Фантастика 2025-156 - Оксана Олеговна Заугольная

— Королева без головы не сможет носить корону, — нервно хихикнула я, пытаясь перевести всё в шутку. Некстати вспомнился один из Херстов, тот, что держал свою голову в руках.

Но Бриен не улыбнулся.

Он наклонился к моему лицу и очень медленно, словно я могла его остановить, коснулся моего рта поцелуем. Вобрал нижнюю губу, так же нежно и очень медленно, тягуче, отчего я запрокинула голову и прижалась ближе.

Мысли вылетели из головы, и последняя была о том, что я вроде бы свободная женщина. По крайней мере, никто до сих пор не заявил, что я обещала ему вечной любви, верности и совместного сидения на троне. А значит, я могу себе позволить чуточку побыть импульсивной собой, а не серьёзной королевой, каждый шаг которой протоколируют советники!..

Кажется, память и разум были не причём. Моё глупое сердце требовало любви прямо сейчас и здесь, пока восстановление памяти всей Калегосии не вернуло нас к тому, что нужно будет восстанавливать государство, разбираться с оппозиционерами, издавать законы и делать множество трудных, но важных дел.

А сейчас я была Белкой, которая могла наслаждаться поцелуями, полными тех чувств, что вслух не произносились. Или же мне так казалось, но до чего хотелось обмануться и поверить!

Придушенно квакнул Клема, сжатый нашими телами.

Бриен смущённо рассмеялся, отступая на шаг, и я почувствовала, как натягивается нить между нами, вот-вот готовая порваться и вернуть всё обратно. И Бриен не подойдёт ко мне больше. К королеве, к той, в кого влюблён или думает, что влюблён, его брат. К той, на голове которой корона, и той, чьи дни и ночи будут заняты проблемами королевства.

— Лягушонку всё-таки тут совсем не место, — произнесла я еле слышно. — Можешь его перенести на сундук?

Глаза Бриена расширились, когда он понял, что я ему предлагаю. А я сгорала от смущения и стыда, запоздало пугаясь того, что предложила. Не только у королев, но и у девушек попроще не принято так откровенно выражать чувства.

Может, после того как вернётся старая память, я это забуду?

Бриен тем временем избавился от собственного смущения, вернулся ко мне ближе и осторожно принялся распускать шнуровку, пока Клема не вскарабкался ему на ладонь, чтобы ещё раз победно квакнуть.

На сундук лягух был отлевитирован — Бриен не сумел отвести взгляда от меня. И снова стало не по себе. Я же знала, что этой частью тела природа меня отнюдь не одарила, тогда как Клементине, похоже, отвесила сразу за нас обеих.

Но тут Бриен потянул лиф вниз, а тотчас за этим припал губами к открывшейся под ним коже, и мне стало не до посторонних мыслей. Совсем.

Если мысли и забирались ко мне в голову, то короткие и торопящиеся снова её покинуть. «Какая всё-таки узкая кровать». «И что мне могло не нравиться в его поцелуях». И даже «вот откуда он такое умеет, а?»

Ревность пополам со страстью пожирали меня, тогда как Бриен, казалось, был абсолютно посвящён одному. Каждый раз, когда мы встречались взглядом, он опалял меня своим жаром и восхищением.

Панталоны, многослойные юбки, туфли, нижняя рубашка — всё полетело прочь, как и мысли о том, что происходит за пределами этой маленькой комнатки. Я была даже рада, что моя память не вернулась. Никаких условностей. Я и тот, жаждал этого не меньше, чем я сама.

Если это не любовь, то я понятия не имею, что такое любовь, и вряд ли когда-нибудь узнаю. И вообще, если Бриен вдруг признаётся, что это не то, чего он ждал, и всё было ошибкой, то я… я запрещу любовь, вот! И всё-таки стану злой королевой!

Эта была последняя связная мысль, которую я запомнила. В какой-то момент мне показалось, что я умерла — только наоборот. И сразу после этого я почувствовала, что оживаю вся. Каждая моя клеточка взывала к жизни, даже те, что принадлежали астаросской и были давно мертвы.

Помнила я или нет, но я была попросту уверена, что ничего подобного не ощущала. И как, спрашивается, я могла не понять это в той, прошлой жизни, когда была его невестой и не была никакой королевой.

— Ты не просто спасла меня, когда вытащила из гроба, — прошептал Бриен мне на ухо, прижавшись ко мне всем телом так, что я буквально врастала в него. Кожа к коже. Шёпот к шёпоту. Стон к стону. — Ты подарила мне другую жизнь. И её не существует без тебя. И никогда не будет существовать.

Это всё ещё звучало непохоже на настоящее признание в любви, но Бриен обхватил ладонями мои горящие отнюдь не только от мысленных ругательств ягодицы, и прижал к себе ещё сильнее, так что я решила погодить.

Пока мне было так хорошо, как только могло быть, и я позволила себе забыть обо всём, что творится за пределами нашего маленького мирка. Это ли не небывалая роскошь?

Оставалось только надеяться, что вернувшаяся память не похоронит это воспоминание под своим грузом или под сожалениями. Я, по крайней мере, собиралась приложить к этому все свои усилия.

Было, конечно, искушение попытаться протянуть это время рядом с Бриеном, когда я не могла вспомнить ни одну причину, по которой мы не могли быть вместе, подольше, но я, похоже, уже слишком привыкла к тому, что я королева. Ответственность-то никуда не денешь! Если уж вспомнила о ней, теперь всё.

Так что вместо нежного лепета о том, как всё было волшебно и прочих моих чувствах, я сразу перешла к делу. Я ещё опасалась, что Бриен обидится на меня за это, но ни тени не проскользнуло на его лице, он слушал внимательно, и единственное, что продолжал сжимать меня в объятиях, словно тоже хотел продлить эти мгновения.

— То есть, я должен выходить из дома Ильинки в разных местах Калегосии, а ты будешь это делать в сторожке на кладбище? — уточнил он. — Я понял, что с этими домами что-то не так, ещё когда ты переправляла меня в Астарос. Но полагал, что это просто стационарные порталы вроде того, что связывает дворец и университет.

— Да, тут всё несколько сложнее, — согласилась я. — Но нам повезло, что это ещё можно починить.

Я поднялась на ноги и прошла к шкафу, собираясь выбрать то, в чём буду спасать королевство. К такому вопросу нельзя подходить спустя рукава, когда ты не просто какой-то герой