Архитектор Душ IV - Александр Вольт

я привык. А от этой холодной, будничной, безжалостной эффективности. Это была не драка. Это было устранение помехи. Просто работа. Но я ощутил, как в желудке все предательски все свернулось в тугой ком и попросилось наружу.

Видеть трупы, вскрывать их и держать органы в руках — это одно. А вот так наблюдать, как один человек одним движением лишает жизни другого — совершенно иное. Во рту усилилось слюноотделение; я сглотнул комок, тихо, но глубоко набрав спертого подземного воздуха.

Мы ждали, затаившись в тенях. Внутренности продолжали шалить. Прошла минута, показавшаяся вечностью. Затем из-за поворота снова донеслись шаги. На этот раз более торопливые, нервные.

Появилась вторая фигура, и узнал его сразу. Узнал по тяжелой, неуклюжей походке, по тому, как он втягивал голову в плечи. Урядник Ковалев.

Попытка взять его так же тихо провалилась. Он был на взводе. Заметив тень на полу, оставленную телом первого культиста, он дернулся, инстинктивно пытаясь отскочить назад, но было поздно. Грим шагнул ему наперерез, блокируя путь к отступлению. Ковалев издал сдавленный, испуганный вскрик и попытался оказать сопротивление, неуклюже взмахнув руками.

Завязалась короткая, глухая возня. Не было ни криков, ни ударов. Лишь сопение, возня ног по каменному полу. Фауст, обойдя их с фланга, прижал урядника к стене. В его руке блеснул нож. Движение было коротким, почти незаметным — снизу вверх, под ребра, прямо в сердце.

Ковалев замер. Его глаза широко распахнулись, в них застыло недоумение. Он издал тихий, хлюпающий звук, и из его рта тонкой струйкой потекла кровь. Фауст придержал его, не давая осесть, пока жизнь окончательно не покинула тело.

Именно в этот момент из зала донесся яростный, встревоженный возглас:

— Хватайте оружие!

Элемент внезапности был утерян. Прятаться больше не было смысла.

— Всем оставаться на местах! Вы задержаны! — крикнул я, и мой голос, усиленный эхом тоннеля, прозвучал не то чтоб грозно, но достаточно уверенно. Я сделал шаг вперед, выходя из-за поворота.

Пуля взвизгнула, выбив из стены фонтанчик кирпичной крошки в паре сантиметров от моей головы. Я ощутил, как эта самая крошка обожгла скулу, едва на попав в глаз.

Зал, открывшийся нашему взору, был похож на пещеру безумца. Низкий сводчатый потолок, покрытый копотью, стены, испещренные рунами, которые, казалось, пульсировали в неровном свете свечей. В центре, на грубо отесанном каменном алтаре…

Я не успел больше рассмотреть. Воздух взорвался грохотом выстрелов. Несколько культистов в черных балахонах открыли беспорядочный огонь из пистолетов и короткоствольных ружей. Их стрельба была хаотичной, панической. Они не целились — они пытались создать стену огня, чтобы прикрыть отход.

Бойцы «Щита» и Главный ответили мгновенно. Они не стреляли длинными очередями. Их винтовки выплевывали короткие, точные тройки выстрелов. и каждый — точно в цель. Один из культистов, выскочивший из-за колонны, дернулся и молча рухнул на пол. Другой, стрелявший из глубины зала, вскрикнул и выронил оружие, схватившись за простреленное плечо. Главный, двигаясь с неправдоподобной для его комплекции грацией, занял позицию за массивным каменным выступом, его пистолет крупного калибра глухо ухал, добавляя в общую какофонию низкие, весомые ноты.

Сказать честно — это было месиво для ушей. Тот, кто когда-нибудь стрелял в закрытом пространстве без наушников сразу поймет, о чем идет речь.

Дым от пороха смешивался с чадом свечей, заполняя пространство едкой, удушливой взвесью. Во вспышках выстрелов я увидел то, что заставило мое сердце пропустить удар. Фигура в тяжелой мантии, выше и массивнее остальных, не принимая участия в перестрелке, быстро отступала к темному провалу прохода в дальней стене, прижимая к груди два странных сосуда. Его рост, стать… это был лже-Вяземский.

Что он тянул с собой? Догадка проскочила, как молния. Души. Те самые души, которые они вырвали из эльфийских тел, но мы никак не сможем сейчас его догнать!

Мой взгляд метнулся к центру зала, к алтарю.

И я увидел ее.

Она лежала на холодном камне, распростертая, беззащитная. Темные волосы разметались по плите, бледное лицо было обращено к потолку. Тонкая рубашка была разорвана на груди. Шая. Живая, но беспомощная, прикованная к жертвеннику в самом сердце этого ада. И Мастер уходил, оставляя ее на милость своих обезумевших от страха адептов.

* * *

Черный «Имперор» стоял в углу промзоны, прислонившись к стене разрушенного склада. Мотор тихо тарахтел, фары погашены. Внутри царила кромешная темнота, которую разрывал лишь тусклый, неживой свет экрана смартфона на подставке, выхватывая два напряженных женских лица.

Алиса сидела на водительском сиденье. Руль был холоден и тверд под ее пальцами. На ней была тяжелая кожаная куртка, но несмотря на это, она чувствовала, как по спине медленно ползут мурашки. Она пыталась сосредоточиться на единственном ориентире — навигационной точке, которую Виктор оставил ей, чтобы держаться в пределах ста пятидесяти шагов от него. Точка была далеко, скрыта за лабиринтом корпусов и обломков, но она мигала, четко давая понять, в каком месте он будет находиться.

Стук ее пальцев по ободу руля был единственным звуком, который она не могла контролировать. Ритм был рваным, прерывистым — эхо ее внутреннего напряжения.

— Я переживаю, — сказала она. Тишина в салоне давила на нее, и Алисе нужно было хоть немного поговорить. Высказаться. Нарушить эту застоявшуюся атмосферу.

Лидия сидела рядом, на заднем сиденье. Ее поза была образцом невозмутимости — прямая спина, ровно опущенные руки вниз. Если бы не то, как бессознательно она прижимала правое запястье к холодной коже сидения, можно было бы подумать, что она скучает, ожидая начала оперы.

Спустя несколько минут Лидия ответила:

— Я тоже.

Это короткое признание Лидии, редко допускающей проявления слабости, заставило Алису выдохнуть с облегчением. Она и без того понимала, что Лидия тоже боится, но лишь от одного словесного разделения этих опасений ей стало проще. На самую малость, но проще.

— А что если… — Алиса осеклась, слова застряли в горле. Слишком много «что если» висело в воздухе. Что если их магическая связь будет разорвана? Что если он умрет? Что если они погибнут вместе с ним?

— Не думай об этом, — мягко оборвала ее Лидия. В ее голосе не было осуждения, только утомленная, горькая логика.

— Но…

— Не думай. Мы никак не можем повлиять на эту ситуацию.

От этих слов у Алисы закружилась голова. Голая правда, неоспоримая и тяжелая. Что они могут? Выскочить из машины, найти проход и кинуться в темноту? Две девушки, едва умеющие обращаться с клинком, против неизвестного числа вооруженных культистов и, возможно, существа, меняющего облик.