Инженер 3 - Алим Онербекович Тыналин

Морозов задумчиво потер бороду:

— А где производить будем? Здесь?

— Здесь. В этой мастерской. Точнее, планирую расширить ее. Договариваюсь с городской управой. Если разрешат, пристроим еще одно помещение или поставим перегородку, разделим казенную и частную части. Если не разрешат, снимем складское помещение где-то в городе.

— Понятно. А оборудование?

— Закупим новое. Сверлильные станки, пресс для гибки меди. Часть заказываем в Туле, часть в Москве, самое сложное в Петербурге. Баташев дает деньги по частям. Первые получу, как только решится вопрос с помещением.

Семен спросил:

— А чертежи для насосов готовы?

— Готовы. Завтра покажу. Начнем с простых, домашних. Освоимся, потом перейдем к средним и промышленным.

Я обвел их взглядом:

— Вот зачем я вас вызвал. Мне нужны опытные работники. Вы знаете мои требования к качеству. Работали со мной в госпитале, делали воздуховоды. Там требовалась точность, аккуратность и герметичность. Здесь то же самое. Насосы сложные механизмы. Если клапан прилегает неплотно, если поршень болтается в цилиндре, если швы не герметичны, насос работать не будет. Брак недопустим.

Морозов кивнул:

— Понимаем, Александр Дмитриевич. Работать будем как положено.

— Хорошо. Теперь распределение обязанностей. Василий Кузьмич, ты будешь старшим мастером. Руководишь артелью, контролируешь качество, собираешь готовые изделия.

Морозов выпрямился:

— Слушаюсь.

— Егор, за тобой слесарные работы. Подгонка деталей, сборка клапанов, установка поршней, проверка герметичности. Руки у тебя ловкие, в Севастополе ты показал себя отлично.

Егор усмехнулся:

— Постараюсь, Александр Дмитриевич.

— Семен, у тебя столярные работы. Деревянные рукояти для домашних насосов, ящики для упаковки, подставки. Помнишь, как ты делал в госпитале короба для воздуховодов? Стыки идеальные, ни щели. Здесь нужна такая же точность.

Семен кивнул:

— Помню. Сделаю.

— Иван, у тебя кузнечные работы. Будешь работать с Трофимом, местным кузнецом. Ковка штоков, скоб, креплений, рам для насосов. Трофим умелый мастер, но пьет. Придется следить, чтобы работал правильно.

Иван молча кивнул.

Я продолжил:

— Жалованье двадцать пять рублей в месяц каждому. Это выше среднего жалованья по городу. Здесь рабочие получают пятнадцать-двадцать. Но вы проверенные, опытные, поэтому заслуживаете больше.

Морозов улыбнулся:

— Щедро, Александр Дмитриевич. Спасибо.

— Это заслуженно. Жилье пока здесь, в задней комнате мастерской. Есть койки, одеяла, печка, умывальник. Скромно, но чисто. Потом, когда заработаете, снимете избу вскладчину. Питание — договорюсь с Матреной Ивановной, моей квартирной хозяйкой. Она готовит хорошо и недорого. Будет варить обеды, приносить сюда.

Егор потер руки:

— Отлично! А когда начинаем работать?

— Очень скоро. Сначала нужно решить вопрос с управой. Завтра займусь этим. Как только утрясем с помещением, Баташев выделит деньги, закупим материалы, и начнем производство. А вы пока помогайте тут, осваивайтесь с насосами.

Я выпрямился:

— Пойдемте, покажу заднюю комнату.

Повел их в дальний угол мастерской,

— Вот тут можно поставить деревянные нары в два яруса, на них бросите тюфяки набитые соломой. Вон одеяла. стопками. Вон там печка, рядом дрова. Не замерзнете. Умывальник у окна. Здесь живет Гришка, смышленный парнишка.

Морозов оглядел комнату:

— Сойдет. В госпитале и похуже жили. Главное крыша над головой, тепло и сухо.

