Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

«На север. Там нам непременно помогут».

Через три дня после того, как отряд Таквала покинул отроги Хвоста и оказался в замерзшей тундре, путники прибыли наконец в поселение достаточно крупного племени северян.

На многих из вырезанных из китовой кости тотемных шестах с изображением предков, которые можно было увидеть перед лачугами изо льда и замерзшей грязи, прослеживались явно выраженные агонские мотивы. Это ледовое племя, должно быть, приняло к себе немало беглецов-агонов.

Сидя у разведенного из сухого оленьего помета костра, Таквал вел переговоры с Китосом, вождем племени.

– Во времена моего деда, Нобо Арагоза, мы, агоны, не были добры к жителям севера, – сказал Таквал. – Я приношу вам извинения за те давние обиды.

Китос не просто был предводителем своего племени, к его голосу прислушивались многие из менее крупных племен ледяного края. Он с подозрением глядел на Таквала и молчал.

– Древняя вражда способна, однако, породить новую дружбу, – продолжил Таквал. – Знай, что пришедшие в твою страну агоны стали разбойниками не по собственной воле, но потому, что были изгнаны из родных земель алчными льуку. До тех пор, пока льуку владеют степью, агоны и племена льдов будут страдать.

Но Китос оставался непреклонен. Да, народы севера были достаточно наслышаны о жестокостях льуку, чтобы видеть смысл в словах Таквала, но Кудьу – могущественный властелин, и до сих пор он никогда напрямую не вторгался в тундру. Неразумно будить спящего саблезубого тигра, дергая его за усы.

Ледовые племена не вступят в войну ради некоей призрачной возможности, всего лишь мечты. Их земля не прощает легкомыслия.

– Мы не просим у вас ни воинов, ни оружия, ни даже обещания союза, – продолжал уговаривать вождя Таквал. – Мы просим лишь помочь нам добраться туда, где мы сможем сражаться. Взамен я обещаю, что, разгромив Кудьу в Татене, агоны будут считать народы севера своими вотан-са-тааса вплоть до десятого поколения.

Это звучало заманчиво, и все-таки Китос продолжал колебаться. Обещание Таквала сулило большую выгоду при малом риске… но обещание, весящее меньше снежинки, столь же дешево стоит.

Тэра сложила на землю к ногам вождя все бывшие на ней драгоценности, добавив такие диковинки, как шелковые платки, бронзовый писчий нож, пару лакированных палочек для еды… Это было последнее, что осталось от прежней жизни в Дара; вряд ли упомянутые предметы могли принести здесь особую пользу, и принцесса берегла их, скорее, ради воспоминаний. Сейчас Тэра неохотно и с тяжелым сердцем предложила все свои сокровища в дар Китосу, понимая, что тем самым расстается еще с одной частицей своего прошлого.

Подношение возымело действие: со времен злосчастной экспедиции адмирала Криты артефакты из Дара высоко ценились как у степных племен, так и у народов севера. Китос согласился доставить отряд Таквала вдоль северного побережья к западному побережью Укьу-Гондэ, откуда им уже предстояло самостоятельно искать дорогу в Татен. Запряженные в нарты могучие ездовые собаки способны за неделю покрыть расстояние в сотни миль: это самое быстрое средство передвижения по тундре.

В скором времени был снаряжен целый караван из саней с упряжками, и мятежники двинулись в путь.

Упустив бунтовщиков на хребте Крыла в результате предательства, как он полагал, Аратена, Кудьу в приступе ярости казнил подлого тана агонов и дал клятву не возвращаться в Татен до тех пор, пока он не поймает Таквала и Тэру. Эти двое, равно как и их дети, уже не один месяц ускользали от него, и его репутация рухнет, если он не разыщет их как можно скорее и не предаст самой медленной и мучительной смерти. Пэкьу объявил, что отрядит тысячу гаринафинов прочесывать горы Края Света и будет сжигать все вокруг – каждое дерево, каждый куст, каждый цветок и каждый гриб, – пока не добьется успеха.

Однако таны принялись всячески увещевать Кудьу, отговаривая его, и усилия их увенчались успехом. Пэкьу прислушался к доводам советников: главное, что он сумел выведать у Тэры дату открытия нового прохода в Стене Бурь, так стоит ли теперь прилагать невероятные усилия, дабы изловить ее, Таквала и их приспешников? К чему пэкьу лично гоняться за жалкой шайкой неудачливых мятежников? Определенно есть множество более достойных задач, великих побед и свершений, способных прославить имя пэкьу.

Вняв голосу разума и успокоившись, Кудьу принял решение вернуться в Татен, чтобы готовить флот к вторжению в Дара, и поручил Тово Тасарику, самому доверенному своему тану-гаринафину, найти и пленить остатки бунтовщиков. Пэкьу собирался принести пленников в жертву, дабы умилостивить богов перед тем, как отправить новую флотилию в Дара.

К счастью для Таквала и Тэры, тан Тово был человеком хотя, безусловно, старательным и исполнительным, но напрочь лишенным воображения. На протяжении почти всей осени он рассылал патрули на гаринафинах, все более расширяя круг, центр которого располагался в последнем известном месте пребывания отряда Таквала. Резонно рассудив, что мятежники станут подыскивать относительно укромную долину, дабы перезимовать там, он сосредоточил все усилия на южном направлении. Идея, что Таквал может повести свою жалкую шайку в противоположную сторону и попытаться пересечь весь континент, чтобы напасть на Татен, выглядела столь дикой и несуразной, что тану и в голову не пришло отправлять патрули на север. Однако со временем известия о караване Китоса все-таки достигли ушей Тово. Как ни просил Таквал вождя быть осмотрительным, однако всякий раз, когда путники останавливались, чтобы пополнить запас провизии у одного из ледовых племен, тот не мог удержаться, чтобы не похвастаться полученными от Тэры сокровищами. В конечном счете удивительные артефакты повышали его престиж, и Китосу хотелось, чтобы все вокруг знали об этом.

Едва услышав про несметные богатства Дара и про путников, следующих вместе с вождем ледового племени, Тово сообразил, что мятежники ускользнули прямо у него из-под носа.

Исправить ошибку было еще не поздно: собачьи упряжки бегут быстро, но гаринафины летят быстрее.

Хотя Кудьу время от времени взимал с ледовых племен дань, он по большей части не трогал северян и не вмешивался в их жизнь, если не считать изгнания на их территорию поверженных агонов. Тово решил, что сейчас пришло время изменить эту политику. Эти ледяные блохи – так льуку называли крошечные племена, коренное население крайнего севера – явно не оценили проявленное пэкьу великодушие, посмев приютить беглецов и оказывая им помощь.

Пора завоевать их, подчинив раз и навсегда.

Тово собрал всех отданных под его начало гаринафинов и воинов и вторгся в тундру. Он жег и грабил, убивал