Охота на Ктулху - Татьяна Зимина

сразу встала к стене, давая место Рамзесу, прикрывая его, круглое пятно света металось по замусоренному полу, по ржавому запорожцу, он стоял на кирпичах, без колёс, потом упёрся в дальнюю стенку, которая вся была в потёках крови, как в ужастике, а под стеной…

Вот почему она не побежала за алкашом.

Тот был не один — стоило догадаться. Они забрались сюда, чтобы без помех раздавить поллитру, а тут — она. Тварь. Устроила себе лёжку: темно, тихо и мухи не кусают.

Когда круглый пятак света выхватил её из тьмы, Тварь подняла голову и посмотрела на меня.

Из пасти её капала тягучая кровавая слюна, она только что вырвала второму алкашу горло, пустьземляемубудетпухом.

Мордой она походила на гиену, только ростом с тот самый запорожец, от света она потеряла ориентацию, и тогда я присела на корточки и принялась стрелять.

Пистолет я держала крепко, и отдачи почти не чувствовала, просто после каждого выстрела кто-то толкал меня в руку, приподнимая её вверх, но я возвращала прицел на место и стреляла в эту мерзкую слюнявую харю, и я точно попала — у неё словно разверзся третий глаз промеж ушей, но Тварь почему-то не падала, её просто вжимало в заднюю стенку, и лапы дёргались судорожно, когтя неподвижное тело, а хвост дёргался и хлестал по бокам…

Как только прозвучал шестой выстрел, Рамзес прыгнул.

Могучие лапы толкнули Тварь в бок, челюсти сомкнулись на шее и перекусили её пополам. Хруст, который я услышала, был самым мерзким, и одновременно самым приятным звуком на свете.

— Охренеть не встать!

Генька стоял рядом и глазел на Тварь.

— ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ? — заорала я так, что он аж присел.

Тварь может быть ещё жива.

Обычному человеку нельзя находиться рядом: даже раненная, она начнёт сосать из него энергию. ОСОБЕННО раненная — в попытке восстановиться.

— Я хотел помочь…

Фонарик я давно выплюнула, и теперь он валялся на полу, и по закону подлости, луч его упирался в тело алкаша и упавшей на него Твари…

Рамзес отошел в сторону, но стоял поблизости на случай, если Тварь дёрнется.

Подойдя к Геньке, я с силой толкнула его в грудь.

— Убирайся! Тебе здесь не место! А ну пошел вон!..

Я ТАК ИСПУГАЛАСЬ.

Не за себя. За Геньку.

Он увидел свою первую Тварь, и теперь его будут мучать кошмары.

Меня мучали.

Когда я увидела СВОЮ первую Тварь — на чердаке заброшки, куда я забралась с чисто исследовательскими целями, честно-честно… Я не спала неделю. Хорошо, писаться в кровать не начала.

Кошмары прошли после того, как я её убила.

Стащила у Сашхена связку колов, канистру со святой водой — ею бесперебойно снабжал Прохор, святая вода у него — крепче серной кислоты, правда-правда.

Хорошая Тварь — мёртвая Тварь, так я считаю. Никогда не могу успокоиться, пока не увижу, как её размазывает тонким слоем…

От моих воплей Генька совсем растерялся. Зрачки у него были огромные, как колодцы, совсем без радужки, он открывал и закрывал рот, словно хотел что-то сказать, и никак не мог: заикание напало.

Выручил Рамзес.

Вразвалочку подошел к Геньке, осторожно, наклонив голову, подтолкнул к выходу и парень подчинился. Опустил руку, зарылся пальцами в тёплую собачью шерсть… Всегда помогает. По себе знаю.

Когда они вышли, я устало опустилась на корточки и прижала руки к лицу. Щеку обдало холодом: я и забыла, что держу пистолет.

Как же я за него испугалась… Ну почему он не послушал меня, не остался за дверью, не пошел домой?

И тут я похолодела. Брякнулась на попу и раззявила варежку.

Так вот что он делал.

Сашхен пытался меня ЗАЩИТИТЬ.

Когда он орал на меня, как потерпевший, когда грубил и не хотел брать с собой на охоту… Он за меня БОЯЛСЯ.

Это был настоящий инсайт.

Если Сашхен всякий раз испытывает те же чувства, которые испытала сейчас Я…

А Генька? Ему-то каково, а?

Увидеть самый страшный ужас в своей жизни, а потом на тебя ещё и орут, словно ты в этом и виноват…

Собрав себя в кучку, я поднялась на ноги и бросилась к двери в гараж. Остановилась, посветила на тварь… Сдохла, точняк. Рамзес бы ни за что не ушел с поста, будь она жива.

Да и я больше ничего «такого» не чувствовала. Эманации боли, страдания, тьмы и беспросветности постепенно рассеивались, уходили в землю.

Достав телефон, я отстучала сообщение полковнику Котову. Адрес, количество трупов — включая Тварь. И количество охотников: двое. Я и Рамзес.

О Геньке я решила пока не говорить. Знаю я их: затащат к себе в контору и промоют мозги… Он потом неделю цветные мультики наяву смотреть будет.

Думаете, лучше пускай мультики смотрит, чем в кровать писается? А вот и нет. Каждый человек имеет право знать, что он видел. А писаться или нет — от него самого зависит.

Домой шли молча.

Генька был тихий, ни о чём не спрашивал, и когда дошли до его парадного, потрепал по ушам Рамзеса, и не бросив на меня ни единого взгляда, ушел.

А перед нашей калиткой меня ждал Сашхен.

Глава 14

— Акция устрашения, — сказал Алекс.

— Ты знаешь, кто автор? — полковник Котов подобрался — как охотничий пёс, почуявший добычу.

— Это нам и предстоит выяснить, — пожал плечами шеф.

— Подожди, Сергеич, давай уточним, — Котов отхлебнул обжигающего чёрного чая из исполинских размеров кружки. — Город наводнили Твари. Гораздо больше и сильнее обычных умертвий — одни кайдзю чего стоят, — полковник бросил взгляд на нас с Семёнычем, и мы синхронно кивнули.

— А ещё они пьют энергию из людей, — добавил я.

— Как стригои, — добавил отец Прохор.

— Ни один стригой не может выпить человека НАСТОЛЬКО быстро и качественно, как это делают Твари, — вставил свои пять копеек Чародей.

Все посмотрели на него.

Не скажу, что мы были рады его присутствию в клубе. Впрочем, как и он сам.

Но выбор стоял простой: либо тащить всю честную компанию к нему в анатомичку — и нюхать там формалин. Либо устроить общую сходку в «Покойся с Миром», с водкой и закусью.

Словно бы намеренно собираясь