Ариадна из чугуна и стали - Виолетта Орлова

разрушенные кавернами, действующие железные дороги общественного и частного пользования, особенности местности, телеграфный кабель и многое другое. Раньше эта подробная карта висела в кабинете Мэрридит, затем перекочевала к ныне почившему начальнику поезда, а теперь ее счастливым владельцем стал Жан.

– Господа, – хрипловатым голосом пробасил он. – Ситуация выглядит довольно скверно. От принятых решений будет зависеть в конечном счете наша жизнь; осознание этого факта и позволяет мне говорить с вами столь откровенно. Сейчас у нас есть два варианта развития событий, оба они представляют свои преимущества и недостатки. С вашего позволения предлагаю разобрать каждый из них.

Жан говорил так правильно и спокойно, что всем присутствующим на секунду почудилось, будто перед ними все тот же деловитый Луи Риваль, который в эту важную минуту словно бы воплотился в своем сыне.

– Итак, в настоящий момент мы находимся недалеко от станции «Заветы». Поисковая операция ни к чему не привела. Мы не нашли людей, равно как и еду. Несколько забытых в спешке ридикюлей я в счет не принимаю. Кто-то оставил свою одежду, книги, документы, что говорит нам о том, что сборы были поспешными. Но еду забрали всю. Мы не пополнили свои запасы, впрочем, Ариадна отлично подготовлена. Нашей провизии должно хватить до конца маршрута. По крайней мере, на привилегированных пассажирах эта неприятность никак не отразится, а работяги и так привыкли голодать, – он замолчал, словно специально для того, чтобы остальные смогли проникнуться циничностью его рассуждений. Грейс едва выносила Жана, однако, увы, начальство, не выбирают. С плохим руководством можно либо смириться, либо договориться, иного не дано.

– У нас есть свои сурьины, правда, как я понимаю, не такие способные, как нам всем хотелось бы, – Опять пауза и презрительный взгляд, брошенный в сторону Кея и Бена. – Но даже их скромных возможностей довольно, чтобы мы в безопасности доехали до Олам Хаба. Правда в этом случае придется воспользоваться объездной дорогой.

– В этом и заключается основная опасность, – неучтиво перебил его главный машинист Фрэнк Корхонен. Его голова в тех местах, где отсутствовали волосы, заметно побагровела. Видно, его страшно покоробили замечания Жана про неспособных сурьинов.

– Если бы вы не перебили меня, я бы сказал об этом, – ледяным, словно из вагона-рефрижиратора, тоном отозвался начальник, блеснув хищными карими глазами. – Действительно, мы не знаем, что нас ждет впереди. Но если верить карте, которую составлял лучший знаток местности, то на пути нам встретится крупное поселение. Мы можем сделать там остановку. Есть и второй вариант: мы возвращаемся на станцию Агрыз. Оттуда телеграфируем в Шушаны и рассказываем обо всем произошедшем. Будем ждать помощи и починки рельсов, однако при нынешних расстояниях, малочисленных поездах и отсутствии специального оборудования и инфраструктуры, этот процесс может затянуться надолго. Тем более, мы знаем, что активных каверн с каждым днем становится все больше, а людей, способных их запечатывать, не так уж и много. Пристанционное поселение Агрыз весьма маленькое, мы не сможем там разместиться надолго. Боюсь, мы едва ли располагаем временем. Кому-то придется сделаться первопроходцем и открыть новую дорогу, чтобы не задерживать движение поездов в Олам Хаба. Разумеется, мне не хочется настаивать, я бы предпочел выслушать сперва ваши предложения.

Он внушительно замолчал и звучно отпил из граненого стакана.

– Мы везем людей в Олам Хаба, чтобы спасти от катастрофы. Я не вижу смысла в том, чтобы возвращаться в погибающий мир, – заявил Клиф, поездной механик. – Тем более что расстояние до Олам Хаба меньше, чем если нам сейчас поворачивать назад и возвращаться в Шушаны. Словом, я бы рискнул.

– Одно дело – принимать решение рисковать собой. И совсем другое – отвечать за пассажиров. Мы должны все взвесить, – настойчиво заметил главный машинист. Лицо его сделалось решительным и непреклонным. Грейс тяжело вздохнула. Начинается. Хуже упрямого мужчины только упрямый баран, хотя, впрочем, последний имеет свои преимущества: его можно безнаказанно зарезать.

– Давайте проведем голосование? – предложил тогда Жан Риваль. – Думаю, это будет честно.

– Постойте, – вдруг задумчиво произнес Кей Корхонен. Грейс с любопытством посмотрела на молодого человека. Она не терпела мужчин, однако к симпатичным испытывала слабость. Ее, наверное, можно было сравнить с человеком, который в целом не любит насекомых, но при этом собирает коллекцию красивых бабочек. Кей вызывал в ее сердце странные теплые чувства; она тонко разбиралась в людях и прекрасно понимала, что сын машиниста – вполне достойный экземпляр. Пожалуй, его будущая невеста вытащит счастливый билет на поезд. Жаль, впрочем, что такие образчики редко доживают до свадьбы.

– Я что-то не припоминаю, чтобы на объездной дороге были какие-то поселения, – тихо произнес он, вглядываясь в карту.

Жан демонстративно взял в руки гусиное перо и жирно обвел город, о котором он говорил.

Грейс скосила на него глаза: маленький локомотивный городок, очевидно, пристанционный. Раньше поездным работникам дарили казенное жилье недалеко от депо; таким манером возникали целые поселения. Правда, с момента появления каверн все изменилось: многие города просто перестали выходить на связь, исчезали. Как они жили и жили ли вообще – все это ставилось под сомнение. Людской мир разделился на материк – государство Кот де сталь46 и острова: материком назывались основные крупные станции, где еще сохранялась жизнь и курсировали поезда. Кот де сталь защищался сурьинами. Островами именовались отрезанные от основного континента людские поселения; местных жителей прозвали туземцами. Некоторые из них забыли цивилизацию и действительно существовали, как дикари. Другие и вовсе исчезли. Впрочем, обо всем этом сложно было судить с достоверностью, про острова мало кто знал, а путешественники нынче совсем перевелись. Со времен прихода паровых машин и технологий люди начали развиваться в обратную сторону: мир вокруг них улучшался, а они все более погружались в пучину лени и непроходимой безграмотности. Грейс вновь тяжело вздохнула и еще раз с любопытством взглянула на молодого сурьина. Лицо того выглядело таким растерянным, что захотелось по-матерински пожалеть мальчика.

– Я не помню этого поселения, – вдруг произнес Кей. – Отец, а ты?

Фрэнк озадаченно пожал плечами.

– Не знаю, мне кажется, оно всегда было, либо я просто не придавал этому значения.

– Просто… – Кей замялся. – Странно, что я совсем его не помню. Обычно я неплохо запоминаю карты.

При этих его словах Жан обидно фыркнул.

– Человек, отказавшийся от дуэли, уже давно замарал свою честь. Только вот зачем ты сейчас лицемеришь? Признайся, сурьин, ты до колик в животе испугался новой дороги, вот и все. Поэтому и не узнаешь никаких поселений.

Грубые слова начальника создали в кабинете тягучую атмосферу неловкости.

– Он не побоялся один остановить активную каверну, зачем вы упрекаете его