Эйна из Третьей зоны. Трава на асфальте - Арина Остромина

Я с сожалением стащила чёрные колечки и встряхнула волосами. Они уже высохли и лежали крупными волнами – там, где были заплетены в косы. Моё отражение в зеркале напомнило мне Валиту с её пышными волнистыми волосами, и я вздрогнула от боли.

Пока я зашнуровывала ботинки, Армина сделала круг по комнате, подъехала ко мне и протянула пластмассовую коробочку с крышкой.

– Это тебе. Подарок.

Я сняла крышку. Внутри лежал новый пористый кубик для вспенивания мыла, а рядом – пузырёк с лимонной кислотой.

Всю дорогу до приюта я держала руку в кармане и поглаживала прохладную поверхность коробки. Но думала я не о том, какими красивыми теперь станут мои волосы. Я думала о Валите.

С тех пор, как раскрылся мой обман, мне ни разу не удалось встретиться с ней глазами, даже если мы сталкивались в коридоре. А я очень скучала по Валите. Со стыдом вспоминала, что когда-то считала её грубой, злой, глупой. Теперь я понимала, что она лучше меня – открытая, искренняя, верная.

Иногда мне даже хотелось, чтобы она снова начала надо мной издеваться, приставать ко мне, толкаться – тогда я смогла бы посмотреть ей в глаза, заговорить с ней. Её молчание было намного хуже, чем любые наши прежние стычки.

Я пыталась придумать способ оказаться с Валитой наедине и попросить у неё прощения. Мне казалось, что это лучше, чем при всех. А подарок Армины я смогу использовать как символ примирения. Только бы мне удалось выбрать подходящий момент! И неважно, что у Валиты и так красивые волосы, без всякого специального ухода! Они станут ещё лучше, разве это плохо?

Когда я вошла в вестибюль, наша группа уже спустилась в швейную мастерскую. Я переложила коробку в карман комбинезона, оставила куртку в гардеробе и задержалась у зеркала. Представила себе, что стою перед Валитой и рассказываю ей всё, что так долго держала в себе.

Я беззвучно шевелила губами, твердила «прости, прости» и видела в зеркале грустные глаза на знакомом лице. На меня смотрела девочка с красивыми пышными волосами и тоже что-то говорила, но слов не было слышно.

Глава 24. Была не была

Через пару дней мне подвернулся удобный случай. Мы с Валитой работали в дневную смену, и в перерыве мастер послал меня на склад за штекерами. Обычно он сам их приносил, но в этот раз к нам пришёл начальник цеха, задержал мастеров, они что-то обсуждали. Поэтому и на соседней сборочной линии случилось то же самое: мастер отправил на склад одну из работниц. Ею оказалась Валита. Мы столкнулись лицом к лицу в узком проходе между стеллажами. Таком узком, что двоим не разойтись.

Именно об этом я мечтала перед зеркалом в приюте: вот я стою напротив Валиты, смотрю на её спокойное лицо в ореоле пышных волос, собираюсь сказать всё, о чём я думала бессонными ночами. Я почувствовала, что глаза быстро наполняются слезами, и поспешно заговорила, чтобы успеть до того, как разревусь:

– Прости меня! Пожалуйста, прости! Я ничего плохого не хотела! Мне надо было с тобой подружиться, но я не знала как. Тебя же все боялись, и я тоже. Я ещё не знала, какая ты на самом деле. Мне потом было стыдно из-за этих писем, но я не решалась признаться…

По моему лицу уже текли слёзы, а Валита стояла молча и смотрела на меня. Потом она попятилась, и я испугалась, что сейчас она уйдёт, и больше мне не удастся с ней поговорить. Я рванулась вперёд, держа перед собой коробку со штекерами, и Валита сухо сказала:

– Осторожно, не урони!

Я остановилась.

– Так ты меня простишь? Мне так тебя не хватает! Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простила?

– Я подумаю, – сказала Валита, отступила на пару шагов и повернула за другой стеллаж. А я так и стояла с тяжёлой коробкой в руках, громко шмыгала носом и не знала, что теперь будет. Может, я поступила глупо. Но я не жалела об этом. Поставила коробку на пол, достала салфетку, высморкалась и вернулась в цех. Валиту не видела, она работала на другой сборочной линии, у меня за спиной.

После смены я подождала, пока все уйдут. Хотела дать Валите время. Понимала, что она ещё не готова со мной помириться. Несколько дней ничего не происходило, и меня бросало от надежды к отчаянию: то мне казалось, что Валита меня никогда не простит, то я представляла себе, что скоро всё будет как раньше.

Она подошла ко мне во дворе, во время вечерней прогулки. Я заметила краем глаза, что девчонки перестали болтать, притихли и напряжённо смотрят на нас. Но сейчас мне было не до них.

– Отойдём, – сказала Валита, хотя я и так стояла одна, рядом никого не было.

Я кивнула, и мы прошли вдоль забора в дальнюю часть двора, где нас точно никто не услышит.

– Ты подумала? – робко спросила я, когда мы остановились.

– Да. – И Валита начала говорить. – Я поняла, почему ты это сделала: хотела отомстить. Я же издевалась над тобой. Ты меня бесила, я тебя считала выскочкой. В школу ходишь, родовой номер самый короткий во всём приюте. Я думала, ты себя считаешь лучше всех.

Я попыталась возразить, но Валита меня остановила:

– Молчи, дай сказать. Когда стали эти письма приходить, я ведь не сразу с тобой подружилась. Сначала думала, что мне просто выгодно тебя держать при себе: только ты умеешь читать. Это уже потом я тебя узнала лучше. Стала доверять тебе. Думала, мы настоящие подруги. Я даже Думаре так не доверяла, как тебе. А тут такое… Оказалось, что никакие мы не подруги. Что всё обман. Ты меня обдурила, а я поверила. Ты, наверное, смеялась надо мной. «Золотое солнце», – протянула Валита, некрасиво сморщив нос и приподняв верхнюю губу. – Как ты могла!

– Послушай, про «золотое солнце» – это чистая правда. Думаешь, почему я так написала? Потому что ты именно так и выглядишь. Раньше никому это в голову не приходило. Я первая увидела. А остальные ведь сразу поняли, о ком это.

Валита недоверчиво посмотрела мне в глаза. Впервые с начала разговора.

– Но зачем? Если ты хотела просто обмануть меня, зачем было писать что-то хорошее? Ты же меня ненавидела, наверное.

– Может, и ненавидела. Но я тебя совсем не знала. А чтобы написать такое