отвалили… Но не потому, что я закатил истерику, а уж скорее потому, что они потеряли ко мне интерес.

Было бы странно, если бы такие рациональные люди испытывали интерес к отбитым истеричкам. Вроде того же Вилкриста.

Первокурсники постепенно рассаживались за столы, с опаской поглядывая то на еду, то на другие столы, за которым сидели старшекурсники — те, кто уже не первый год тут оттарабанил и на кого следовало равняться. Особенно этим отличались те первокурсники, что выглядели попроще — без вычурных одежд, украшенных вышивкой и россыпями драгоценностей. Они явно подобного пиршества раньше не видели, и теперь не знали, что с ним делать.

Аристократические же детишки наоборот — сразу же потянулись к еде, накладывая себе все, что приглянется, а некоторые при этом еще и носы умудрялись морщить, глядя на это изобилие! Ну охренеть теперь! Я, может, и не помню, чем и как питался в своей «прошлой» жизни, но совершенно точно могу сказать, что те рационы не стояли с этими не то что близко — даже далеко не стояли!

Поэтому, все обговорив с Агатовыми, я тоже первым делом потянулся к заранее нарезанному осетру, и специальными щипцами положил себе сначала кусок побольше, а потом привалил к нему целую гору запеченного картофеля. Добавил к этому несколько ложек какого-то салата с рыбой из ближайшей посудины, и налил себе стакан апельсинового, судя по запаху, сока из кувшина.

Вообще с напитками все было интересно. Я этого не ожидал, но на столе был даже алкоголь, хоть и ограничивался он вином. На каждый стол, за которым помещалось восемь человек, приходилось по две бутылки красного и две бутылки белого, причем уже заранее соблазнительно откупоренных, и кое-где стекло уже звенело о стекло, когда ароматное вино лилось в бокалы.

Антон Агатов