"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

крохи Межмировой Энергии. С его помощью мне удалось восстановить около десяти процентов запаса. Больше, чем я сумел бы впитать из воздуха за то же время, но и вместе с тем ужасно мало. Хотя имей я даже тройной резерв, я бы все равно не сумел в честном бою одолеть монстра, эквивалентного по силам Объединившему. Но не совсем же с голой задницей к нему выходить?

Все.

Нет смысла больше тянуть.

Я поднял руку и дал знак начинать.

Хтолиски сорвались с места одновременно и, как мне показалось, даже с небольшой пробуксовкой. Не медленно и печально, как машины на светофоре после появления разрешающего сигнала, а словно единый организм, где морды стоящих вторым рядом зверей будто прикипели к задникам впередиидущих фургонов. Степан действительно выжимал все возможное из своего умения и из подконтрольных ему монстров.

Па́ры повозок проносились мимо меня одна за одной, обдавая порывом ветра и исчезая по другую сторону портала. Иногда я выхватывал взглядом лица караванщиков, и все они неотрывно смотрели на меня, прижав руку к груди. Прощались. Я им не отвечал.

Последним шел фургон мэлэха с прикрепленной к крыше надтреснутой костяной пластиной, отчищенной от мяса. Ну и правильно. Не оставлять же ее здесь. Наверняка кучу денег стоит.

Черт! И о чем я вообще опять думаю?

Караван пролетел мимо меня подобно поезду, забывшему сделать остановку на одной из станций. А следом в дрожащее марево перехода шагнул и я, предварительно призвав из Теневого хранилища всех доступных мне прислужников.

Я весь напрягся и прищурился, в ожидании теплового удара Диких Земель и поднятого колесами облака пыли, однако неожиданно обнаружил себя отнюдь не посреди пустыни. А вместо смертельно опасного монстра на меня смотрела ослепительной красоты молодая девушка, будто бы вырезанная искусным скульптором из белого мрамора.

Хотя вряд ли можно сказать «смотрела» про ту, чьи веки были смежены, словно при глубоком сне. Даже ресницы не дрожали. Но тем не менее я чувствовал, что она неотрывно наблюдала за мной неким непонятным мне образом.

Окинув пространство быстрым взглядом, я понял, что нахожусь в замкнутом помещении без окон и дверей. Однако света вокруг хватало с избытком. Тот многократно отражался от белых мраморных стен, но не слепил, а лишь подчеркивал особенности этого места.

Главными из которых на мой взгляд являлись барельефы и золотые узоры, находившиеся в постоянном движении. Мужчины и женщины, рыбы и птицы, монстры и обычные звери — они плавно перетекали из одной формы в другую, не задерживая метаморфозу ни на одну секунду. Будто несколько жидких картин, слитых в один чан, который не то художник, не то повар помешивал черпаком, не давая застыть.

От постоянного мельтешения меня начало мутить, и я снова сосредоточил свой взгляд на девушке.

Или женщине?

Или старухе?

Потому что ее лицо тоже начало меняться, то являя собой не прошедшую еще Церемонию Пробуждения малышку, то отжившую свой век даму на смертном одре. И при этом каким-то непостижимым образом она продолжала сохранять свою противоестественную красоту, достойную легенд, од и прочего эпоса.

— Хватит! — рявкнул я, закрыв глаза и выставив перед собой руку ладонью вперед. — Прекращай. Если не хочешь, чтобы я все тебе тут заблевал. Убираться не буду — предупреждаю сразу.

— Дерзко. Но честно. Мне нравится. Ты любопытный. — переливчатым голосом, собравшим в себе сотни разных тембров и интонаций, произнесла незнакомка. — Ты можешь видеть лишь то, что зримо.

— А что незримо — никто видеть не может. — буркнул я, осторожно открывая глаза.

Лицо девушки снова застыло мраморной маской, а вот стены продолжали бурлить, будто нарочно заставляя меня сосредоточиться на собеседнице.

Помнится, разок я уже оказывался в ситуации, чем-то похоже на эту. И тоже при попытке покинуть Трещину.

А ну-ка…

Ну да, точно. Начисто пропала связь с прислужниками. Да и Межмировой Энергии вокруг я снова не ощущал. Хотя…

Я сосредоточился, напряг взгляд и неожиданно понял, что Энергия не отсутствовала в окружающем пространстве. Наоборот. Все вокруг целиком и полностью состояло из нее! Словно вылепленный из песка куличик. Или, в данном случае, скорее за́мок. Вот только, как я ни старался, мне не удалось отколупнуть себе ни единой крупицы.

— Любопытный экземпляр. — произнесла незнакомка, разглядывая меня сквозь сомкнутые веки. — Как я могла тебя проглядеть? Как такое случилось?

— А тебе мужик, в ковер завернутый, не брат случаем? — брякнул я, не оставляя попыток достучаться до местной Межмировой Энергии. — Больно похоже болтаете.

— Ковер? — переспросила девушка и вдруг, не сделав ни единого шага, оказалась вплотную ко мне. При желании я мог бы даже ее лизнуть. Или укусить. Но вряд ли кому-либо пришло бы в голову пробовать на вкус что-то пахнущее одновременно горной свежестью и вековой пылью. — Так это все его рук дело! Он скрыл тебя от меня!

— Я вообще-то сам по себе. — заявил я, медленно пятясь.

Но сколько бы я не отстранялся, она так и торчала передо мной, как приклеенная, таращась своим переменчивым лицом с неизменным выражением. В какой-то момент я наткнулся спиной на каменную тумбу, на которой стояла ваза. Пошатнувшись, та упала и разбилась, а часть осколков осыпалась на пол. Но это нисколько не впечатлило хозяйку мраморного склепа.

— Да кто ты, черт побери, вообще такая? — раздраженно выдал я, поняв, что так просто от незнакомки не отделаться. — И отцепись уже от меня!

— Я всегда была, есть и буду возле тебя! — провозгласила она патетичным тоном. — Я Океноа — богиня судьбы. А ты — часть моих снов.

— Скорее кошмаров тогда уж.

— Ты слишком наглый для того, кто говорит с богом!

— Богов не существует.

— Я стою прямо перед тобой.

— А я перед тобой. И что? Я тоже бог?

— Дерзкий выскочка! — выдохнула «богиня», обдав меня смесью запахов гнили и цветочного луга. — Видимо поэтому он и нашел тебя первым. Но теперь, что бы ты ни делал, я оберну это на благо себе!

— Оберни-ка вот это!

Я наконец нащупал достаточно крупный осколок вазы и, зажав тот в кулаке, обрушил импровизированное оружие на возомнившую о себе невесть что деви́цу. А в следующий миг закашлялся, потому что вдохнул слишком много пыли, поднятой стремительно улепетывающими от меня фургонами.

Вернее не от меня, а от того, кто чересчур резво для такой массивной туши поднимался на ноги у меня за спиной. Императорский Трицебык почувствовал новую жертву, способную хоть немного утолить его голод.

Черт! Тупая лжебогиня весь настрой сбила! Чтоб с нее налоги за все ее личности