Братья по крови - Юрий Артемьев

– Вы такие забавные, – улыбнулась Аня.

Я уже говорил. У неё была очаровательная улыбка.

– Когда ты не грустишь, ты выглядишь просто ослепительно, – сделал я комплимент этой девочке.

– И этот коварный тип обвинял меня в гусарском поведении. Придётся мне вызвать его на дуэль.

– Леша! Ну какая дуэль? У тебя ещё прошлая рана не зажила, как следует.

– Ах так. Значит, я тебя тогда… Я тогда… Отниму у тебя полдник.

– Я тебе его и так отдам. Тебе надо выздоравливать и поправляться, а я уже и так здоров.

– Мальчики, не ссорьтесь! Можете высказывать мне комплименты по очереди.

Ну ни фига себе… А девочка-то с юмором дружит. И не ханжа совсем. Жаль, что маленькая ещё. Кстати, я так и не спросил, сколько ей лет. Хотя это и не так важно сейчас. Мы сами ещё маленькие. И с этой девочкой, скорее всего, мы будем просто дружить.

Наше общение прервала медсестра.

– Что вы тут устроили?

– Обсуждаем вопросы литературы, – тут же предложил свой вариант я.

– Какие вопросы?

– Почему у нас тут нет библиотеки?

– Потому что тут больница, а не изба-читальня.

– Ладно, пока. Я завтра зайду, – попрощалась Аня и выскользнула из палаты.

– Вот я пожалуюсь Нине Михайловне, что ты по мальчикам бегаешь.

– Да что вы такое говорите-то! Аня – девочка хорошая. Мы с ней подружились.

– Это пусть главврач решает, с кем можно дружить.

– Вот тебе и раз. Оказывается, чтобы дружить, надо у врача спрашивать?

Медсестра ещё немного побурчала и тоже покинула нашу палату.

* * *

В эту ночь мне наконец-то удалось выспаться. Мне даже приснился хороший добрый сон. Мы были на море. Все вместе. Я, Лёшка и Аня. У неё на руке уже не было гипса. Солнце, море, песчаный пляж…

Глава четырнадцатая

Знакомство с мамой и матримониальные планы малолетней невесты

1974 год, 9 июня. Москва. Детская больница

Воскресенье – день тяжёлый. Особенно в детской больнице. Сегодня посещения разрешены и утром, и вечером. Куча родителей уже протопали в одну сторону мимо нашей палаты. А потом ещё начали ходить-бродить туда-сюда.

Утреннего обхода врачей не было. Так… Медсестра раздала витаминки, и всё. Про швы сказали, завтра снимут, а на днях так и вообще выпишут.

Ску-у-учно…

– Лёха! Пошли гулять.

– Куда мы пойдём в пижамах и тапочках?

– А пошли к Анюте в гости?

– Неудобно как-то.

– Неудобно на потолке спать: одеяло падает.

– А вдруг к ней родители пришли, а тут мы такие красивые?

– Развернёмся и уйдём. Делов-то дров…

– Ну… В принципе, да.

– Тебе что? Лень вставать и покидать кровать?

– Не знаю.

– Я смотрю, ты совсем тут опух и расслабился на больничных харчах.

– Ты на себя-то погляди! Рожа поперёк себя шире, и щёки из-за спины видны.

– Лёха! Ты чего буянишь?

– Да хрен его знает, Сань. Я порою и сам не понимаю. Накатывает что-то.

– Это называется «гормоны». Тело молодое. Идёт перестройка организма.

– Всё как всегда. Сначала перестройка, потом перестрелка.

– Надеюсь, что в ближайшее время этого не произойдёт.

– Конечно… Надейся!

– Смешно.

– Это не я придумал. По телеку видел. Помнишь, Рева и Галустян…

– Это которые на пляже? Гадя Петрович Хреново?

– Нет. У них там другой ещё номер есть. Сидят они типа на завалинке. Семечки лузгают, шелуху поплёвывают. Рева типа парень, а бородатый Миша Галустян типа девка. Вот Рева и спросил: «Надеюсь, я у тебя первый?» И получил ответ: «Конечно. Надейся!»

– В гости пойдём?

– Пошли.

– Лёшка! А ты чего в прошлый раз к ней подкатывал? Она же ещё маленькая.

– Да я так. А что? Ты уже на неё глаз положил?

– Да ну тебя! Хорошая девчонка. Симпатичная. С юмором. А о всяком таком думать будем после, когда подрастём.

– А сколько ей лет?

– А я как-то и не спрашивал пока.

– Ну так вот сейчас пойдём и спросим.

– Тебя швы не беспокоят, когда идёшь?

– Так. Тянет немного. Главное, не бей меня ногами в живот.

– Уговорил. Не буду.

Вот так вот – два привидения в пижамах и тапочках – мы пошли искать девочку Аню в другом хирургическом отделении.

* * *

Долго искать не пришлось. Мы даже далеко не ушли. Аня сидела на том же подоконнике на чёрной лестнице. Рядом с ней сидела миниатюрная симпатичная женщина. Довольно-таки моложавая. Пожалуй, тридцати ещё нет. Через несколько лет они, возможно, будут выглядеть как сёстры. Они были очень похожи друг на друга. Сразу стало понятно, как Анечка будет выглядеть, когда подрастёт. Вот ведь повезёт кому-то.

– Мама! Познакомься. – Аня снова потратила пару мгновений, разглядывая нас, а потом точно указала на меня пальцем. – Это Саша. А это Лёша.

– Как ты их различаешь, Анечка?

– А Саша старше. На несколько минут.

– И что? Это так заметно? Как по мне, так мальчики абсолютно одинаковые.

У её мамы тоже милая улыбка.

– Здравствуйте! – Я не знал, как обращаться к маме девочки, поэтому выбрал нейтральное «Здравствуйте!».

– Мою маму зовут Елена Николаевна.

– Добрый день, Елена Николаевна.

Это уже Лёшка подключился.

– А вы куда это шли таким бодрым шагом? – с некоей долей иронии интересуется Аня.

– К тебе в гости. – А что я ещё могу сказать? – Но если мы тебе с мамой мешаем общаться, то зайдём попозже.

– Ой! – всплеснула руками Елена Николаевна. – Да не мешаете вы вовсе. Мне даже приятно было познакомиться с вами. Аня про вас много рассказывала.

– Да не может быть. – Я даже немного удивлён. – Мы и знакомы-то всего один день. Она нас ещё и не знает совсем.

– Несмотря на это, Аня о вас, и особенно о тебе, Саша, очень хорошо отзывалась.

– Ну, мам! Что ты такое говоришь?

– Ладно. Я всё равно уходить уже собиралась. Не буду вам мешать.

– Вы нам не мешаете, Елена Николаевна. И нам с братом очень приятно было с вами познакомиться.

Лёха, как всегда, сама галантность.

– Мне уже пора, мальчики. Но мы ещё увидимся.

Она повернулась к дочери и чмокнула её в щёку.

– Анечка! Я завтра к тебе забегу после обеда.

– Хорошо, мам.

* * *

– Прости!

– За что, Саша?

– Ну… Мы это… Маму прогнали.

– Она и правда уже уходить собиралась.

– А что ты там про меня маме рассказывала?

– Ну-у-у… Я сказала, что ты дурак. Но забавный.

– А я? – обиженно басит Лёха. – Я тоже забавный.

Аня заразительно смеётся. А мы что? Мы присоединяемся к ней.

– Хорошая у тебя мама, – говорит Лёшка.

– Ты разве ей не сказала, что мы детдомовские?

– Сказала.

– Странно. Обычно мамы не любят,