Последний полёт. Книга первая: Исход - Ван Ваныч

Мы спешно перезаряжались, а враги, следуя приказам своего командира и понукая лошадей, понеслись в нашу сторону. Страшное это дело, должен сказать, когда на тебя несётся целый табун. Я даже отвлёкся на мгновение, любуясь этой картиной, но обратив внимание, что стрельба с нашей стороны прекратилась (видимо, парням картинка тоже "понравилась"), закричал:

- Стреляйте же, стреляйте!

Чуть погодя, вразнобой, но стрельба возобновилась, вызвав у меня вздох облегчения- и я вытер задрожжавшей вдруг рукой мгновенно вспотевший лоб. Особенно обрадовало, что она была не напрасной: мой глаз зацепил, как минимум, одного упавшего с коня чужака. Дальше произошли сразу несколько событий: во-первых, сначала противник вляпался в наш первый сюрприз, а потом...но всё по порядку.

Моей задачей при подготовке этого поля к бою было затруднить передвижение по нему противника- вплоть до полной остановки. Причём сделать это требовалось таким образом, чтобы враг этих приготовлений до определенного момента даже не заметил, а когда бы тайное стало явным- не смог выбраться. По крайней мере, без больших потерь. Заминировать что ли... И заминировал бы, если было чем, но в отсутствие мин, решил поступить несколько иначе- с чем чужаки в данный момент и познакомились.

Судя по крикам боли, мой сюрприз удался, и врагам он весьма не понравился. Кого может обрадовать момент, когда твоя лошадка на полном скаку попадает копытом в замаскированную ямку, а ты, соответственно, пытаешься в ускоренном режиме научиться летать. Сколько человек, я вам скажу, пыталось- не получилось,- и у этих также. Более того, после того, как провалили экзамен, они ещё и приземлились явно не туда- здесь оказалось слишком много небольших деревяшек (из-за чего их загодя не разглядели) причём все, как один,- заострённым концом вверх.

Кульбиты, при которых лошади, жалобно крича от боли, падают, а их всадники, не имея возможности зацепиться (у них нет ни сёдел, ни стремян, а уздечки, на мой взгляд, какие-то не такие), улетают, чтобы приземлиться на неприятно выглядевшие колышки- и крики упавших на них подтвердили, что они точно такие, как и выглядят- никого не оставили равнодушными. К сожалению, на это "минное" поле попали не все- где-то треть, остальные, увидев это безобразие, услышав болезненные призывы, решили резко притормозить. Может быть, и с целью помочь упавшим, но кто же этим нехорошим людям позволит кататься тут без разрешения- и мы, пользуясь вражеской заминкой, засыпали их болтами.

Один чужак упал, второй... У ребят всё отлично, а вот я подобным похвастаться не могу: уже пятый болт отправляю в колдуна, но постоянно мажу, а если всё же попадаю- то пробить его панцирь не могу. Мне бы ему в глаз, но не снайпер я... И тут этот недобиток- я аж рот разинул и стрелять от неожиданности перестал- принял совершенно обескуражевшее меня решение.

Я-то уже приготовился принять последний бой на слабоукрепленных позициях- несколько кинутых в нужных местах деревьев не в счёт (разобрать эту баррикаду дело пары минут, к тому же заметил за спинами некоторых чужаков луки- что добавляло остроты ситуации), но тот поступил по другому: обнаружив ловушку, закричал, замотав копьём над головой. А потом, хлопая сапогами по бокам лошади, стартанул- только в обратном направлении, а следом за ним оставшиеся в живых чужаки!

Я аж глаза выпучил- да ладно! Чужаки научились бегать от нас- скажи кому не поверят. Но об этом подумать будет другое время, а сейчас не время расслаблялся. И мы продолжили отстрел: у нас была долгая зима, чем-то надо было заниматься, а потому боеприпасов у нас завались. Вскоре, кто мог из врагов- убежал, и с той стороны стихло любое движение. Не имея целей сама собой прекратилась и наша стрельба, и в наступившей тишине особенно отчётливо прозвучал жалобный крик потерявшей возможность встать лошади...

Глава 16

Враги убежали, но вот точно ли насовсем- в том были определенные сомнения. Потому выходить из укрытия пока не спешили. Но время шло, и, поскольку, окромя стонов раненых врагов и криков покалеченных лошадей, других- грозящих опасностью- звуков не прозвучало, решился,- ведь дело необходимо завершить. Повесил самострел на плечо, в руки взял копьё, и позвав с собой двух товарищей, медленно, поминутно останавливаясь и осматриваясь, вышел из-под тени деревьев.

Приближаясь к чётко отмеченной разбросанными телами людей и животных "заминированной" линии, осознал, что опасаюсь я, очевидно, зря. Насчитал девятерых вражеских воинов, лежащих на этом поле, большинство уже пребывающих в другом, несомненно лучшем, мире, но часть ещё, постанывая, цеплялась за этот. Психологический удар, потерпев поражение, потеряв половину своего состава и при этом даже не увидев тех, с кем сражались, противник уже получил. Вплоть до того, что повторной атаки можно не опасаться. К тому же, и командира, способного организовать её- уже больше нет: я внимательно поглядел на лежащего ничком, раскинув руки, будто в желании обнять всю планету, воина с торчащим из затылка хвостом болта- да, это он, достал его всё- таки в конце боя,- и отличные доспехи тому не помогли...

Приблизился к ближайшему из врагов, по причине закрытых глаз и отсутствия видимого движения непонятного состояния- он уже умер, или ещё только собирается. А может только притворяется? Непорядок, нам подобные недоразумения на победном поле совершенно не нужны, а потому сделал то, что напрашивалось всей логикой происходящего, однажды мною виденное и в чужом, и в своём исполнении- подняв копьё, резко его воткнул. Определив таким образом- уже точно не притворяется...

Копьё неприятно скрипнула и застряло, пришлось, чтобы вытащить, приложить усилия: схватившись обеими руками за древко и даже упёршись в тело ногой. Наконец, наконечник, смачно чавкнув на прощание, освободился, а за спиной раздался синхронный звук, который ни с каким другим не перепутать при всём желании. Обернулся- так и есть, два бойца, что я взял для подстраховки, совершенно обалдев от увиденного, забыли про заряженные самострелы, про окружающую обстановку и, чуть не обнявшись, дружно блевали.

Усмехнулся понимающе. Когда-то и я через это проходил, но вообще, конечно, не дело, что воины подобным образом реагируют. Читал когда-то, что в старину молодёжь пропускали через специальную процедуру, которая так и называлась- взять первую кровь. Похоже и мне, как бы это не было жестоко, придётся свой отряд через это пропустить. Нам воины нужны, защитники рода,