Я отошел к двери:

— Ну, пока отдыхайте. Завтра днем зайду, познакомлю с местными работниками, покажу чертежи насосов, объясню задачи. Послезавтра, может, начнем. А пока привыкайте и осматривайтесь.

Вышел из комнаты, закрыл дверь. Пошел домой по темнеющим улицам. Солнце село, сумерки уже сгустились. Городовые зажгли фонари.

Дошел до дома Матрены Ивановны. Вошел, разделся в сенях, прошел в свою комнату. Умылся из таза холодной водой, вытер лицо полотенцем.

Матрена Ивановна постучала, принесла ужин на подносе. Щи, гречневую кашу с салом, кусок черного хлеба, кружку кваса.

— Ешьте, Александр Дмитриевич. Приготовила свежее.

— Спасибо, Матрена Ивановна. Кстати, у меня к вам просьба.

Она остановилась в дверях:

— Слушаю.

— Приехали четверо работников из Севастополя. Остановились в мастерской. Можете готовить для них обеды? Я заплачу дополнительно. Рублей десять в месяц за четверых.

Матрена Ивановна задумалась, потом кивнула:

— Могу. Щей сварю, каши наварю, хлеба напеку. Приносить в мастерскую?

— Да. Утром, в полдень, и на ужин. Я скажу когда точно.

— Ладно. Договорились.

Она вышла и закрыла дверь.

Я сел за стол, принялся за ужин. Щи горячие, наваристые. Каша рассыпчатая, с крупными кусками сала. Хлеб свежий, мягкий внутри, с хрустящей корочкой.

Ел медленно, думал о прошедшем дне. Теперь надо действовать дальше.

Глава 16

Кладка

В Туле я задержался дольше, чем планировал. Утро ушло на переговоры, надо заказывать оборудование для нового предприятия с Баташевым, я проехался по рынку и заводам, выбрал что надо и оставил задатки.

Потом заехал в мастерскую, проверил работу работников. Новые и старые вроде бы смогли найти общий язык, Семен показывал как делать насосы. Всем им теперь работалось легче, получили помощников в виде новеньких из Севастополя. Гришка как положено подметал стружку и подносил уголь. Все шло своим чередом.

К полудню я наконец освободился. Нанял на извозчичьем ряду первого попавшегося возницу, молодого парня с тощей серой лошаденкой и ободранной телегой. Не до выбора, времени терять не хотелось. Меня ждала стройка.

Дорога знакомая до имения Баранова. Телега тряслась на ухабах, колеса скрипели, лошаденка устало трусила по пыльной колее. Июньское солнце палило беспощадно, воздух дрожал над полями, пот тек ручьями под сюртуком. Я расстегнул воротник, снял фуражку, вытер лицо платком.

Возница угрюмо молчал, только изредка покрикивал на лошадь и хлестал вожжами по тощему крупу. Я откинулся на жесткую скамью, прикрыл глаза от яркого света.

Первые ряды кладки самое важное. От них зависит вся дальнейшая кладка. Малейший перекос, отклонение от вертикали или горизонтали, и через десять рядов стена поплывет, исправить будет невозможно. Так что проверять буду дотошно, нравится Кулакову или нет.

Наконец впереди показалась усадьба Баранова. Белый барский дом с колоннами, флигели, конюшни. А за парком, у реки, виднелась стройка. Издалека я разглядел серую платформу фундамента, на которой уже поднимались красные стены. Невысокие пока, в несколько рядов, но стены.

Телега свернула на боковую дорогу, объехала усадьбу, покатила к стройке. Подъехали ближе. Я увидел, что на площадке кипит работа.

Человек десять каменщиков суетились вокруг фундамента. Одни таскали кирпичи от штабелей, складывая их рядами по краю платформы. Другие стояли у большого деревянного корыта, замешивали раствор, насыпали желтый песок, добавляли белую известь, лили воду, мешали все толстыми палками. Третьи клали кирпич, намазывая раствор, укладывая его ряд за рядом.

Стены уже выросли на добрый аршин. Красный кирпич ложился ровными линиями по периметру фундамента, образуя прямоугольник. Углы четкие, грани